7 июня 1923
Эры
Что Сан-Фриско, Сан-Пьер, Лиссабон, Сиракузы!Мир потрясся! пансейсм! дым из центра веков!В прах скайскарперы! крейсеры вверх! на все вкусы!Звезды трещин., развал скал, клинки ледников.
На куски прежний бред! Взлет стоцветных камений,Перья пестрые двух двоеглавых орлов:Украин, Латвии, Грузии, Эстонии, Армении,Югославии, Литв, Венгрии, Словакии – улов.
Там, где тропик торопит в зловещей вежи,Самоа, Камерун, Того, зюд и вест-ост,Каролины, Маршаллы, – сменен бич на свежий:Немцы, прочь! Rule, Britania![54] Просто, как тост!
Но затворники зал ждут (утес у стремниныДней), в витринах, на цоколях, к нишам, как встарь,Киры, Кадмы, Сети, Цезари, Антонины;Мчит свой бег Парфенон, дым – Пергамский алтарь.
В ряд зажаты, том к тому, столетий примеры, —С нашей выси во глубь дум витой виадук, —Там певцы Вед, Книг Мертвых, снов Библий, Гомеры,Те ж, как в час, где над жизнью плыл пылкий Мардук.
Колбы полны, микроны скрипят, бьют. в идеи,Здесь – Эйнштейн, Кантор – там; ум горит, как в былом.Деви, Пристли, Пти, Лавуазье, Фарадеи:Смысл веществ, смысл пространств, смысл времен,все – на слом!
Что же Сан-Фриско, Сан-Пьер, Лиссабон, Сиракузы?Что пансейсмы! Над пеплом в темь скрытых ПомпеиВиноград цвел, жгли губы, росли аркебузы...Дли исканья! Ломай жизнь! Взгляд, страсти зов – пей!
28 января 1923
В мировом масштабе
Машины
Зубцы, ремни, колеса, цепи,Свист поршней, взмахи рычага;Вне – замыслы, наружу – цели,Но тайна где-то спит, строга.
Взмах! Взлет! Челнок, снуй! Вал,вертись вкруг!Привод, вихрь дли! не опоздай!Чтоб двинуть косность, влить в смерть искру,Ткать ткань, свет лить, мчать поезда!
Машины! Строй ваш вырос бредом,Земля гудит под ваш распев;Мир в ваши скрепы веком предан,В вас ждет царей, оторопев.
Вы – всюду: некий призрак вещий,Что встарь вставал из лунных мшин!На всех путях, на каждой вещи —Клеймо познанья, след машин.
Нам жизнь творят цилиндры, оси,Эксцентрики, катки... Ждем дня —Корабль в простор планетный бросить,Миры в связь мира единя!
Сеть проволок, рельс перевивы,Незримый ток в лучи антенн:Мы в них сильны, в их вере живы,И нет пределов! и нет стен!
Вертись, вал! Поршень, бей! вей цепи!Лети творить, незримый ток!Вне – замыслы! наружу – цели!Но в чьей руке святой моток?
Здесь что? Мысль роль мечты играла,Металл ей дал пустой рельеф;Смысл – там, где змеи интегралаМеж цифр и букв, меж d и f!
Там – власть, там творческие горны!Пред волей числ мы все – рабы.И солнца путь вершат, покорныНемым речам их ворожбы.
14 января 1924
Невозвратность
Миг, лишь миг быть Земле в данной точке вселенной!Путь верша, ей сюда возвратиться ль, и как?Звездной вязи, в уме ложью глаз впечатленной,Не найдет он, грядущий, там, в новых веках.
Время, время, стой здесь! полосатый шлагбаумВ череп мысли влепи! не скачи, сломя дни!Гвоздь со шнуром в «теперь» вбить бы нам, и в забавуМиллионам веков дать приказ: отдохни!
Эх! пусть фильму Эйнштейн волочит по Европе!Строф не трать на обстрел: дроби праздный извод!Все ж из «прежде» в «потом» кувыркаться! и в тропеГераклита – все истины: жизнь – смена вод.
Есть, быть может, ждут, будут – Гольфштрем, Куро-СивуНа путях, где нас Солнце влечет, как сатрап,Чтоб лучи, звуки, запахи, краски – красивыСтали все, всем, везде, или – соком отрав;
Есть, быть может, ждут, будут – огни дальних станцийТам, где шаг человечества врежет свой след,Чтоб в Коммуне Всемирной жить в музыке, в танце,В песне, славила радость предсказанных лет;
Но и там все – лишь миг, но и там все – что дребезгНевозможных полнот, тех, что взор осязатьМог бы лишь не как взор, чей на смертном одре блескБудет бред, будет цель – с мигом вечность связать.
3 августа 1923
Мир электрона
Быть может, эти электроны —Миры, где пять материков,Искусства, знанья, войны, троныИ память сорока веков!
Еще, быть может, каждый атом —Вселенная, где сто планет;Там всё, что здесь, в объеме сжатом,Но также то, чего здесь нет.
Их меры малы, но все та жеИх бесконечность, как и здесь;Там скорбь и страсть, как здесь, и дажеТам та же мировая спесь.
