– Вряд ли. Да и он, думаю, не жаждет, чтобы его нашли. Едем.
Он проводил воинов глазами. Непонятно. Враги. Даже и по облику явно – с севера и востока; да и выговор… А с Орками, похоже, воюют. Что-то здесь не так…
…Северный ветер хлестнул по лицу, вывел из оцепенения. Гилмир шагнул в сторону – поползла под ногами осыпь, он покачнулся, пытаясь сохранить равновесие, взмахнул руками, упал и покатился вниз. Поднялся на ноги, ошеломленный падением; первая мысль – лютня.
К его удивлению, лютня оказалась цела. Он ласково погладил прохладное дерево, словно успокаивая ее. Сильно болело расшибленное колено. Поднял взгляд. Нет, здесь не взобраться: слишком крутой склон. Он побрел вдоль скальной стены, потом повернул назад – и тут представил себе, как это выглядит со стороны: до смешного нелепо, словно еще слепой щенок мордочкой тычется. Унизительно. Глупо. Все, что угодно, стерпеть можно, но – выглядеть смешным?! – ну уж нет!
«Ну и пусть, – вдруг бесшабашно-весело подумал он. – Всем нам дорога в Чертоги Мандоса. Зато посмотрю, каков он – Враг. Может, пропустят – менестрель, все-таки… Это – если Люди. А если Орки… – он помрачнел. – Орки… Они заплатят за все».
Всадники сразу заметили одинокую фигурку – кто-то, прихрамывая, брел по черно-серой равнине. Подъехали поближе; Гилмир положил руку на рукоять меча.
– Привет тебе, путник, – говорящий статен и красив: льняные волосы выбиваются из-под шлема, широко расставленные прозрачно-зеленые глаза смотрят с интересом. – Заблудился?
Его спутники рассмеялись сдержано и негромко.
– Да нет, – Эльф вскинул на всадника дерзкий насмешливый взгляд. – Захотелось вот на властелина вашего взглянуть: может, примет менестреля?
Всадник приподнял бровь:
– Петь ему будешь, Элда?
– А что?..
Светловолосый подумал.
– Ну, что же… Думаю, ему будет интересно тебя послушать. Садись в седло.
– А… каков он собой?
– Кто?
– Ну, владыка ваш…
Светловолосый усмехнулся уголком губ:
– Увидишь. А ты смелый… Не боишься?
– Кого? – дернул плечом Эльф.
– Моргота, – жестко, раздельно ответил воин, через плечо бросив холодный быстрый взгляд на Эльфа. Тот промолчал, и больше они не проронили ни слова до конца пути.
– Ангор? Приветствую. Кто это с тобой?
– Менестрель.
– Альв?
– Синда. Говорит, хочет петь Властелину.
– Менестрель… – страж внимательно оглядел Гилмира. – Что ж, входи… Постой, – поднял руку предостерегающе. – Оставь меч.
– Что, – прищурился Эльф, – Властелин боится, что его убьют?
– Не смей! – скрипнул зубами страж; Ангор положил руку ему на плечо, и тот закончил уже спокойно. – Он ничего не боится. Оружие тебе не понадобится. Здесь тебя никто не тронет. Я покажу дорогу…
– Я сам провожу, – вмешался Ангор и кивнул Гилмиру – идем, мол.
Все происходящее казалось нереальным. Может, ловушка? Неужели так просто – добраться до Врага, и все рассказы о подвигах Берена – ложь? А Орков-то здесь нет. Только Люди. Странные люди. Непонятные. Спокойные, молчаливые. Ни тени неприязни. Однако, как этого стража задело!..
– Подожди здесь, я скажу ему, – Ангор исчез за дверью.
Эльф растерянно вертел головой: это и есть – Ангбанд? Наваждение, что ли? Было ощущение, что – вот, сейчас очнешься; только почему-то видение никак не исчезает.
– Войди. Он ждет тебя.
Гилмир вздрогнул: задумавшись, даже не услышал, как вернулся Ангор. Не без робости Эльф открыл дверь. Недоуменно огляделся, подождал немного, потом обратился к человеку в свободных черных одеждах, стоящему к нему вполоборота:
– А где…
Человек обернулся. Светлые задумчивые глаза скользнули по лицу Эльфа:
– Приветствую, менестрель, – голос был глубокий, низкий.
Гилмир застыл с широко раскрытыми глазами, совершенно ошеломленный внезапной догадкой.
«А… каков он собой?»
«Увидишь».
– Ты и есть?..
– Я. Ждал другого, да? – уголок губ дернулся – тень грустной усмешки. Вообще, когда он говорил, лицо его оставалось неподвижным: шрамы. Двигались только губы.
– Ты вырос, – непонятно сказал Властелин. – Выбрал дорогу менестреля? – и, не дожидаясь ответа. – Спой.
– Что ты хочешь услышать?
– Все равно. Выбери сам. Мне нечасто приходится слышать песни Элдар, – что-то странное было в его голосе.
Гилмир не подумал, стоит ли петь эту песню – вот же, Вала сам дал ключ! Пожалуй, баллада о Берене и Лютиэнь была не совсем уместна… Он поймал себя на том, что боится оскорбить этого усталого седого человека с лицом, изорванным шрамами и такими странными глазами… Человека?..
– Благодарю, эллинни.
– Как ты сказал?.. – слово было слишком знакомым; так называли его в видениях те двое.
– Ты – помнишь? – взгляд – острый и короткий: вспышка молнии. – Ты не все забыл, эллинни?
– Объясни, – голос не повиновался Эльфу.
– Постой… не сразу… – Вала был взволнован, кажется, не меньше. – Позволь – твою лютню.
Менестрель лютню покорно отдал, но невольно отвел глаза, увидев руки Валы. В этом легенды не лгали. «Не сможет он играть», – подумал с непонятной тоской. Тем более удивился, когда услышал первый аккорд, чистый и звучный.
Мелодия была медленной, светлой и напевной, как чистая глубокая река. И – удивительно знакомой. «Колыбельная…»
– Колыбельная? – шепотом.
– Да… А – вот это?
Чуткие пальцы пробежали по струнам, сплетая нить пронзительно-печальной музыки. Губы Эльфа дрогнули. Он услышал слова песни, не сразу поняв, что поет это он сам.
Андэле-тэи кор-эме
Эс-сэй о анти-эме
Ар илмари-эллар
Ар Эннор Саэрэй-алло…
О'ллаис а лэтти ах-энниэ
Андэле-тэи кори'м…
Я подарю тебе мир мой – родниковую воду в ладонях, звездную россыпь жемчужин, светлое пламя рассветного Солнца…
В сплетении первых цветов я подарю тебе сердце…
Чужой язык… «Чужой? Но ведь я знаю, я помню, я понимал его…» Он замер, пораженный, и Вала, почувствовав его смятение, опустил руки.
– Еще, – попросил Эльф почти умоляюще. – Сыграй еще…
И снова звучала мелодия, печальная и светлая, как серебристая дымка тумана ясным осенним утром; и еще одна, и еще…
– Благодарю… Учитель, – шепотом, не сразу вспоминая слова древнего языка, – Халлэ, Астар…
– Гэлмор, мальчик мой, – Вала коснулся пепельных волос Эльфа – и тут же отдернул руку. Тот поднял глаза удивленно – и вскрикнул:
– Учитель!.. Великие Валар, что же я наделал… твои руки…
Вала невольно усмехнулся: «Учитель» – и «великие Валар»? Усмешка вышла кривой: искалеченные пальцы свела судорога.
– Что мне делать, говори… Как помочь? Как же я мог забыть, глупец…
– Не бойся, мне не больно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
