Он не успел ответить: дверь распахнулась снова, и в комнату вбежал крепкий загорелый юноша лет восемнадцати. Год назад, когда он пришел в Аст Ахэ, он был другим. У него действительно была чахотка, и начался кровавый кашель.
– Матушка! – вскрикнул юноша, но остановился в смущении, заметив высокую фигуру в черном.
– Ну что же ты? Обними мать.
– Но…
Вала с улыбкой поднес палец к губам.
– Если хотите, я оставлю вас.
– Нет-нет! Мальчик мой, этот человек был так добр ко мне…
Он отвернулся, словно разглядывая книги на полках. За его спиной слышался быстрый говор женщины и смущенный басок юноши. Когда снова взглянул на них, женщина суетливо развязывала узелок; на мгновение запнулась, потом, просительно улыбнувшись, объяснила:
– Я вот принесла… Он у меня с детства сладкое любит…
Юноша залился краской, переведя почти умоляющий взгляд с развязывающих узелок рук матери на лицо Валы: в светлых глазах Властелина Тьмы плясали искорки смеха.
– Хочешь – и ты меду отведай, сынок; здесь-то, наверное, нечасто приходится…
– Нечасто, – согласился Вала.
Густо-золотой тягучий мед, пахнущий цветущими полевыми травами и солнцем…
Он прикрыл глаза и долго молчал; потом, вспомнив прерванный разговор, вновь обратился к женщине:
– А что до того, чтобы быть воином… Твой сын – целитель, и знал, зачем идет сюда. Ведь людям не только защитники нужны.
Повернулся к юноше:
– Сегодня ты свободен. Проводи мать к себе – вам о многом нужно поговорить.
– Да хранят тебя боги, добрый человек, – промолвила женщина.
Вала снова улыбнулся – уголком губ, потом посерьезнел. Подошел к женщине, взглянул ей в глаза и тихо проговорил:
– Благодарю тебя. За сына. За то, что пришла сюда. Благодарю за все.
И низко поклонился маленькой женщине. Сухая легкая рука ласково провела по его седым волосам:
– И тебя благодарю, сынок. Если мой мальчик будет рядом с тобой, то я спокойна за него. Будь благословен…
ЗАКОН ТВЕРДЫНИ. 523 ГОД I ЭПОХИ
Небольшой отряд Нолдор – и черные воины Пограничья… Силы были почти равны, но ненависть – плохой помощник в бою. Черный отряд потерял двоих, еще трое были ранены; из Эльфов остался в живых только один. От потери крови Эльфы быстро теряют сознание. Решено было довезти его до Твердыни.
Вскоре после того, как его перевязали, он пришел в себя.
Глаза его переполняла бешеная ненависть: боль от ран только разжигала ее. Он с проклятьями срывал с себя повязки:
– Мне не нужно вражьих милостей!..
Целитель беспомощно смотрел на раненого. Потом, видно, решившись на что-то, подозвал воина.
– Я ничего от вас не приму, – хрипел Эльф.
– И смерти? – мрачновато поинтересовался воин.
Раненый замолчал, настороженно оглядывая людей. Воин бесцеремонно разжал ему челюсти, а целитель влил в горло остро пахнущий травами теплый напиток. Раненый закашлялся, поперхнувшись зельем, глаза его затуманились.
– Яд… – прохрипел он; приподнялся: – Будь проклят Моргот! Нолдор отомстят…
И повалился навзничь на ложе.
Очнулся. Боли больше не чувствовал. Осторожно приподнял голову: нет, и не связан. Спиной к нему стоит какой-то человек в черном.
«Где я?..»
Ангамандо.
Враги.
Он пошевелился. Тело вроде бы слушалось его. Бесшумно поднялся и подкрался к человеку в черном.
Жаль, нет оружия. Но жизнь он продаст дорого. По крайней мере, этого-то с собой прихватит.
Его руки сомкнулись на шее врага.
– …Нинно, я…
Воин остановился на пороге; долю мгновения человек и Эльф смотрели друг на друга, потом человек молча бросился вперед.
– …Эй, ко мне! Нинно убит!
– Целителя… – глухо сказал кто-то. Светловолосый широкоплечий гигант, мертвея лицом, потянул из ножен меч.
– Не смей, Лайхэн! Это пленный! – отрывисто скомандовал тот, кто вошел первым.
– Лекаря, тварь! – взревел Лайхэн. – Он, почитай, месяц с тобой возился, ты, мразь! Первые дни вообще от тебя не отходил! Ты хуже Орка!
Один из пришедших опустился на колени рядом с неподвижным телом.
– Может, еще жив?..
– Нет, Кори. Нет, – ровно и тихо.
– Он же меня от смерти… когда я от чахотки подыхал… а его… – Кори отвернулся.
– Что с ним делать? – угрюмо спросил Лайхэн. – Ты старший, Орро. Скажи, что с ним делать?
– Возьмите его, – Орро отпустил заломленные за спину руки Эльфа и с силой толкнул его вперед; потом нагнулся к мертвому и закрыл ему глаза. Когда выпрямился, лицо его было совершенно бесстрастным:
– Он – пленный, и мы не можем его убить, хотя трижды заслужил смерть поднявший руку на целителя. Пусть Учитель решит, что делать с ним.
И, тяжело посмотрев на безмолвствующего Эльфа, добавил:
– Ты, помнится, желал встречи с Владыкой Ангамандо? Ну так идем. Твое желание исполнится.
– Учитель. Он убил лекаря. Он убил Нинно.
Высокий человек – тоже в черном, как и все здесь, – резко обернулся. Эльф невольно вздрогнул – как и все, кто впервые видел – его, он был ошеломлен и растерян, – но быстро взял себя в руки, и на лице его появилась недобрая торжествующая усмешка:
– Славно тебя отметили, Моргот!
Лайхэн стиснул рукоять меча так, что пальцы побелели, но остался неподвижным.
– Закон Аст Ахэ гласит: поднявший руку на целителя достоин смерти, – так же ровно и бесстрастно продолжил Орро. – Закон также гласит, что пленный неприкосновенен. Потому мы привели его на твой суд, Учитель.
– Как это произошло?
Орро рассказал – коротко и четко, очень спокойно. Слишком спокойно.
– Что скажешь ты, Нолдо? – обернулся к Эльфу тот, кого здесь называли Учителем.
– Скажу – рад, что сделал это! Скажу – жаль, что не было у меня оружия – не было бы такой роскошной свиты! Скажу, что рад видеть, каким ты стал, и жалею лишь об одном – не я сделал это с тобой! – он говорил с яростной радостью.
– Не обо мне речь. Но ты сказал довольно. Быть может, у твоего народа другие законы, но по закону этой земли ты заслуживаешь смерти, – лицо Валы было похоже на застывшую маску. – Уведите его.
– Я и не ждал, что ты дашь мне последнее слово, Моргот!
– Последнее слово? – что ж, говори.
…Никто из Эльфов не видел этого поединка, и не слагают песен о гибели короля Финголфина. Но сейчас Нолдо пел об этом – боль утраты и ненависть к убийце подсказывали ему слова.
…И летел по иссиня-черной равнине, по еще не остывшему пеплу белой молнией Рохаллор, и бился лазурный плащ за спиной Короля. Алмазной звездой в колдовском сумраке Севера был гордый всадник; и спешился он, и вострубил в серебряный рог, и в железо Черных Врат ударил рукоятью меча, и крикнул он: «Я вызываю тебя на бой, раб Валар, повелитель рабов!..» И вышел Враг…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
