кладовки большую коробу, ещё коробку, пакет и наконец корзину с ворохом бумажных флажков, цепей, фонариков – всего, что она с Алисой вырезала и клеила эту неделю.
Наряжать ёлку Эркину приходилось: в питомниках и Паласах надзиратели сваливали на рабов все работы, какие только возможно, – но то было совсем другое, и сейчас он, как и Алиса, удивлённо восхищался блеском шаров и звёзд.
Ёлка была такой высокой, что даже Эркину понадобилась табуретка, чтобы водрузить на верхушку стеклянный шпиль со звездой. Вешали стеклянные шары, шишки, смешные фигурки человечков, зверей, фруктов и овощей. И с каждой игрушкой ёлка сверкала всё сильнее.
Они уже начали вешать склеенные Женей игрушки, оставив цепи и флажки напоследок, когда в дверь позвонили.
Разумеется, первой у двери оказалась Алиса. Мама строго-настрого запретила ей трогать замки, и она теперь нетерпеливо прыгала у двери. Эркин мягко отодвинул её в сторону и открыл дверь.
– Привет, – улыбнулся ему Тим. – Не помешал?
– Привет, – отступил, впуская его, Эркин. – Нет, мы ёлку делаем.
– Вот из-за ёлки я и пришёл, – Тим безукоризненно вежливо склонил голову перед Женей. – С наступающим праздником вас, извините, что обеспокоил, – он старался говорить только по-русски, но всё равно получалась смесь.
– И вас с наступающим, – улыбнулась ему Женя. – Проходите, пожалуйста.
Тим был в новой рубашке, а штаны и ботинки старые. «Правильно – понял Эркин, – это ж так, по-соседски заглянуть на минутку». Он улыбнулся.
– Так в чём проблема, Тим?
– В ёлке, – Тим развёл руками. – Я не знаю, как наряжать, а… Зина не помнит.
– А мы уже сделали, – влезла Алиса.
– Идёмте, – Женя строгой улыбкой остановила Алису. – Посмо́трите, как получилось.
Они прошли в большую комнату. Женя показала, что купленное, а что самодельное, это вот просто цветную бумагу нарезать, переплести и склеить, а вот это в магазине продают готовые листы с заготовками, только вырезать и склеить. Тим слушал, кивал. Вздохнул, что склеить они уже ничего не успеют. Игрушки-то он купил, повесили, но ёлка… голая получается.
– Ещё конфеты можно повесить, – сказала Женя, – мандарины, орехи.
Тим обрадовался.
– Да, это выход. Спасибо. А… а подарки?
– Вечером поло́жите под ёлку. А разберёте завтра с утра.
– Понятно, – кивнул Тим. – Ведь сегодня Сочельник, так?
– Да, – кивнула Женя. – И с поздравлениями завтра ходить будут.
– Да, Баба Фима говорила. А… свечи вы не ставите?
– Свечи… – Женя вздохнула. – Я пожара боюсь. Нет, я купила и свечи, и подсвечники… Нет, их в последнюю очередь.
– Да, конечно, – согласился Тим. – Большое спасибо.
– Не за что, – улыбнулась Женя.
– Мама! – не выдержала Алиса. – Так подарки завтра? А сегодня?!
– И сегодня будет хорошо, – утешила её Женя. – Пойдём на кухню, я тебе кое-что покажу.
Когда они вышли, Тим тихо спросил Эркина по-английски:
– Ты подарки купил?
– Да, – так же тихо ответил Эркин. – И на Рождество, и на Новый год.
– Под ёлку положишь?
– А как же. Сегодня и тридцать первого.
– Ну да, – Тим огляделся. – Холл вы не делали ещё?
– Успеется, – Эркин улыбнулся. – Дом закончен – умирать пора. Слышал я как-то.
– Неплохо, – улыбнулся и Тим и перешёл на русский: – Ладно.
Эркину хотелось показать ему, как теперь стало, ведь Тим видел его квартиру пустой, но не знал, как предложить. Да и… стоит ли хвастаться?
– Купил ты тогда спальню? – спросил вдруг Тим.
