в ярко-розовом с оборочками платье, а у Дилли платье зелёное в красную клетку и платок на голове такой же, и завязан по-особому, как у городских, это её Мамми научила, а у Мамми платье и платок синие-синие, яркие, а поверх платья белый фартук и тоже с оборочкой. И все без сапог, в ботинках и туфлях, и…
– Ну, весёлого Рождества всем! – дрогнувшим голосом сказал Стеф.
– А… а Санта-Клаус уже приехал? – растерянно спросил Том.
– А сейчас он где? – сразу поддержал его Джерри.
– Дальше поехал, – улыбнулся Стеф. – Ему всю страну объехать надо.
Малыши понимающе закивали. Ещё несколько секунд благоговейного созерцания, и Стеф сказал:
– Ну, посмотрим, что Санта-Клаус привёз.
Мамми грозным взглядом остановила рванувшихся вперёд Тома и Джерри.
Все пакеты и коробки завязаны красивыми лентами, скреплёнными бумажными сердечками с красиво написанными именами. Стеф и Ларри громко читали имена и пожелания весёлого Рождества и раздавали подарки. Смех, аханья, взвизги…
Стеф сразу заколол галстук полученной в подарок заколкой с выгравированной монограммой и, улыбаясь, кивнул Ларри.
– Спасибо.
– Весёлого Рождества, – улыбнулся в ответ Ларри.
Молли воткнула в волосы нарядный с блестящими камушками заколку-гребень. Стеф помог Ларри завязать на шее нарядный, переливающийся красным галстук. И Марк получил в подарок, правда, не галстук, бело-красный шнурок с кистями, и ему тоже тут же повязали как галстук. Очень нарядно! Билли и Роб тоже получили шнурки, а Том и Джерри – ярко-красные шейные платки, настоящие ковбойские, и ещё всем четверым азбуки – большие нарядные книжки с картинками. Дилли накинула на плечи большую ярко-жёлтую шаль в красных и зелёных птицах и с бахромой, а Сэмми, сосредоточенно сопя, тут же вдевал в джинсы новенький пахнущий кожей пояс. А ещё куски дорогого мыла, у Мамми как… как роза, вот! И стопки носовых платков, клетчатых для мужчин и с цветочками для женщин. И красивые рождественские картинки, чтобы повесить в выгородке на стену. А у Мамми тоже платок на плечи, только красный с цветами. А у Молли браслет-змейка с красными глазками. И у Роланда новый пояс, а у Ларри блокнот с ручкой, и у Стефа такой, и Мамми… книга? Ну да, поваренная, ух, и поедим теперь!..
Слова о еде заставили от оторваться от ёлки и повернуться к столу. Книги и шали, ну, и остальное, с чем за стол не сядешь, убрали опять под ёлку и расселись по местам. Мамми важно, давая всем прочувствовать значимость события, разложила по тарелкам… салат! Самый настоящий, как у господ было. А Стеф… Стеф достал бутылку и разлил по чашкам что-то пузырящееся и вскипающее пеной. Всем взрослым. А мальчишкам из другой бутылки, но тоже пенное.
– Шампанское? – удивлённо спросил, беря свою чашку, Ларри.
– Да, – кивнул Стеф и объяснил всем: – Это праздничное вино. Сегодня большой праздник. А детям лимонад. Ну, с Рождеством всех, весёлого Рождества всем.
Подражая Стефу, все взяли свои чашки и выпили, многие поперхнулись с непривычки. Съели салат. И Мамми положила всем… по куску мяса, жирного, жаренного, и не с кашей, а с жаренной нарезанной ломтиками картошкой. Ели, как всегда, сосредоточенно, а из-за боязни посадить пятно на новенькую рубашку или платье – жир-то отстирывать замаешься – и медленно. Да и куда спешить? Праздник же. Доели мясо и… рыба?! Мамми гордо показала всем большую рыбину на сковородке, и Стеф помог ей разложить специальной лопаткой уже готовые куски по тарелкам. Рыбу почти все ели впервые в жизни, а после рыбы… Мамми поставила на стол блюдо с зажаренным гусем, и восторженный многоголосый вопль потряс стены. Тут уж поневоле пошли в ход руки…
…Фредди, полулёжа в кресле перед камином, задумчиво покачивал в руке стакан с коктейлем.
