Каждому предоставили письменный стол с компьютером, выдали по дискете для сохранения всех своих работ и первые учебные упражнения. Дискету следовало подписать и по окончании урока сдавать учителю. Мы присели на свои места. Я оказался между двух одноклассников. За соседними столами, с одной стороны, сидел молодой парнишка с нашего крыла, который, не взглянув на задание, включил компьютер и стал набирать письмо подружке. С другой стороны расположился уже немолодой экзотический фрукт с внешностью Боба Марли. Его тяжёлые космы с проседью свисали с головы на спину. Он пытался сосредоточиться на задании, тяжко вздыхая о чём-то своём. Я рассеянно просматривал свои упражнения, украдкой поглядывал на грустного Боба Марли и отмечал активное движение вокруг места для курения.
Оттуда доносился запах не только табачного дыма, но и кофе. Наша учительница что-то читала, не обращая на нас внимания. Задание было простым. Требовалось лишь набрать предоставленный текст определённым шрифтом и полями страницы. Затем распечатать набранный текст и подать учителю на проверку. Молодой сосед строчил своё письмо. Сосед с Ямайки продолжал смотреть на текст, думая о чём-то совершенно ином. Мне хотелось заговорить с ним, но я не решался нарушить его грусть. Я стал набирать текст своего упражнения. Сосед закончил письмо, распечатал его и приступил к набору второго послания. Когда я распечатал своё первое задание, к нашей учительнице зашла коллега, они о чём-то переговорили и покинули нас. Я остался без дела.
Трое из нашего класса исчезли в курилке. Двое соседей продолжали заниматься своими делами. Один строчил письма, другой медитировал и печально вздыхал. Я отправился в курилку. Там я нашёл комнату со стульями и стол, на котором стоял электрочайник, упаковка с бумажными стаканчиками, пакеты сахара, чая, кофе и сухого молока. Трое парней заседали там, попивая кофе, покуривая и лениво переговариваясь ни о чём. Они просто убивали время. Один из них был тот новый бритоголовый тип, который дерзил надзирателям нашего крыла. Он вполне приветливо кивнул мне и жестом предложил присоединяться к их компании. Я понял, что они уже обо всём переговорили и теперь переключили своё внимание на меня. Я сделал себе кофе и тоже присел.
— Что осваиваешь? — обратился ко мне бритоголовый нарушитель порядка.
— Начал с Word, — ответил я.
— Ты откуда? — быстро определил он пришельца и проявил явный интерес.
— Русский, — коротко ответил я.
— А здесь за что?
— За тяжёлый акцент. Слишком тяжёлый для полётов через Атлантику.
— Не понял! За акцент не сажают, — продолжал он развлекать себя расспросами.
— Хотел вылететь в Канаду с поддельным паспортом, — пояснил я.
— С английским паспортом? — заинтересовался темой другой.
— С голландским.
— И тебя расшифровали по твоему акценту? — удивился бритоголовый.
— Начались подозрения с отсутствия прочих, кроме паспорта, документов, затем нашли кое-что при досмотре вещей…
— Для голландца твой акцент вполне допустим, — авторитетно выдал свою оценку бритоголовый.
— Ему следует совершенствовать английский и ориентироваться на язык представителей высшего общества, — советовал другой. — И таким же образом вести себя. Тогда всякие полицейские и прочие ублюдки не посмели бы обыскивать его.
— Возможно, — пожал плечами бритоголовый, рассматривая меня. — Но чтобы играть эту роль, надо прежде хорошенько отрепетировать, — рассуждал он.
— У него специфический английский, неиспорченный сленгом, — продолжал незнакомый собеседник, — и внешность тоже вполне подходящая.
Третий докурил сигарету и молча покинул нас.
— Ты осуждён? — поинтересовался бритый, задумав что-то.
— Пока нет. Возможно, меня просто депортируют.
— Жаль. В таком случае, английского продолжения у тебя не будет. А то, действительно, ты мог бы неплохо действовать с чужими английскими паспортами, извлекая из этого всякого рода кредиты, — мечтательно рассуждал бритый.
Другой собеседник театрально заговорил с интонацией Маргарет Тэтчер, показывая мне, под кого следует косить, если хочешь чего-то добиться. Я допил кофе и собрался уходить.
— Посиди, куда ты спешишь? — удивился бритый тому, что я решил прервать неоконченный разговор.
— Точно! Спешить нам некуда, есть время поговорить, — поддержал его другой и начал закручивать новую сигаретку. Бритый, глядя на него, достал пачку табака и тоже стал заворачивать.