– Купил, – кивнул Эркин. – Идём, покажу.
Спальня произвела на Тима впечатление. Он даже присвистнул, стоя в дверях.
– Однако… размахался ты.
– А чего жаться? – хмыкнул Эркин. – Нам на то и ссуду дали. На обзаведение.
Тим помрачнел. Он никому не мог и не хотел признаться, что по его подсчётам зарплаты хватает только на еду, и то впритык. А на всё остальное приходится брать из ссуды. И такое… роскошество ему не по карману.
– Значит, со спальни начал, – насмешливо сказал Тим.
– Думаешь, на полу удобнее? – так же насмешливо ответил Эркин. – Чего тогда у Филиппыча кровать покупал?
– Уел, – кивнул Тим. – А чего ещё сделал?
– Алисе комнату. Пошли, покажу.
Как и спальню, Тим оглядел комнату с порога, кивнул.
– Понятно. Ладно, пойду.
– Счастливо.
Из кухни выбежала Алиса.
– Весёлого Рождества! – выпалила она по-английски.
– Весёлого Рождества, – ответил ей так же по-английски Тим, улыбнулся вышедшей из кухни Жене. – Благодарю вас, весёлого всем Рождества.
– И вам всем, – улыбнулась Женя.
Тим опять склонил в полупоклоне голову и ушёл.
Эркин закрыл за ним дверь и посмотрел на Женю.
– Будем ёлку заканчивать?
– Да, вы идите, я сейчас суп поставлю и приду.
Эркин и Алиса вернулись в большую комнату. Флажки, цепи, гирлянды… и ёлку обвесили, и… Эркин вздумал натянуть ещё под потолком от ёлки к углам комнаты, но тут же сообразил, что об этом надо было раньше побеспокоиться: и гирлянд не хватит, и неохота гвозди в стены вбивать. Ладно. Он что-нибудь придумает. На следующий год. Эркин даже остановился на мгновение. Да, у него будет следующее Рождество, и ещё, и ещё…
– Эрик, а это куда?
– Это? – Эркин взял у Алисы бумажный красный фонарик, оглядел ёлку. – Это вот сюда, а то здесь не ярко.
– Ага, – согласилась Алиса. – Так будет хорошо.
Они развесили оставшиеся фонарики и цепи, и Алиса побежала звать маму. Пусть посмотрит, как получилось.
Женя пришла, вытирая руки, осмотрела ёлку, восхитилась.
– Свечи остались, Женя, – улыбнулся Эркин.
– Да, – кивнула Женя, – надо. Но…
– Я знаю, как это делать, – улыбка Эркина на мгновение стала невесёлой, но он тут же тряхнул головой. – Они тоже в кладовке, Женя?
– Да, на третьей полке слева, ну, ты увидишь, пакет такой…
Женя прислушалась к чему-то и, ойкнув, убежала на кухню. А Эркин пошёл в кладовку за свечами.
На третьей полке слева лежало несколько пакетов из белой бумаги в синих снежинках и синей с белыми. Его подарки были в таких же. В каком же свечи? Эркин осторожно раскрыл первый пакет и, густо покраснев, тут же закрыл его. Прозрачный конверт с белой мужской рубашкой явно предназначался ему. Так Женя его пакеты не трогала, а он… Теперь он осторожно прощупывал пакеты и свёртки, не открывая их. Вроде… вот этот? Да, точно. Коробка со свечами и двадцать подсвечников с зажимами.
– Э-эрик, – заглянула в кладовку Алиса, – ну, ты нашёл?
– Да.
Эркин взял пакет и вышел, щёлкнув по дороге выключателем.
– Пошли свечи ставить, – улыбнулся он Алисе.
– И зажжём? – замирающим от предвкушения голосом спросила Алиса.
– Зажжём вечером, – сразу откликнулась из кухни Женя.
– Да, – кивнул Эркин. – Днём это не так красиво.
Алису это объяснение удовлетворило, и они продолжили наряжать ёлку. Эркин вставил свечи в подсвечники, а потом Алиса подавала ему по одному, и он
