ЧЕРНЫЕ И БЕЛЫЕ БРАТЬЯ
(Из В. Купера)
Я хотел бы удалиться, убежать В беспредельную пустыню от людей, Чтоб меня не мог жестоко раздражать Торжествующий над правдою злодей.
Цепи рабства ненавистны для меня: Эти цепи так пронзительно звучат! Я их слушаю и, голову склоня, Жду, когда они утихнут, замолчат.
Но вокруг меня — разврат и нищета; Кровь людская льется быстро, как поток. Мы не помним слов распятого Христа: "Да не будет ближний с ближними жесток!"
"Братство", "равенство" — забытые слова; Мы теперь их презираем и клянем. Братство крепко, как иссохшая трава, Истребленная губительным огнем.
Наше равенство? Мы разве не равны? И о чем же я, безумствуя, скорбел? Я скорбел о том, что негры всё черны, А плантатор, властелин их, чист и бел.
В чем их разница? Один из них богат, Кожа тонкая прозрачна и бледна; У другого кожа блещет, как агат, В этом вся его ужасная вина.
"Белый" "черного" преследует с бичом, И не брата в нем он видит, а раба… Будь тот проклят, кто родился палачом, Пусть казнит его жестокая судьба!
Нет, невольником владеть я не могу, Не желаю, чтобы в полдень, в летний зной, Негр давая прохладу белому врагу, Опахалом тихо вея надо мной.
Нет, невольником владеть я не йогу, Не желаю, чтоб он в рабстве взвывал И, послушный беспощадному бичу, Кровью-потом нашу землю обливал.
В человеке _человека_ полюбя, Не хочу я и не в силах им владеть. Легче цепи возложить мне на себя, Чем на _брата-человека_ их надеть.
ДОЧЬ ОХОТНИКА
"Холодно мне, холодно, родимая!" — "Крепче в холод спится, дочь любимая! Богу помолиться не мешало бы, Бог услышит скорр наши жалобы. Тятька твои с добычею воротится, —
В роще за медведем он охотится. Он тебя согреет теплой шубкою, Песенку затянет над голубкою. Спи, спи, спи, дочь охотничка, Спи, спи, спи, дочь работничка! Сейчас же он Пришлет поклон Мне с ребятушками. О чем реветь? Убит медведь С медвежатушками". —
"Голодно мне, голодно, родимая!" — "Нету в доме хлебца, дочь любимая! Богу помолиться не мешало бы, Бог услышит скоро наши жалобы. Тядаька твой охотится с рогатиной; Он тебя накормит медвежатиной. Вдоволь мяса жирного отведаем, Слаще, чем купчина, пообедаем. Спи, спи, спи, дочь охотничка, Спи, спи, спи, дочь работничка! Сейчас же он Пришлет поклон Мне с ребятушками. О чем реветь? Убит медведь С медвежатушками". —
"Снится сон тяжелый мне, родимая!" — "Что же снится? Молви, дочь любимая!" — "Тятенька-охотничек мерещится: Будто под медведем он трепещется, Будто жалко стонет, умираючи, Кровь-руду на белый снег бросаючи…" — "Бог с тобой, усни, моя страдалица! Верь, что бог над нами скоро сжалится. Спи, спи, спи, дочь охотничка, Спи, спи, спи, дочь работничка! Сейчас же он Пришлет поклон Мне с ребятушками. О чем реветь? Убит медведь С медвежатушками". —
Тук… тук… тук!.. Соседи постучалися, Старые ворота закачалися. "Эй, скорей вставайте, непроворные! Мы приносим вести злые, черные; Вышли мы из лесу из дремучего, Встретили Топтыгина могучего Целою артелью без оружия… Мишка встал на лапы неуклюжие. Смял, смял, смял он охотничка, Сшиб, сшиб, сшиб он работничка. Пропал потом В лесу густом С медвежатушками, В тяжелый день Кошель надень Ты с ребятушками!"
ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫЙ ТАЙНЫЙ СОВЕТНИК КОНСТАНТИН ПЕТРОВИЧ
ПОБЕДОНОСЦЕВ
…Бело тело костромское Не земное, не плотское, Бело тело запотело, Разгуляться захотело…
(Костромская песня о костромиче Победоносцеве)
Кто такой Победоносцев? — Для попов — Обедоносцев, Для народа — Бедоносцев, Для желудка — Едоносцев… Для царя — он злой Доносцев…
Он к царю придет с докладом, От царя уйдет с окладом, Награжденный златом-кладом, Возгласив тихонько ладом: "Жизнь не кажется мне адом, — Принесите "лепту" на дом!.."
Ох ты, господи, мой боже!.. Почему же, отчего же Мне не носят лепты на дом? Жизнь сходна в России с адом, В ней нельзя жить дружно, ладом, Со свободой, чудным кладом:
В ней урядники — с окладом, А исправники — с докладом, Много-много в ней "доносцев", Константин Победоносцев…
БАРСКИЕ СНЫ
Ночь. На стареньком диване Барин сладко спит; Покраснел он, будто в бане, И храпит, храпит. Вдруг супруга молодая, Хороша, мила, От бессонницы страдая, К мужу подошла.
В бок его толкнула нежно Крошкой-кулачком, — Но супруг храпит прилежно И лежит ничком.
Оскорбилася супруга: — "Встань, проснись, тюлень". И вскочил он от испуга, Победивши лень…
— "Что такое, что такое?" — "Душка, обними"… — "Ах, оставь меня в покое, — Сплю я, mon ami [10].
Снилось мне, что будто в поле Русаков травлю И кричу по барской воле: Тю-лю-лю-лю-лю! За бедняжкой косоглазым Я скачу в кусты…
Ты пришла — и скрылись разом Сладкие мечты. Спи, мой ангел, будь здорова, — Я всхрапну слегка И, авось, увижу снова В поле русака".
Ночь. Петух запел вторично. Барин сладко спит И весьма негармонично Фистулой храпит. Вновь супруга молодая, Хороша, мила, От бессонницы страдая, К мужу подошла. Будит мужа. — "Что с тобою?" — "Ангел, обними". — "Да оставь меня в покое, — Сплю я, mon ami.
Снилось мне, что бюрократом Я служу добру; Не гнушаясь, впрочем, златом, Взяточки беру. Распекаю всех со злобой И кричу: "Под суд!", И меня уже "особей Важною" зовут. Ты, прилично генеральше, Как и муж, горда… Но затем случилась дальше Страшная беда: Ты пришла и сокрушила Рой волшебных грез, Места теплого лишила, Черт тебя принес… Спи, мой ангел, будь здорова, — Спать и я хочу, И, авось, местечко снова Теплое схвачу".
Утро. Солнце светит ярко, Барин сладко спит И, порою, как кухарка Пьяная, храпит. Вновь супруга молодая, Хороша, мила, От бессонницы страдая, К мужу подошла. Будит мужа. — "Что такое?" — "Душка, обними". — "Ах, оставь меня в покое, Черт тебя возьми! Снился сон: иду я с веком Нашим наравне, Стал я "земским человеком", Либерал вполне; Преисполненный страданья, Тьму реформ ввожу И для земского собранья Глотни не щажу… Я на земские налоги Сыт с тобой, а детьми. Но притом у нас дороги Лучше, чем в Перми… И представь, мои проекты Русь читает вся…" Но в ответ супруга: — "Эк ты Душка, заврался. Без тебя я не уснула, — Все будил сверчок…" И опять она толкнула Мужа под бочок.
МОЛОДО — ЗЕЛЕНО
