о своей готовности вступить в поединок с Энеем: пусть Лавиния будет женой победителя. Напрасно престарелый царь говорил, что в Лации есть и другие достойные Турна девушки: нужно отдать руку Лавинии в качестве залога мира пришедшему издалека жениху, о котором давно уже было дано пророчество, и не подвергать опасности народ латинов, а жизнь молодого Турна — верной гибели. Напрасно удерживала Турна и плачущая царица Амата. Турн запряг в колесницу коней, равных в скорости ветру, которых подарила дочь Борея, Орифия, его предку, богу Пилумну. Взял он меч, изготовленный самим Вулканом для его отца, Давна, и закаленный в водах Стикса. Эней же надел вооружение, подаренное ему матерью.
Юнона с Альбанского холма наблюдала за приготовлениями. Заботясь о Турне, она с такой речью обратилась к сестре Турна, Ютурне, нимфе источников, которую страсть Юпитера сделала богиней:
— Ты знаешь, что из всех латинских девушек, которых дарил страстью Юпитер, лишь тебя я люблю. Я охотно дала бы место тебе и на небе. Говорю тебе заранее, какая скорбь ожидает тебя, чтобы ты после меня не винила. До сих пор я могла защищать Турна и ваши стены, но ныне уже Рок, которому твой брат готовится противостоять, превосходит его силы. С силой врага приближается день, уготованный ему парками. Иди и попытайся своим присутствием сделать все, что сможешь, для своего брата.
Лила слезы Ютурна и ударяла себя кулаком в грудь. Но Юнона наставляла ее:
— Теперь не время для слез. Спеши и, если можешь, вырви своего брата у смерти.
Тем временем враждовавшие стороны скрепили договор клятвой Энея и Латина.
Но тут среди рутулов появилась Ютурна, принявшая облик одного из героических бойцов, Камерта. Она внесла беспокойство в ряды рутулов.
— И вам не стыдно? — укоряла она их. — Вместо общего выступления вы подвергаете опасности одну лишь жизнь! Едва ли нас меньше числом, едва ли мы слабее объединенного войска троянцев, аркадцев и этрусков! Если бы выступили все, то на каждого из нас пришлось бы едва ли по одному противнику. Но если Турн победит, вся слава достанется ему, если же он погибнет, то всех нас ждет вечное рабство!
Эта речь влила желание сражаться в тех, кто уже радовался миру. Этому способствовало и небесное знамение: орел напал с высоты на стаю прибрежных птиц и схватил нежного лебедя, после чего остальные птицы густой стаей начали преследовать орла и вынудили его выпустить свою жертву. Это знамение так разъяснил гадатель Толумний.
— Я узнал волю богов, — возликовал он. — Я, я пойду впереди! Все вы берите оружие. Все как один спасайте вашего царя от опасности, и увидите, как побежит пришелец, опустошивший ваши берега! — И с этими словами он метнул копье, нарушив только что заключенный договор.
Среди союзников Энея находились девять сыновей аркадца Гилиппа. Одного из них настигло брошенное наобум оружие. Остальные братья, чтобы отмстить, устремились на латинов, и в один момент снова вспыхнула кровавая сеча. Сам царь Латин в тревоге возвратился в город богов, оскорбленных нарушением договора, заключенного в их присутствии. Напрасно протягивал невооруженную руку благочестивый Эней:
— Куда же вы мчитесь? Усмирите свой гнев! Уже заключен договор и установлены условия: я один буду сражаться с Турном. Не бойтесь!
Но его примиряющие слова поглотил хаос. Сам же Эней был ранен стрелой. С противной стороны Турн уже в беспощадном воинственном неистовстве устремился против народа Энея. Асканий и верный Ахат увидели истекающего кровью Энея. Любимец Аполлона, Япиг, пытался лечить его, но не мог вытащить стрелу из раны до тех пор, пока Венера, скрывшись в темном облаке, не принесла тайно целебную траву, сорванную ею в горах критской Иды. Когда же прекратились кровотечение и боль, острие стрелы легко поддалось руке врачевателя.
— Быстро несите оружие герою! — воскликнул Япиг. — Ибо не моя рука, а рука бога исцелила тебя, и это призыв к еще большим делам, Эней!
Эней простился с сыном:
— Мужеству учись у меня, а счастью — у других! — и, надев оружие, возвратился к сражающимся.
Вокруг него битва разразилась с ужасающей силой. Вот погиб уже авгур Толумний, первый нарушивший перемирие. Эней искал взглядом Турна, но его боевую колесницу отвела с пути Энея Ютурна, принявшая облик возницы Турна.
Казалось, Юпитер хотел, чтобы троянцы и италийцы в столь жестокой борьбе истребили друг друга, прежде чем эти два народа объединятся в вечном союзе.
Наконец, по внушению своей прекрасной матери, Эней отдал приказ:
— Уж если латины не сдаются сами, то я уничтожу причину этой войны — разрушу столицу Латина, сровняв с землей дымящиеся крыши! Быстро несите факелы и мстите огнем за нарушенный договор!
Великое смятение возникло в городе. Признавая себя виновницей бедствий, царица Амата кончила жизнь самоубийством. Лавиния и Латин погрузились в печаль. Горестные крики со стен города достигли Турна. Ютурна же более не могла защитить его от опасности.
— Рок побеждает, сестра, — сказал он Ютурне, которую узнал в облике своего возницы. — Не удерживай меня, пойдем туда, куда призывает нас бог и беспощадная Фортуна. — И, возвратившись к сражающимся, под стенами города он встретился наконец с Энеем.
Оба вождя сошлись в боевой схватке. Но меч Турна сломался. Вблизи стояло посвященное Фавну оливковое дерево. Троянцы срубили его, как ненужное препятствие. В корне этого дерева засело копье Энея. Потерявший ум от страха Турн взмолился:
— Фавн, молю тебя, сжалься надо мной, и ты, Мать-Земля, удержи железо, ведь я всегда чтил вас, а ныне народ Энея войной осквернил вас.
Эней не мог вытащить копья до тех пор, пока Ютурна не заменила Турну сломанного оружия. После этого Венера освободила копье Энея из корней, и оба героя снова устремились друг на друга.
Юнона наблюдала за борьбой из темной тучи. К ней приблизился Юпитер и стал упрекать ее за то, что она не может примириться с судьбой и направила Ютурну в безнадежный бой.
— Игра подходит к концу. Ты преследовала троянцев на суше и на воде, разожгла безмерный огонь войны, сумела унизить царский дом и примешать скорбь к радостям свадьбы. Но запрещаю тебе идти дальше по этому пути!
Потупив взор, отвечала Юнона:
— Пожалуй, я кончу борьбу. Но об одном лишь прошу, и это не расходится с предначертаниями Рока: если они скрепят счастливым браком свой союз, не должны латины менять свое имя и зваться троянцами и не нужно им менять их одежду и язык. Пусть останется Лаций, как и был, под властью альбанских царей из поколения в поколение. Пусть италийское мужество укрепит будущую власть римлян. Погибла
