внутри пачки ещё и зажигалка.
Он протянул пачку Мурцатто, та покачала головой, вербовщик закурил и сказал:
— Ну, тогда сядь хотя бы. В ногах правды нет.
От этого предложения Мурцатто не отказалась и заняла место напротив вербовщика. Он сказал:
— По правде говоря, мы чаще проигрывали, но каким-то чудесным образом это я предложил тебе отсосать, а не наоборот.
Мурцатто бросила на него взгляд исподлобья. Вербовщик усмехнулся и сказал:
— Не держи зла, короче. Мама говорила, что у меня грязный язык.
Вербовщик показал, какой у него язык.
Не сказав ни слова, он докурил сигарету, погасил окурок в пепельнице, а потом проговорил:
— С такой историей, как у тебя, можно не волноваться о трудоустройстве. Если правда, конечно. Но нужно ли тебе работать в компании Хокберга?
— Да, — отозвалась Мурцатто. — Я слышала, он улетает со Стирии. Мне тут тоже больше нет места.
— Ага, беглянка. Хоть какие-то знакомые слова говоришь.
Мурцатто добавила:
— И да, я слышала, что некоторые Страдиоты теперь служат Шестерне, но для меня это неприемлемо.
Вербовщик кивнул. Поглядел ещё раз на пачку сигарет и всё-таки убрал в карман.
— Зато в Шестерне порядок, — сказал он. — Механическое бессмертие, ёпте! А у нашего славного капитана то густо, то пусто. Не работа, а пиздец. Не люди, а животные.
— А как же "первый кандидат в губернаторы" и "самый удачливый кондотьер Стирии"?
— Ха! Он о себе и не такие слухи распускает. — Вербовщик улыбался. — Но, конечно, факт — золота на Стирии мы подняли. Ещё как! Вот только как долго капитану будет фартить — никто не скажет.
— Заполняй документы. Я уже всё решила, — произнесла Мурцатто.
— Хорошо, не вопрос. Меня, кстати, Томом зовут. Позволишь небольшой совет?
Мурцатто кивнула.
— Сделай что-нибудь со своим лицом.
— Прошу прощения?! — Мурцатто прищурилась.
— Больно ты симпотная! — Вербовщик взмахнул руками. — Мужики у нас дурные, станут надоедать. Это в лучшем случае.
— Я провела в армии несколько лет.
— Так то — армия, а у нас банда. Разбойники, дезертиры, каторжники, короче, сброд всякий.
— Как-нибудь разберусь.
— Хотя, может, зря я волнуюсь, — произнёс Том. — Сдаётся мне, скоро ты станешь женщиной капитана. Тогда тебя и пальцем не тронут. Ну… кроме капитана. — Он ухмыльнулся.
— Это я кого хочешь пальцем трону, если захочу. А капитану придётся постараться. Я — девушка разборчивая.
Вербовщик хмыкнул, ничего не сказал и приступил к заполнению анкеты.
3
Служба в Свободном Отряде долго не продлилась. Только Мурцатто с энтузиазмом ринулась создавать хоть какую-то систему, но уже скоро бежала без оглядки.
Шмыгая носом, она шагала по десантной палубе "Амбиции", размышляя о том, что же ей теперь делать.
Она прочистила горло и громко окликнула пилота "Аквилы", который осматривал челнок:
— Привет! Шабашка есть.
Он кивнул, она бросила кошель с монетами, который тут же оказался в мозолистой ладони пилота.
— Что? Куда? — спросил он.
— В космопорт Браенроу.
— Какие-то дела, госпожа?
— Ага.
— У госпожи нет никаких дел в Браенроу, — услышала Мурцатто. — Верни деньги и погуляй пока.
Мурцатто проглотила ком в горле и повернулась.
Там стоял космический десантник, один из тех, кто не просто воевал в рядах компании, а ещё и присутствовал на собраниях.
Куда ниже прочих, коренастый, с безжизненными льдинками глаз, огромным орлиным носом, растрёпанными волосами, неряшливыми бакенбардами и бородой.
Его звали Авраам.
Да, в те времена он ещё носил бороду.
И пусть он не был вооружён и облачён в силовые доспехи, но, как и все остальные Ангелы Смерти, распространял угрозу одним своим видом.
Пилот выполнил команду, а Авраам взял Мурцатто под руку и отвёл в десантный отсек челнока. Она даже не сопротивлялась, так как прекрасно понимала, что Аврааму ничего не стоило её убить. Потянул бы с одной стороны, потянул с другой и порвал бы в клочья.
Авраам усадил Мурцатто на скамью, сам сел напротив.
Сердце бешено билось. Вот так и заканчивается жизнь, — без какого-либо толка, совершенно бессмысленно. Мурцатто снова прочистила горло, — она старалась не дрожать, сохранять достоинство.
— Вы… вы пришли казнить меня?
Авраам хмыкнул и произнёс:
— Нет. Вы неправильно поняли, госпожа Мурцатто. Прошу, расслабьтесь. — Он сделал небольшую паузу, а потом продолжил: — Я видел, что сделал капитан, и, как многие другие офицеры, считаю подобное недопустимым. Я поговорю с ним, — он принесёт извинения.
— Я не стану служить этой свинье! — воскликнула Мурцатто.
— Не кричите.
Но Мурцатто даже вскочила с места и выпалила:
— В армии меня в основном мужчины и окружали, но такое… На людях!
— Факт. — Авраам кивнул с кислой миной на лице. — Отец Георга был куда более обходительным с дамами.
— Я читала договор и знаю, что меня ждёт, но терпеть к себе такое отношение… Нет! Лучше смерть!
Авраам выставил ладони вперёд и проговорил:
— Вы — молодая девушка, госпожа Мурцатто, и реакция у вас, как у молодой девушки, но прошу отнестись к этому делу прагматичнее.
— Ни за какие деньги! Я не шлюха!
Авраам проскрипел зубами, и Мурцатто поняла, что пора немного понизить громкость. Она даже села обратно.
Авраам продолжил:
— Я не только деньги имею в виду. Мне кажется, вам тесно на вашем месте. Вы способны на большее, заслуживаете большего. Как и наша компания вообще. Вам может не нравиться капитан, но он не Свободный Отряд, не один здесь работает.
Грудь Мурцатто вздымалась, она сидела красная, как перезрелый плод персиора, но всё же следующую фразу получилось проговорить, а не прокричать:
— Я верю, что найду место получше.
Авраам покачал головой и произнёс:
— Нет, не найдёте. — Спустя небольшую паузу он продолжил: — На родину вам лучше не возвращаться. С такой-то фамилией. К дяде вам тем более не стоит лететь.
Мурцатто прищурилась:
— Откуда вы…
Авраам ухмыльнулся и перебил:
— Мне много лет. Я давно понял, что знание — сила. Короче говоря, победителей не судят, а ваш дядя, напротив, проиграл, и теперь на него спустят всех собак. Я не удивлюсь, если с ним что-то случится в ближайшее время.
На скулах Мурцатто играли желваки. Она вперила взгляд в собеседника. Авраам продолжал:
— И даже если вы вдруг не захотите возвращаться