Их мудрецы, свой мир бескрайныйПоставив центром бытия,Спешат проникнуть в искры тайныИ умствуют, как ныне я;
А в миг, когда из разрушеньяТворятся токи новых сил,Кричат, в мечтах самовнушенья,Что бог свой светоч загасил!
13 августа 1922
Мир N измерений
Высь, ширь, глубь. Лишь три координаты.Мимо них где путь? Засов закрыт.С Пифагором слушай сфер сонаты,Атомам дли счет, как Демокрит.
Путь по числам? – Приведет нас в Рим он(Все пути ума ведут туда!).То же в новом – Лобачевский, Риман,Та же в зубы узкая узда!
Но живут, живут в N измереньяхВихри воль, циклоны мыслей, те,Кем смешны мы с нашим детским зреньем,С нашим шагом по одной черте!
Наши солнца, звезды, всё в пространстве,Вся безгранность, где и свет бескрыл, —Лишь фестон в том праздничном убранстве,Чем их мир свой гордый облик скрыл.
Наше время – им чертеж на плане.Вкось глядя, как мы скользим во тьме,Боги те тщету земных желанийМетят снисходительно в уме.
21 января 1924
Явь
Опрокинут, распластан, рассужен врозьПризрак мира от солнц до бацилл...Но в зрачки, в их тигриную суженность,По заре серый дождь моросил.
Там по памяти, в комнатах замкнутых,Бродят цифры, года, имена...А голодный крестьянин в глаза кнутомКлячу бьет от пустого гумна.
Сны вершин в бармах Фета и Тютчева,В кружевах Гете иль Малларме...Но их вязь – план чьей драмы? этюд чего?Их распев – ах, лишь в нашем уме!
День Флориды – ночь Уэльса. Но иначе —Изотермы жгут тысячу тел:Топчут Гамлета Хорь-и-Калинычи,Домби дамбами давят Отелл.
Говори: это – песня! лениво лгиТам, в тетради, чертами чернил:Но, быть может, писк муромской иволгиКровью каплет в египетский Нил.
Колбы, тигли, рефракторы, скальпелиРежут, лижут, свежат жизнь, – но вотЯвь – лишь эти за окнами капли иПоцелуй в час полночных свобод.
24 апреля 1923
Как листья в осень
«Как листья в осень...» – вновь слова Гомера.Жить, счет ведя, как умирают вкруг...Так что ж ты, жизнь? – чужой мечты химера?И нет устоев, нет порук!
Как листья в осень! Лист весенний зелен;Октябрьский желт; под рыхлым снегом – гниль...Я – мысль! я – воля!.. С пулей или зельемВстал враг. Труп и живой – враги ль?
Был секстильон; впредь будут секстильоны...Мозг – миру центр; но срезан луч лучом.В глазет – грудь швей, в свинец – Наполеоны!Грусть обо всех – скорбь ни об чем!
Так сдаться? Нет! Ум не согнул ли выиСтихий? узду не вбил ли молньям в рот?Мы жаждем гнуть орбитные кривые,Земле дав новый поворот.
Так что ж не встать бойцом, смерть, пред тобой нам,С природой власть по всем концам двоя?Ты к нам идешь, грозясь ножом разбойным;Мы – судия, мы – казнь твоя.
Не листья в осень, праздный прах, которыйЛишь перегной для свежих всходов, —нет!Царям над жизнью, нам, селить просторыИных миров, иных планет!
6 января 1924
Атавизм
Поэты – пророки! но много ли стих их,Пусть певчий, расскажет об том нам,Что в гибельной глуби их призрачных психикСпит сном утомленным и томным?
Да! фон небоскребов, бипланов и трамов,Листок с котировкой банкнота;Но сзади дикарь, испещренный от шрамов;След тигра иль только енота!
Нет, больше! там – примат, иль ящер, иль дажеМедуза и тускль протоплазмы!И нет препарата (с патентом!) в продаже,Чтоб с кошачьим сблизили глаз мы!
И только? Но также и мост (вспомним Ницше),Бессмертный с копытом Силена!И ты, человек, будешь некогда – низшийТип, рядом с владыкой вселенной!
Поэты-пророки! вмещайте же в стих свойТу дрожь, чем живет головастик!Мы смеем так делать! отметим мы с лихвойГрядущий восторг голой власти!
16 июля 1923
Хвала зрению
Зелен березами, липами, кленами,Травами зелен, в цветах синь, желт, ал,В облаке жемчуг с краями калеными,В речке сапфир, луч! вселенский кристалл!
В воздухе, в вольности, с волнами, смятымиВ песне, в бубенчике, в шелесте нив;С зыбью, раскинутой тминами, мятами,Сеном, брусникой; где, даль осенив,
Тучка нечаянно свежестью с нежностьюЗной опознала, чтоб скрыться скорей;Где мед и дыня в дыханьи, – над внешностьюВечной, над призраком сущностей, – рей!
Вкус! осязанье! звук! запах! – над слитымиВ музыку, свет! ты взмыл скиптром-смычком:Радугой режь – дни, ночь – аэролитами,Вой Этной ввысь, пой внизу светлячком!
Слышать, вкусить, надышаться, притронуться —Сладость! но луч в лучшем! в высшем! в святом!Яркость природы! Земля! в сказках «трон отца»!Быть с тобой! взять тебя глазом! все в том!
26 июля 1922
