ночь горели 6500 костров, в которых выплавляли серебро, используя ветер, якобы посланный с небес «добрым святым Августином». Из-за дыма от печей в радиусе шести лиг вокруг Потоси не осталось ни пастбищ, ни полей для посева, а ядовитые испарения не менее жестоко воздействовали на человеческий организм.
У испанцев были идеологические обоснования. Кровопролитие в Новом Свете превращалось в акт милосердия или получало религиозную интерпретацию. Вместе с виной возникла целая система оправданий для больной совести. Индейцев превращали во вьючных животных, утверждая, что они способны нести больший груз, чем слабая спина ламы, и этим же доказывали, что индейцы и в самом деле вьючные животные. Один из вице-королей Мексики полагал, что лучшим средством для исправления «природной порочности» индейцев является работа в шахтах. Гуманист Хуан Хинес де Сепульведа полагал, что индейцы заслуживали того отношения, которое к ним применялось, так как их грехи и идолопоклонство являются оскорблением для Бога. Граф и натуралист Жорж-Луи Леклерк де Бюффон утверждал, что у индейцев, которых он считал холодными и слабыми животными, не проявляется «никакой активности души». Аббат де По придумал Америку, где выродившиеся индейцы соседствовали с собаками, которые не умели лаять, несъедобными коровами и беспомощными верблюдами. Америка Вольтера, населенная ленивыми и глупыми индейцами, была страной, где свиньи имели пупки на спине, а львы были лысыми и трусливыми. Бэкон, де Местр, Монтескье, Юм и Боден отказывались признавать «деградированных людей» Нового Света равными себе. Гегель говорил о физической и духовной беспомощности Америки и утверждал, что индейцы погибли от дыхания Европы [48].
В XVII веке отец Грегорио Гарсия утверждал, что индейцы происходят от евреев, потому что, как и евреи, «они ленивы, не верят в чудеса Иисуса Христа и неблагодарны испанцам за все добро, которое те им сделали». Однако этот священник по крайней мере не отрицал, что индейцы произошли от Адама и Евы: многие теологи и мыслители так и не были убеждены буллой папы Павла III, изданной в 1537 году, которая провозгласила индейцев «истинными людьми». Отец Бартоломе де Лас Касас возмущал испанский двор обвинениями в адрес жестокости завоевателей Америки: в 1557 году один из членов королевского совета ответил ему, что индейцы слишком низки на шкале человечности, чтобы быть способными принять веру. Лас Касас посвятил свою пылкую жизнь защите индейцев от беззаконий шахтеров и владельцев энкомьенд [49]. Он говорил, что индейцы готовы скорее попасть в ад, чем иметь дело с христианами.
Завоевателям и колонизаторам поручали, то есть передавали в энкомьенду, индейцев, которых они должны были обучать христианской вере. Однако, поскольку индейцы обязаны были предоставлять «энкомендеро» личные услуги и платить экономические подати, времени на их обращение к христианскому пути спасения оставалось немного. В награду за свои услуги Эрнан Кортес получил 23 000 вассалов. Индейцев распределяли одновременно с выдачей земель по королевским пожалованиям или при их непосредственном захвате. Начиная с 1536 года индейцы вместе со своими потомками передавались в энкомьенду на два поколения: срок жизни энкомендеро и его непосредственного наследника. Начиная с 1629 года эта практика распространилась еще больше. Земли продавались вместе с находившимися на них индейцами [50]. К XVIII веку выжившие индейцы обеспечили безбедную жизнь многим поколениям завоевателей. Поскольку побежденные боги продолжали жить в памяти народа, победители оправдывали эксплуатацию индейского труда: индейцы были язычниками и не заслуживали другой жизни. Быть может, все это осталось в прошлом? Спустя 420 лет после буллы папы Павла III, в сентябре 1957 года, Верховный суд Парагвая выпустил циркуляр, в котором сообщалось всем судьям страны, что «индейцы такие же люди, как и остальные жители республики». Позднее Центр антропологических исследований Католического университета Асунсьона провел опрос, который выявил следующее: из десяти парагвайцев восемь считают, что «индейцы подобны животным». В Каагуасу, Альто-Паране и Чако на индейцев охотятся как на диких животных, продают по дешевке и эксплуатируют в условиях, близких к рабству. Тем не менее почти во всех парагвайцах течет кровь коренных народов, и Парагвай не устает слагать песни, стихи и речи в честь «души гуарани»[37].
Тупак Амару вспоминает о битвах
Когда испанцы ворвались в Америку, теократическая империя инков находилась на пике своего могущества. Ее власть распространялась на территории современного Перу, Боливии и Эквадора, охватывала часть Колумбии и Чили, доходила до северной Аргентины и бразильских джунглей. В долине Мехико достигла высокого уровня развития конфедерация ацтеков, а на Юкатане и в Центральной Америке жили наследники грандиозной цивилизации майя, умелые воины и искусные мастера.
Несмотря на то что эти государства долгое время разрушали завоеватели, сохранилось множество свидетельств их величия: религиозные памятники, которые ничем не уступают египетским пирамидам; эффективные инженерные решения для борьбы с засухой; произведения искусства, свидетельствующие о непревзойденном таланте мастеров. В музее Лимы можно увидеть сотни черепов, которые подвергались трепанации и лечению с помощью золотых и серебряных пластин, выполненных хирургами инков. Майя были выдающимися астрономами, они измеряли время и пространство с поразительной точностью и открыли значение числа ноль раньше любой другой цивилизации в истории. Оросительные каналы и искусственные острова, созданные ацтеками, ослепили Эрнана Кортеса, хотя и не сияли золотом.
Завоевание подрубило основы этих цивилизаций, но открытие рудников принесло даже худшие последствия, чем кровь и огонь войны. Для работы на рудниках требовалось масштабное перемещение населения, отчего рушились сложившиеся сельскохозяйственные общины. Рудники не только уносили бесчисленные жизни работников, но и косвенно наносили непоправимый вред коллективной системе земледелия. Индейцев загоняли на работу в подземные галереи и тоннели, и, попав в кабалу к энкомендеро, бывшие земледельцы вынуждены были отдавать брошенные земли за бесценок. На побережье Тихого океана испанцы разрушили или позволили исчезнуть огромным плантациям кукурузы, маниока, фасоли, земляного ореха арахиса и батата; пустыня быстро поглотила большие территории, которые когда-то были живы благодаря сети оросительных каналов, построенных инками. Спустя четыре с половиной века после завоевания на месте большинства дорог, связывавших империю, остались лишь камни и кустарники. Гигантские общественные сооружения инков в большинстве своем были стерты временем или разрушены руками узурпаторов, в Андах до сих пор сохранились бесконечные террасы, которые позволяли и продолжают позволять возделывать горные склоны. Один американский инженер в 1936 году подсчитал, что если бы эти террасы были построены в том году с использованием современных технологий, то их стоимость составила бы около 30 000 долларов за акр [51]. Империя, не знавшая ни колеса, ни лошади, ни железа, возвела террасы и ирригационные системы благодаря невероятной способности к организации и глубокому знанию окружающей среды. Это знание рождалось из религиозной связи человека
