повстречался Вольсцент с отрядом в триста всадников.
Только что захваченный как трофей, шлем на Эвриале сверкнул в темноте ночи и выдал Эвриала. Нис успел убежать в лес. Бегству же Эвриала помешала тяжелая добыча. Но когда Нис издали увидел, что Вольсцент угрожает жизни его верного друга, он ринулся из зарослей на Вольсцента.
— Здесь я, замысливший это дело! — воскликнул Нис. — Я небом клянусь, что не совершал и не мог совершить преступления этот юноша, он лишь чрезмерно любил своего несчастного друга.
Но кровь Эвриала уже пролилась. Голова его откинулась назад. Он умер так, как умирает пурпурный цветок, подрезанный плугом у корня. Нис отомстил Вольсценту за смерть друга, и затем сам упал, сраженный, рядом с другом.
Эней же, не подозревая о том, что нужно было защищать против отважного нападения возрожденную в Италии Трою, вместе с Паллантом находился у вождя этрусков Тархона. Этруски с радостью вступили с ним в союз, так как древнее пророчество обещало им, что чужеземный вождь приведет их к победе. Завершив свои дела, Эней повернул свои корабли в обратный путь по Тибру, сопровождаемый своими новыми союзниками — сыном Эвандра, Паллантом, и вспомогательным отрядом этрусков, занявшим тридцать кораблей.
Была ночь. На своем корабле рулем правил сам Эней. Вдруг он заметил хоровод морских нимф.
— Ты бодрствуешь, божественный Эней? — обращается к нему одна из нимф, Кимодокея. — Бодрствуй же и подними свои паруса! Мы — сосны с гор Иды, бывшие некогда твоими кораблями, теперь же — морские нимфы.
И она рассказала, как и почему превратила Кибела корабли в нимф, как выступил Турн против троянцев и в каком трудном положении находится Асканий вместе с остальными троянцами.
Эней обратился с молитвой к Кибеле и приказал своим товарищам готовиться к битве. Наутро увидел он издали осажденный город троянцев. Заметив приближающегося Энея, троянцы на городских стенах возликовали. Вокруг головы Энея вилось золотистое пламя. Это видение вызвало у италийцев удивление, но не повлияло на смелость и самоуверенность Турна.
Турн хотел помешать высадке на берег вновь прибывших воинов. Вспыхнула жаркая схватка. Обе стороны отважно сражались. Вступили в схватку друг против друга два юноши-героя — Паллант и Лаве. Турн по совету своей сестры, нимфы Ютурны, поспешил на помощь Лавсу.
Напрасно Паллант молил о помощи божественного гостя и друга своего отца — Геркулеса. Героический юноша Паллант пал, сраженный копьем Турна. Труп героя Турн отослал аркадцам, забрав себе в качестве трофеев его роскошные доспехи, а также тяжелый, с выпуклыми украшениями, пояс. Доспехи и пояс юноши Турн гордо надел на себя.
Эней не позабыл о том сердечном гостеприимстве, которое Эвандр оказал ему, чужеземцу. За смерть Палланта он захотел тут же отомстить. Но Юнона вырвала из битвы Турна и направила его в Ардею, крепость его предков.
После Турна в самую гущу сражающихся вступил Мезенций. Эней нанес ему тяжелую рану. Лаве, увидев это, поспешил на помощь. Лишь до этого момента парки пряли Лавсу нить его жизни, Эней убил его, а затем сам же оплакивал благородного юношу.
Между тем Мезенций омывал свою рану на берегу Тибра. Он часто посылал гонцов к сражающимся, чтобы ему приносили вести о сыне, пока наконец ему не принесли на щите тело Лавса. Мезенций посыпал прахом свои седые волосы.
— Разве я настолько привязан к жизни, чтобы ценой жизни моего сына я мог продолжать жить? — воскликнул он и, не заботясь более о своей глубокой ране, возвратился в бой, чтобы настигнуть Энея. А когда сам пал от руки Энея, единственной его просьбой было:
— Не воспрепятствуй тому, чтобы тело мое предали земле. Знаю, что собственный мой народ ненавидит меня. Защити меня после моей смерти от его ярости и позволь предать меня вместе с сыном погребению в общей могиле.
На рассвете следующего дня Эней повесил оружие Мезенция на дуб, лишенный листьев, как знак победы в честь Марса. Затем он простился со своими погибшими соратниками, которые ценой своей жизни приобретали для троянцев родину в Италии. Тело юноши Палланта с почестями, достойными его героической смерти, он отправил домой, Эвандру, в сопровождении отряда избранных мужей. Затем он заключил перемирие с латинами на двенадцать дней, чтобы обе стороны могли похоронить своих мертвецов.
Еще продолжались траурные дни, когда в Лаврент возвратились, не выполнив своей задачи, послы латинов, отправленные к Диомеду. Греческий герой, не возвратившийся из Трои домой, на землю своих предков, а основавший в Апулии новый город, Арпы, отказался заключить союз против остатков троянцев, защищаемых богами. Он даже посоветовал латинам добиться мира с троянцами.
Собравшись на собрание в царском дворце, вокруг трона Латина, вожди латинов выслушали ответ Диомеда. Престарелый царь охотно заключил бы мир с троянцами. Он даже был склонен выделить троянцам из своего царства область, пригодную для поселения.
Старый враг Турна, Дранкей, одобрил это и выразил пожелание, чтобы для скрепления мира Энею была предложена рука царской дочери. Если же Турн не согласен, пусть он вступит в единоборство с троянским героем, но пусть не стремится к тому, чтобы ради него был опустошен весь Лаций.
— Ты, Дранкей, много говоришь, когда война требует сильных рук, — напал на него с гневом Турн, не желавший и слышать о том, чтобы просить мира. Он был готов вступить в единоборство с Энеем.
Но к этому времени перемирию пришел конец. В Лавренте еще спорили, произнося речи, когда Эней начал наступление против города.
— Так держите совет и сидите, восхваляя мир, а в это время враги с оружием врываются в нашу страну! — воскликнул, одерживая верх, Турн и поспешил к выходу из города.
Он быстро построил для защиты города отряды союзников.
А в это время внутри города старый Латин обвинял себя в том, что он не принял Энея как зятя. Весь город готовился к борьбе. Жители старались укрепить ворота. Матери, окружив толпой царицу, несли свои дары в крепость, где находился храм богини — защитницы города. С молитвами прошла туда и Лавиния, невольная виновница ужасных бедствий, стыдливо опустив очи.
В битве, развернувшейся перед городом, отважнее всех проявила себя Камилла. Укоряющие слова Тархона едва могли удерживать от бегства союзников троянцев — этрусков, пока героическая девушка не погибла. За ее гибель отмстила посланница богини Дианы.
Весть о смерти Камиллы застала Турна в лесу. Он возвратился к городу и неожиданно настиг Энея под стенами города. Вожди чуть было не столкнулись, но наступила ночь. Обе стороны тогда отошли в свои станы.
Наутро Турн явился к Латину, чтобы объявить