— Сделай себе ещё кофе. Если у тебя есть вопросы по пользованию программы Word, можешь спросить меня. Я тебе всё расскажу и покажу, — призывал бритый.
— А сам ты здесь не учишься? — спросил я его.
— Я здесь просто убиваю время. Мог бы и других этому обучать. Я работал в компании, которая занималась обеспечением компьютерной техникой, установкой сетей, их настройкой и технической поддержкой… — коротко рассказал о себе бритый.
— За это тебя сюда упрятали? — пошутил другой.
— Не-а, — аппетитно прикурил сигаретку бритый, — на работе у меня всё в порядке. Дома случайно возник личный конфликт в пабе с одним мудаком из нашей деревни. Я тогда ещё не знал, что он служит в полиции. Совсем недавно купил там дом и переехал туда после развода… — охотно начал излагать свою историю бритый. — Так вот, я обещал ему, что разберусь с ним. А несколько дней спустя, на моей частной территории вдруг появились двое незнакомых мне типов. Я взял ружьё, вышел из дома и крикнул им, чтобы они убирались. Они лишь приостановились и продолжали нагло стоять на моём земельном участке, явно испытывая моё терпение. Провоцировали. Тогда я выстрелил над ними, чтобы пугнуть их. После этого они сбежали. А на следующий день меня пригласили в местную полицию и стали допрашивать в связи с угрозой и покушением на жизнь полицейских. Оказалось, это был тот тип со своим сослуживцем. Припёрся на мою территорию и спровоцировал меня! Из-за такой ерунды я оказался в тюрьме.
— Где это всё происходило? — поинтересовался другой.
— Warnham, West Sussex. Здесь неподалёку.
— Не знаю такое, — пожал тот плечами.
— Это маленькая, древняя деревня. Поселился я там в связи с удачной покупкой старинного, частично модернизированного дома с большим земельным участком, — охотно отвечал бритый.
Я понимал его настроение. Купив недавно свой дом в тихом месте, он вместо того, чтобы сейчас заниматься своей работой, настраивать где-то компьютерную сеть и оплачивать приобретённый в кредит дом, сидел теперь здесь, убивая время разговорами со случайными собеседниками-неудачниками, курением и потреблением тюремного кофе. Судя по его приличному языку, отличавшемуся от речи многих оказавшихся здесь, он действительно мог работать тем, кем назвался, и быть собственником недвижимости. Однако в его поведении легко угадывался и субъект, имеющий богатый опыт пребывания в английских тюрьмах. Он хорошо ориентировался в этом закрытом пространстве, всё знал и уверенно давал советы другим.
Вернувшись в свой класс, я подал учителю свою письменную работу на проверку, и уселся за свой стол. Боб Марли, наконец, включил компьютер, посадил на свой широченный нос очки и приступил к выполнению упражнений. Я осторожно наблюдал за ним. Он выглядел добродушным, уже немолодым парнем, болезненно переживающим своё заключение. По его внешности и тихому поведению, я предположил, что он едва ли давно проживает в этой стране. Я пытался угадать, за что он мог здесь оказаться, ибо на общественно опасного субъекта он совсем не похож. Наконец, он сам обратился ко мне с простым вопросом по функциям программы. Я показал ему. Он вежливо поблагодарил и снова обратился к монитору. Меня призвала учительница, указала мне на мелкие ошибки в моей первой работе и дала новые упражнения. Боб Марли тоже подал свою работу на проверку и теперь снова сидел за столом и грустно вздыхал.
— Что случилось, братан? — обратился я к соседу. — Тебе плохо здесь? — задал я дурацкий вопрос.
— Очень плохо! У меня слишком много вопросов без ответов. И я не могу здесь спать, — ответил он низким голосом с особым акцентом.
— Осуждён? — как бывалый, задал я вопрос.
— Пока нет. Ожидаю суда.
— За что?
— Решил заработать на доставке травки. Но здесь, в аэропорту, задержали.
— Откуда вёз?
— С Ямайки.
Я понял, что он и вовсе не живёт здесь.
— Много? Можно представить, как для личного потребления? — продолжил я, заметив его готовность поговорить.
— Нет. Это не пройдёт. Слишком много. Пока заявил, что это не моё и что не знал, что таковое есть в моём багаже. Но такие заявления плохо срабатывают. Так все курьеры говорят, но им не верят.
— Скажи им, что ты с добрыми намерениями к англичанам привёз с собой травку в качестве гостинцев. Выращивал сам, на своём огороде. Мне кажется, такое объяснение будет воспринято более положительно, чем избитое враньё.
