…И ледяной молнией сверкнул Рингил, и темной кровью окрасился ясный клинок, и страшный крик издал Враг, отступив пред Королем Нолдор…
…И хотел Враг бросить тело Короля волкам, но молнией упал с неба Торондор, и ударил он Врага когтями в лицо; и унес он тело Короля, дабы упокоиться ему на горной вершине…
…Так пал Финголфин, прекраснейший из королей Элдар; но наступит час Битвы Битв, Дагор Дагорат, и восстанет Король, и поведет он в бой войско свое, и за все злодеяния свои заплатит Враг в тот час. И помнит об этом Враг, и страх живет в душе его, и знаком отмщения ему – раны его, что не исцелятся вовеки, и знаком гнева Валар и грядущей кары горит над твердыней его Серп Валар, Валакирка…
Эльф усмехался, глядя в лицо Врагу. Сейчас он чувствовал себя победителем. Эта улыбка так и не успела покинуть его лица, когда Лайхэн обрушил ему на голову тяжелый кулак.
– Падаль, – беззвучно проговорил светловолосый воин.
– Отпустите его, – сказал Вала, отвернувшись.
– Что?!
Спросили разом, ошеломленно глядя на Властелина.
– Получится – мы за песню его казнили.
– Плевать! – не сдержавшись, прорычал Лайхэн. – Он трижды заслужил смерть!
– Подожди, Лайхэн, – вмешался Орро. – Возможно, ты прав, Учитель. Мы не подумали об этом.
– А свое он получит. Я знаю. И пусть станет ему карой то, что его не примет народ его, что отвернутся от него все, что остаться ему в одиночестве.
Они задумались.
– Да, это тяжкая кара. Тяжелее смерти, – подал голос Орро.
– Оружие оставьте при нем.
Вала резко обернулся и с холодной яростью прибавил:
– Никто не поверит ему, что он бежал отсюда с оружием. А солгать он не сможет. Они говорят, я жесток? – что ж, по крайней мере, этот – не обманулся.
– Но, если встречу его… – придушенно начал Лайхэн.
– …он в твоей воле, – закончил за него Вала.
«Жестоко? несправедливо? – пусть; я понимаю его – но понять – не всегда есть простить. Пощадить убийцу – значит, дать ему свидетельство его правоты. Милосерднее убить – но я не хочу быть милосердным! Но кровью убийцы мертвого не вернуть. Не вернуть…»
ВСПОМНИ ИМЯ СВОЕ. 517 ГОД I ЭПОХИ
Откуда эти видения?
Почти каждую ночь – двое: он – молодой, с иссиня-черными – до плеч – волосами, дерзкие глаза – невероятные, ярко-синие; она – золотоволосая, мягко-неторопливая в движениях, а глаза золото-карие, теплые, медовые. В видениях он знал: они – его отец и мать. Но у Эльфов не бывает таких глаз; и язык, на котором они говорили, не был наречием Синдар.
– …Скажи, кто были мои родители? что сталось с ними?
– Они умерли. Их убили – Орки.
– Они были – Синдар?
– Да. Почему ты спрашиваешь?..
Внешне он ничем не отличался от других: ясноглазый, статный, светловолосый, искусный равно в игре на лютне, стрельбе из лука и владении мечом. Приемный сын одного из приближенных Тингола. Только с годами все больше тянуло его – прочь из беспечального Дориата, и не было ему покоя.
И однажды он решился.
Лютня за спиной, меч на поясе: менестрель Гилмир.
Сперва он обходил стороной поселения Людей: Элдар не испытывают приязни к Младшим Детям Единого. Но постепенно в нем возникло желание понять их; он помнил Берена – тот был горд, почти дерзок с Владыкой Дориата, и, сказать по чести, Гилмир был одним из тех, кто, услышав речи Смертного перед троном Тингола, схватился за меч. Но те из Эдайн, которых он видел теперь, смотрели на него, как на некоего полубога, и это вызывало чувство легкой брезгливости. Да, поначалу было лестно – как Смертные слушали его песни, как расспрашивали о его народе… Но такой почет быстро приедается. Пожалуй, Берен был более по душе Гилмиру.
…Он, признаться, слегка оробел, когда увидел, куда вывела его дорога. Там – серо-черная, почти до горизонта, равнина, а за ней хищным оскалом – черные горы…
Ангбанд.
Страшная сказка… нет, уже не сказка. Холодок пробежал по спине: вот оно – то, о чем рассказывают предания, оплот Зла, сумрачная твердыня. Даже двое бесстрашных, что побывали там и сумели вернуться живыми, хранили молчание о жуткой крепости – или говорили коротко и отрывисто. Теперь он понимал: снова пережить весь этот ужас, пусть даже мысленно… Нет, дальше он не пойдет. Вчерашняя ночная стычка с орочьей бандой казалась в сравнении с этим, неведомым, детской забавой. Собственно, Орки-то и загнали его сюда.
…Он отбивался из последних сил, спиной прижимаясь к древесному стволу. Орки законов честного боя не ведают: лезут все скопом. Впрочем, иногда это и на руку – мешают друг другу.
«А все-таки они меня одолеют», – вяло подумал он; было уже все равно, только жаль, что суждено умереть так глупо, в случайной стычке. И в этот миг один из Орков, стоявший поодаль и давно вслушивавшийся во что-то, взвыл неожиданно испугано:
– Черные!..
Полукольцо нападавших распалось мгновенно. Воспользовавшись этим, Эльф растворился в сумерках, но далеко уходить не стал, взяло любопытство – кто ж это такие, что Орки их больше смерти боятся?
Всадников было пятеро – все в черном, на вороных конях. Двое спешились, быстро осмотрели трупы Орков.
– Люди Тени? – спросил тот, что был младшим из пяти.
– Нет. Ни один из них не убит стрелой – видишь? Здесь побывал одиночка. Может, мститель. Может, просто путник.
– Воин хороший, – одобрительно заметил кто-то.
– Ага. Теперь опасайся стрелы. Пограничье…
– Пограничье, – вздохнул один из всадников и добавил с горечью: – Им же все равно – что мы, что… эти, – махнул рукой в сторону трупов.
– Тебя ведь никто не посылал сюда, верно? – жестко сказал тот, кто, вероятно, был предводителем маленького отряда. – Ты вызвался сам.
– Я не жалуюсь. Но глупо ведь – сражаемся на одной стороне, а – враги…
Эльф решил подойти поближе. Двигался он бесшумно, но все пятеро одновременно повернулись в его сторону. Он замер, боясь пошевелиться.
– Зверь? – неуверенно предположил младший. Предводитель покачал головой:
– Человек. А скорее – Эльф.
– Эй, парень, – негромко позвал тот, что говорил о Пограничье, – выходи, не бойся. Тебя никто не тронет.
Гилмир не ответил, но задумался: может, и правда – выйти? Очень уж его заинтересовали эти люди, непохожие на тех, кого он встречал раньше. Запоздало осознал: это и есть слуги Врага. Странные какие-то.
– Слушай, может, он ранен? – обеспокоился младший. – Может, поискать его, а?
Эльф невольно отступил назад.
– Вряд ли. Да и он, думаю, не жаждет, чтобы его нашли. Едем.
Он проводил воинов глазами. Непонятно. Враги. Даже и по облику явно – с севера и востока; да и выговор… А с Орками, похоже, воюют. Что-то здесь не так…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