– Джонни, ты когда в последний раз праздновал Рождество?
– Мм… до Аризоны, это точно.
– Ясно, – кивнул Фредди и прислушался. – Петь начали.
Джонатан кивнул.
– Слышу. Ну, там Стеф.
– Потому и поют, – хмыкнул Фредди.
В комнате еле заметно пахло хвоей. Ёлочку они поставил на каминную полку, и тёплый воздух снизу покачивал ветви, заставляя вращаться лёгкие блестящие шарики.
– А неплохо готовит Мамми, – разнеженно сказал Джонатан.
– Угу, – согласился Фредди. – Карпа там не осталось?
– После тебя что-то остаётся? – удивился Джонатан.
– Это да, – согласился Фредди и рассмеялся.
Рассмеялся и Джонатан. Зимний ветер за окном, далёкое нестройное пение, в котором с трудом, но различимы знакомые, памятные с детства рождественские мелодии, запахи хвои и смолистого дыма в камине…
– Двадцать седьмого в Колумбию? – лениво спрашивает Фредди.
– Да, – так же лениво отвечает Джонатан. – С утра пройдёмся по точкам, и с вечера в «Порт-о-Пренсе».
– Не круто для начал?
Джонатан покачал головой. И, помолчав, сказал:
– Жить будем в «Атлантике», и до Нового года надо присмотреть квартиру. Нам уже можно.
– Д-да, – качнул стаканом Фредди и продолжил уже уверенно: – Резонно, Джонни. И легковушку с офисом, так?
– Так.
– Тогда «Порт-о-Пренс» в самый раз будет, – кивнул Фредди, залпом допил свой коктейль и встал. – Давай на боковую, лендлорд. А то дойку проспишь.
– Раскомандовался, ковбой, – пробурчал Джонатан, вставая.
Алабама
Графство Дурбан
Округ Спрингфилд
Спрингфилд
Центральный военный госпиталь
В самый разгар праздничного ужина Крис незаметно выскользнул из-за стола. Вроде никто внимания на него не обратил. Не одеваясь, он вышел во двор, где его сразу обдало ледяным и по-зимнему резким ветром. Но разгорячённый вином, необыкновенно вкусной едой и собственной смелостью, он этого даже не заметил.
Бегом вдоль корпуса, первый угол, второй, теперь он с тыльной стороны, ряды тёмных окон – все в столовой – крыло парней, так, пошли окна «врачебного» крыла, второй этаж, пятое от угла… Ошибиться он не мог. Столько раз он, прячась за деревьями, выглядывал её, уходя только после того, как гасло её окно.
Крис подошёл к ближнему от окна дереву, ухватился, подпрыгнув, за толстый сук и полез наверх, стараясь особо не шуметь. Но с дерева дотянуться до её окна оказалось невозможно. Он попробовал ещё раз и чуть не упал. Придётся… придётся по водосточной трубе и по карнизу. Опасно, конечно, но другого варианта нет.
Он быстро спустился на землю и побежал на угол, к водосточной трубе. Ну, если труба сорвётся, то шума, точно, много будет.
Но труба выдержала его вес. Крис добрался до второго этажа и встал на тянущийся под окнами узкий карниз, распластался по стене. Первое окно… ему нужно пятое… пальцы впиваются в стену… чёрт, какая же она гладкая… левую ногу вбок… дотянуться до следующего окна… есть!.. теперь левую руку… есть… правую руку… правую ногу… есть второе окно! После гладкой стены и
