батьки. Недосмотрел, – пожал плечами Михаил. – Хотел малой себя показать. Пока мы тут порядки наводили, он в одиночку пошел на мизгиря. Малек, что с него взять. Погиб по собственной дури.
– Я уже слышал подобное два подмастерья назад.
– Не делай из меня изверга, наставник.
– Я тебе давно не наставник. Знал–бы я раньше, кем ты станешь, лично скормил бы ихтиоцефалам.
– Вань, ведь ты меня таким воспитал. Ты меня вырастил.
– Да уж, мой промах, – вздохнул Иван и отвернулся. – Что с моими спутниками?
– Живы они, отдыхают. Только пес твой, порвал одного из моих бойцов и удрал паршивец. Бойцы прочесывают комплекс. Возьмут, никуда не денется.
Мне вот что интересно: какая блажь тебе в голову ударила, что ты, осторожный и уравновешенный мастер, вместо того, чтобы в Обитель ехать как все, приперся в такое опасное место? Погеройствовать решил, на старости лет? Уйти красиво? Так? Я конечно ждал гостей, но не ожидал, что это будешь ты.
– Женщина, брюнетка, около тридцати лет, оспинка на щеке, шрам над бровью, – посмотрел мастер в глаза, бывшего ученика. – Мы шли по ее следам.
– А, стерва эта бешенная, – невольно потер ссадину на скуле Михаил. – Имеется в наличии. Ты что в охотники за головами записался? Или… Погоди, – заулыбался он. – Это баба твоя чоли? Значит все верно. Ой, как хорошо, как удачно все складывается. – Михаил стал довольно потирать руки. – Как говорится: у нас товар, у вас купец. Теперь вопрос в том, готов ли ты заплатить за нее достойную цену?
***
– Пора сматываться, – наконец решил подмастерье.
– Без оружия? Тут полно охраны.
– Ты предлагаешь сидеть и ждать с моря по морде?
– А что мы можем?
– Ну, сперва снимем подавители.
– Что?
– Браслеты эти. Или ты думаешь, тебе их ради пущей красоты надели?
Отомкнув, свой, а после браслет Марьи, Юра сунул проволоку в странную замочную щель в двери. В глазах вспыхнули салюты, запахло горелыми волосами.
Сидя на полу, он помотал головой и стал потирать онемевшую руку. – Что это было? – удивился парень, подняв с пола кусок горячей проволоки, на кончике которой застыла металлическая капля.
– Электричество, – отвечала Марья, помогая ему подняться.
– Снова, – хохотнул подмастерье. – Второй раз за сутки. Слушай, а электричество ведь тоже энергия?
– Своего рода, да. А что?
Не отвечая, Юра выставил ладонь, напрягся. Он весь покраснел от напряжения, вздулись вены на лбу, выступил пот. Над ладонью зарождалась яркая, точка. Вот она сорвалась с места, вяло устремилась к полу и погасла, не достигнув серой плитки.
– Нет, не то, – разочарованно вздохнул подмастерье. – Но, попытка не пытка.
***
– Я чувствую Юру, – вдруг вскинулась Полынь. – Он рядом, за стеной.
Лесавка приблизилась к шершавой стенке и приложила ухо к холодному бетону.
Лязгнула задвижка на смотровом окошке, вделанном в дверь.
– Ну–ка, быстро на место, – скомандовал грубый охранник. – На место я сказал.
– Полынь, – позвала Настя нахмурившуюся лесную деву. – делай, как он говорит.
Без особого энтузиазма, Полынь сделала что просили. Охранник еще некоторое время посверлил их взглядом, а после в двери загудели электрические задвижки. Послышались лязг, щелчки и дверь открылась.
В камеру вошли двое вооруженных людей и взяли девушек на прицел автоматов. За ними показался длинный, тощий мужчина с седеющей шевелюрой густых волос. Он молча воззрился на колдунью.
Настя тоже молчала, играя в гляделки с ученым, и как обычно он сдался первым. Он, жмурясь, потер переносицу, а после поправил и без того идеально зачесанные волосы.
– Здравствуй Анастасия.
– Доброго времени суток, – фыркнула девушка. – Как это понимать? Почему меня заперли здесь? – Она поднялась и собралась направляться навстречу профессору.
Стволы автоматов покачнулись. Настя нахмурилась и села обратно, к ничего непонимающей лесавке.
– Без резких движений, пожалуйста, – предупредил он. – Странный вопрос. А как с твоего позволенья я должен был поступить? Встретить тебя парадом? После твоей диверсии?
– Какой диверсии? – натурально удивилась Настя.
– Вот только не нужно этих невинных глаз, – упреждающе выставил перед собой ладонь Ковырялов. – После твоего отбытия в Криничный, установка стала работать в режиме той, которая в обители. К тому же, ты вернулась раньше обусловленного срока. Не одна. Твои спутники нанесли ощутимый ущерб коммуникациям, что и без того находятся в плачевном состоянии. Мы потеряли часть рабочих особей.
– Вы сволочи, могли бы и раньше отозвать их и расчистить мне путь. Ваши дозорные меня видели, а значит, вы знали, что я возвращаюсь. Но вместо этого мы с большим трудом и потерями, смогли прорваться к комплексу.
– Вы пришли с боем. Следом, за вами пришла гвардия. Как мы могли оценить такую обстановку, как не попытку штурма комплекса? И повторяю, ты вернулась раньше срока. Памятуя твои амбиции, вывод только один: ты решила захватить установку. Теперь, когда она полностью в рабочем состоянии, ты решила избавиться от нас?
– Вы с ума сошли? – удивилась колдунья. – Я вернулась раньше, потому что «праведные» разгромлены, Митрофан Егорович, погиб, а Криничный теперь под управлением гвардейцев. Я вынуждена была бежать. Мы с Полынью, – указала она на медноволосую бестию, – едва ноги унесли.
– Как это случилось? – поник белохалатник.
– Гвардейцы, атаковали Криничный ночью, когда большая часть бойцов покинула поселок. Митрофан пытался отбить атаку и уничтожить нападающих, но переоценил свои возможности. Пока он стянул все силы гвардейцев на себя, нам удалось ускользнуть. И что мне оставалось делать после? Ждать ваш броневик в чистом поле? Вот мы и прибились к двум мастерам, которые направлялись сюда. Кстати отличные экземпляры, советую присмотреться.
– Один, из которых сейчас находится между жизнью и смертью.
Настя почувствовала, что Полынь вот–вот сорвется.
– Мастер Иван? Интоксикация? – уточнила она, упреждая необдуманный поступок лесавки.
Ковырялов лишь качнул головой и задумался. По обычаю, своему, он сунул пальцы в шевелюру и стал массировать свой вытянутый череп.
– Теперь давай на чистоту, – после не долгих, но напряженных раздумий произнес он, – что ты сделала с установкой? Что с исследованиями Митрофана Егоровича? Зачем пришли мастера, а главное, как это связано с гвардейцами?
– Да как бы я могла с ней, что–то сделать, когда «псы» Михаила сторожат ее день и ночь? – устало вздохнула колдунья. – Митрофан уничтожил все данные об исследованиях. В первую очередь о нашей группе. И поскольку он единственный знал, что Влад не какой–то там мифический монстр, а вы уважаемый профессор, то наша тайна ушла вместе с ним. Мастер пришел сюда за своей зазнобой, некой Марьей, а гвардейцы случайно подвернулись уже здесь в городе. Иван знаком с их куратором, неким Хмыком. Благо он сам был заинтересован, чтобы мы поскорей куда–нибудь испарились, и посоветовал убраться из города.
– Вот это уже плохо, –
