Ин Чу раздраженно отложил бумаги:
— Какого дьявола я тут распинаюсь перед тупым демоном, если он дальше носа своего не видит?! Всех накопленных мною богатств с лихвой хватит, чтобы с шиком прожить все века, что мне отмерены, поэтому пошел к дьяволу, тупая демоническая скотина!
Но Сантилли и не подумал двигаться с места, с видимым удовольствием выслушав тираду.
— Ты выдохся?
— Нет, эта тварь специально меня заводит, — Ин Чу сердито встал и принялся расхаживать по каюте, — а я каждый раз ведусь на его простодушную физиономию. Как ты это делаешь? — он оперся на стол и заглянул в нахальные глаза демона. — Вот объясни мне, дракону, как?!
— Правду говорю. Нет, но зачем? — ашурт склонил голову к плечу. — С ученых будешь брать налог за изучение альтернативной планеты? Овчинка выделки не стоит.
— Все. Пошел вон, я сказал! — Таамир хлопнул по столу ладонями и выпрямился. — Еще раз вякнешь на эту тему, и я за себя не ручаюсь.
— Пятьдесят отжиманий.
— Пошел вон! — Таамир от души грохнул стулом об пол.
Сантилли машинально прислушался, а не идет ли кто разбираться с возмутителем спокойствия, но звукоизоляция на крейсере была великолепной. Король ходил от стола к диванчику, время от времени бросая на демона уничтожающие взгляды. Остывал. Ашурт ждал, от нечего делать читая разбросанные черновики. Первым не выдержал дракон.
— Вы разбазариваете время, — он говорил, не отрывая глаз от звезд в иллюминаторе, — относясь к нему, как к игрушке, потому что думаете, что бессмертны. Миф! — Таамир резко повернулся. — Напомни-ка мне, кого не так давно чуть не убили. И что ты успел сделать за свои неполных четыре века или двадцать циклов.
— Больше, чем человек за двадцать лет, — вскинул голову Сантилли, гадая, полностью успокоился Ин Чу или нет.
— Жалкое оправдание, — презрительно передернул плечами тот. — Сколько успеют сделать твои ученые-профессора, тот же Глеб, за то время, что ты им подарил? Вдруг они замкнуться в сколупку страха, боясь того, что их бесценная долгая жизнь внезапно оборвется? — дракон снова сел, переплетя пальцы на колене. — Или начнут думать медленно и неспешно, как и вы, растягивая мысль на долгие годы — торопиться-то некуда. Ты не пробовал жить, как обычный человек с обычной коротенькой жизнью? Ты ведь наверняка задумывался о том, что люди успевают намного больше, чем вы.
«Два последних месяца только этим и занимаюсь», — подумал про себя Сантилли, а вслух ответил:
— Все проще, Таамир. Я — эгоист, думаю о себе, а не о них. Я боюсь, что таких друзей у меня больше не будет. «Демонов» я уже потерял.
Король покачал головой:
— Не того боишься. А если они утратят интерес к столь долгой жизни? Потухнут? Истлеют вместо того, чтобы гореть? Вдруг ваши пути разойдутся, и вы станете врагами? И ведь ты их убьешь, не колеблясь.
— Тебя же я не убил, коварный дракон, — усмехнулся Сантилли.
— Наивный демон.
— Они говорят: «Поживем — увидим».
Таамир вздохнул:
— Так зачем ты пришел?
— Как ты учил Бетти летать?
Дракон оценивающе оглядел ашурта, перевел рассеянный взгляд на иллюминатор, делая вид, что задумался.
— Ящик «Крови», вымогатель, — предложил свою цену Сантилли.
— Это тот, что Лас у Эдингера выиграл на мальчишнике? — снисходительно уточнил Ин Чу и кивнул. — Пойдет, но пусть не жалуются.
Через несколько дней новоявленные ашурты уже худо-бедно могли держаться в воздухе. Восторгам не было предела. Они уже легко переходили с одного уровня зрения на другой, очень четко видели потоки, но тренироваться с огнем самостоятельно им категорически запретили.
— Сантилли, — Марк присел у костра к демону, делающему набросок на листе бумаги, но разглядеть ничего не успел, тот перевернул рисунок еще до того, как физик подошел, — а, извини за откровенный вопрос, — он помялся, но продолжил, — любовь и… э… прочее только с демонами?
— Можно и с людьми, но не интересно. А если у тебя силы не меряно, то и опасно для последних. Если только это не очень сильный маг, тогда возможны даже дети, но полукровки. А что?
— Заранее интересуюсь, — неумело соврал Духов и сразу ушел.
«Что я опять пропустил? — Сантилли проводил его озадаченным взглядом. — Про дэмов не спросил. Почему? Люблю я этот вопрос до изжоги. Почему? Маг! Дьявол! Он что, в нее влюбился? Убью гада! — ашурт раздраженно свернул лист и поднялся, но тут же сел. — Проклятье! Отец меня убьет».
На следующее утро Сантилли приказал сворачивать лагерь.
Первый мир родной вселенной. Вечернее море лижет каменный берег. Сантилли не понравилось выражение. Целует. Море нежно целует вечные камни, щекочет пенными хмельными губами. У них не проходящая любовь. На века. Море и берег. И камни. На одном из которых их уже ждут.
Знакомый незнакомец задумчиво глядел вдаль, как бы давая возможность себя рассмотреть. С виду обычный немолодой уже мужчина в дорожной одежде, на коленях — длинный прочный посох, выше среднего роста, широкоплечий, шапка седых волос, а черты лица ускользают. Возьмись нарисовать — и ничего не получится. В памяти останутся только пронзительные ярко-синие глаза.
Ашурт дал отмашку на привал и спешился, боковым зрением поймав удивленно приподнятые брови Таамира. Как интересно!
— Что ему надо? — с еле заметной тревогой негромко спросил король у Герхарда. — Столько лет где-то носило, а сейчас вдруг появился и тут же — сюда.
— Узнаем, — философски отозвался граф, привычно следя, как располагается отряд.
Лошадей отогнали к скалам, отгородив их от моря «птицами». Кто-то достал паек перекусить, некоторые разбрелись по окрестностям размять ноги, а Эрри с Тьенси устроились в сторонке с планшетами. Вид у братьев был непроницаемо заговорческий.
— Кругом тайны, — сморщила носик Ла-али, попытавшаяся вызнать, что задумали демоны.
— Всему свое время, — загадочно посулил ашурт, прижимая к груди экран.
«Скоро мы все узнаем», — Турайа села недалеко от них, обхватив колени, и с тоской уставилась на море.
Как быстро кончилось недолгое счастье. И останутся на память только воспоминания о солнечных днях, жарких ночах и сережки с цепочкой, которые она никогда не снимет. Девушка сжала маленький кулончик в кулаке и еле удержала слезы: Герхард так и не дал ответ — передумал, а возвращаться в родной мир очень не хотелось. Может быть, попытаться устроить жизнь на второй Земле. Странные люди — планету называть «землей», но там есть страны, где женщинам разрешают носить оружие. Можно попробовать.
— Не успел тогда поблагодарить, — Сантилли остановился перед незнакомцем и протянул ему руку. — Спасибо. Вы мне очень помогли.
