«ку-клукс-клана», время от времени происходили кровопролитные массовые столкновения на расовой и национальной почве, в законодательствах некоторых штатов вплоть до 70-х годов сохранялись дискриминационные нормы по отношению к чернокожим, выходцам из Азии и Латинской Америки. Реакцией на это стало появление организованных движений протеста, охвативших почти все этнические меньшинства Соединенных Штатов.
Ничего подобного в Советском Союзе в те годы не наблюдалось. Убедительным аргументом в пользу национальной терпимости и сближения народов СССР является рост числа этнически смешанных браков. Переписью населения 1959 г. их зафиксировано 10,3 % от общего числа браков. К 1970 г. смешанные семьи составляли 13,5 %, в 1979 г. – 14,9 %, а в 1989 г. – 17,5 %.
Доказательством формирования новой общности можно считать также распространение русского языка как языка межнационального общения. Например, по переписи 1926 г. число граждан нерусской национальности, считающих русский язык родным, зафиксировано 6,4 млн., в 1959 г. – 10,2, в 1979 г. – 13, в 1989 г. – 18,7 млн. Переписи населения показывали также постоянный рост числа свободно использующих русский язык наряду с родным национальным языком. В 1970 г. в СССР проживало 46,6 % нерусских граждан, к 1989 г. их доля повысилась до 49,4 %. При этом русский язык считали родным и свободно им владели 81,4 % населения СССР и 88 % населения РСФСР.
Все это давало идеологам «развитого социализма» весомые основания считать выработанный курс на решение национального вопроса верным. В основу этого курса по-прежнему закладывалась идея достижения фактического равенства наций, народностей «с полным учетом их интересов, уделяя особое внимание тем районам страны, которые нуждаются в более быстром развитии». Эта идея восходила к ленинским представлениям, что интернационализм «великой» нации должен состоять, помимо прочего, «и в том неравенстве, которое возмещало бы со стороны нации угнетающей, нации большой, то неравенство, которое складывается в жизни фактически». Другими словами, русские, как самая большая и в прошлом «угнетающая» нация, должны взять на себя ответственность за развитие всех наций Советского Союза, платя за это особо большую цену.
* * *
Бесспорно, что подобное «донорство» русского народа было оправдано с точки зрения преодоления недоверия к нему со стороны меньшинств. Народы советской Средней Азии, Кавказа, Сибири смогли очень быстро почувствовать положительные изменения в своей жизни, особенно в сравнении с положением родственных им народов, живущих по другую сторону границы СССР. Статус национального меньшинства давал огромные преимущества при поступлении в лучшие вузы страны, зачислении на работу, в предоставлении многих социальных льгот. В национальных республиках целенаправленно создавались собственные многочисленные кадры государственных и партийных работников, воспитывалась национальная интеллигенция. Высшие должности в республиках за редчайшим исключением занимались только представителями «титульной» (от имени которой образована республика) нации. Русским отводилась роль квалифицированных помощников, а также исполнителей тех обязанностей, которые не вызывали у местных жителей интереса (промышленных рабочих, строителей, инженеров, военных).
Вместе с тем, курс на фактическое равенство на деле приносил не только запланированные результаты. «Донорство» России не могло продолжаться бесконечно без видимого ущерба для нее самой. Средства, выделяемые государством на ускоренное экономическое и социальное развитие союзных республик, складывались преимущественно из налоговых отчислений от доходов всех республик в общесоюзную казну. Однако, если в бюджеты среднеазиатских и закавказских республик назад возвращалось до ста процентов от этих отчислений, в республики Прибалтики – в среднем 70–80 %, на Украину и в Белоруссию – 50–60 %, то в РСФСР – лишь немногим более 40 %. Кроме того, почти все республики получали дотации (дополнительную помощь) для решения каких-то конкретных проблем. Размеры этих дотаций в азиатских республиках нередко вполне были сопоставимы с размерами всего их национального дохода. Не составляли исключения прибалтийские республики и Украина. Правда, их дотирование не было регулярным, хотя исчислялось порой миллиардами рублей. Единственной республикой, которая никогда не получала дополнительной помощи, являлась Россия. С конца 70-х годов к разряду «доноров» присоединяются Белоруссия и, в связи с ускоренным развитием нефтегазового комплекса, Азербайджан и Туркмения, богатые топливными ресурсами.
Помогая другим республикам, Россия была не в состоянии должным образом заботиться о решении собственных насущных проблем. Одной из них уже в 60-е гг. становится исчерпание трудовых и материальных ресурсов Нечерноземья. Проще говоря, речь идет о постепенном вымирании огромного края, включающем в себя около 30 регионов Российской Федерации. Например, к середине 80-х годов население Псковской области составляло чуть более 60 % от довоенного, Новгородской, Смоленской, Вологодской – около 80 %, при том что общая численность населения СССР увеличилась за это же время более, чем в полтора раза. Основная причина состояла в хронической социальной и бытовой неустроенности жителей российской «глубинки», в особенности деревни. Это подталкивало многих из них бросать родные края и искать счастья в более благополучных местах огромной страны. Принятая в 1974 г. Программа развития Нечерноземья оказалась не способной решить эти проблемы, так как основной упор в ней делался на развитие хозяйственной, а не социальной сферы. Более того, в рамках этой программы был провозглашен курс на ликвидацию «неперспективных» деревень, что лишь ускорило процесс вымирания. С 1959 по 1979 гг., по данным переписей населения, количество сел и деревень в нечерноземной полосе РСФСР сократилось с 294 тыс. до 177 тыс.
* * *
Политика выравнивания и сближения уровней развития советских народов при опеке и бескорыстной помощи «старшего брата» – русского народа приносила и множество других непредвиденных последствий, отрицательно сказывавшихся на общем состоянии национального вопроса. Речь в первую очередь идет об отношении к русским в национальных республиках и о том положении, в котором русские в итоге там оказались. В идеальных представлениях о фактическом равенстве все республики не только должны быть одинаковыми по уровню жизни и социальной обеспеченности, похожими нужно сделать также их хозяйственные и социальные структуры. Иначе говоря, повсюду надо создать крупную промышленность, рабочий класс, научную и творческую интеллигенцию по образцу России и других славянских республик для того, чтобы процесс интеграции (объединения в целое) проходил проще и естественней. Гигантские средства были вложены в строительство заводов в Средней Азии, Закавказье, Прибалтике.
Однако с самого начала возникла проблема острого дефицита кадров для строительства этих предприятий, а затем и для обеспечения их работы. В течение многих десятилетий дефицит восполнялся почти исключительно путем переселения в республики рабочей силы и специалистов из России, Украины и Белоруссии (сначала их всех именовали просто русскими, затем все чаще «русскоязычными»). В результате, столицы и крупные города республик, превратившись в промышленные центры, стали многонациональными, причем представители «титульных» наций оказывались в ряде случаев в меньшинстве по сравнению с русскими. Руководителям советского
