хочу знать твои мысли о будущем и твои дальнейшие планы.
Тогда она даже встревожилась. Ну вот непостижимым секретом для неё являлась его чувство интуиции. Он видел и знал всегда больше, чем ей хотелось и смотрел словно вглубь её, до самого дна её души. В ней со стороны внимательному взгляду даже можно было заметить некоторое колебание, но она лукаво улыбнулась и как можно увереннее и серьезнее посмотрела прямо ему в глаза, в его дышащие заботой и нестерпимым желанием глаза, которые она так любила, всегда представляла в своих фантазиях каждую свободную минуту своей жизни. Сейчас они её родные и самые дорогие, рядом и принадлежат ей. Они же принадлежат в целом мире только ей!
Расстегивая, сама себе медленно рубашку, она снова ждала его прикосновений, его инициативы, которую она невольно взяла на себя. Но он, обхватив её голову руками, еще более встревоженно переспросил. — Ты будешь со мной всегда?
— А ты не согласен, если вдруг я скажу, один единственный вечер? — вопросом на вопрос ответила она, с наигранным лукавством. И его глаза наполнились кромешной чернотой, и она от изумления даже приоткрыла рот, как маленькая, познающая все впервые девочка.
— Анни. Я уже не смогу без тебя — услышала она его тихие слова и губы были снова захвачены в плен, сладостной, покоряющей волю негой. Все, все плывет, качается и все твое естество растворяется в волшебных волнах природных сильнейших чувств, данных человеку в награду за его приход на эту Землю Всевышним Разумом. Она слабела больше и больше, и казалось сейчас ноги откажут и без чувств она упадет к его ногам. Рубашка сползла с плеч и оголенную, он вовремя её подхватил на руки и уже совершенно покоренная эмоциям, с опустошенной головой, она лежала на кровати и в нескончаемом удивлении открывала для себя совершенно новые, до селе не изведанные ощущения, которых так до сих пор никогда не испытывала, как замужняя женщина, уже давно лишившаяся этого первородного, девического стыда. Каждая её клеточка тянулась к его рукам и губам, каждый изгиб тела и мышц вибрировали под его прикосновениями. И весь смешанный, такой удивительный поток тончайших ощущений сплелись воедино и она внутренним своим «я» молила чтобы он длился вечно, но, он менялся, по истечении времени уступил место вздымающемуся изнутри дикому, не подконтрольному вихрю, в котором было что-то природно-звериное, доходящее до безумия. Губы трепетали под его губами, а ей показалось на мгновение, что ей овладела лихорадка безумства и превращает в сумасшедшую, только тебя несет на бешенной скорости куда-то к небесам и ты совершенно не боишься падать, но инстинктивно знаешь, сейчас будет колоссальный взрыв, который просто разорвет тебя на части, но твоя первозданная жажда так ждет этой кульминации! Ни чего ни страшно, абсолютно ничего, ты постигаешь великую тайну вселенной, являясь одновременно и её матерью и родившимся плодом!
Потом приходит ощущение полной невесомости. Она лежала на спине, слегка придавленная рукой Артура, и слышала его ровное, умиротворенное дыхание рядом со своей щекой и не могла понять, осмыслить, как, как до сих пор она не знала, что бывает так! Когда у тебя внутри все перевернулось и прежним не станет никогда!
Всю ночь и следующий день и еще ночь, они были вместе. Со стыдом, она говорила сама себе: «О Дева Мария, я и не знала, что могу быть такой ненасытной!» А еще на следующее утро, когда он крепко спал, стараясь выскользнуть не слышно из сильных рук Войцеховского, рано оседлала Ангела и сбежала в город, оставив на столе записку: «Люблю. Вынуждена уехать. Сама себя обнаружу. Анни»
Когда он её читал, все вроде бы выглядело правильно и не давало повода для сомнений и тревог ни одним словом. Но почему-то тревога начиналась опять. В памяти он вернул все прошедшие события, стараясь в каком-либо неуловимом движении поймать настораживающие моменты, но их не обнаружил. Почему тогда к долгожданному, полному счастьем и радостью состоянию, примешивалось не доверие?
Он стал так же собираться в город. Приехав в дом Анни, его встретила Дора и рассказала, что хозяйка два дня отсутствовала (она лукавила — зная с кем она была), и просила не волноваться, она будет заниматься целый день своими делами и уехала. По-видимому — на завод?!
Он уехал к себе. Пропадая три дня в охотничьем домике, он изрядно проголодался по нормальной еде и хотел привести себя в порядок. Пришлось ехать в имение. Как это было тяжело! Какое насилие он совершал над собой! В сердцах он молился, только бы графиня не была там. Пусть бы выехала куда-нибудь! Он не сможет скрывать эйфории своего счастья и обновления, а для неё это будет как взойти на эшафот, и она это сразу почувствует! Женщины очень чувствительны!
И тогда он вдруг резко все передумал. Уже перед воротами, он развернул коня и отправился в венгерские купальни, там работали замечательные цирюльники. Потом, к вечеру заехал в магазин и полностью обновил свою одежду. К Анни поехал после всего и когда в дверь его впустила Дора, она была уже совершенно другой и у Войцеховского сильно закололо сердце, как уже не раз бывало, он четко понял — пришла новая беда. Губы у Доры дрожали, а глаза были заплаканы. Она протянула ему письмо. Длинное и даже в нескольких местах с размытыми чернилами, видимо от упавших на него слез. Письмо писала Анни: «Милая, очень для меня дорогая, моя Дора. Ни о чем не беспокойся и не разыскивай меня. Я уехала очень далеко и совсем из Венгрии. Куда — нарочно держу в тайне, чтобы не возникало попыток меня искать. Дом в полном твоем распоряжении. И мое определенное желание только одно — досматривайте моего Ангела со всей ответственностью. Я распорядилась господину Буггати ежемесячно перечислять значительную сумму для тебя и содержания этого дома и всех его обитателей. Хочу, чтобы у всех был достаток и покой. Причина моего отъезда, столь спешного в том, что меня здесь уже ничего не держит — хочу, по-настоящему, послужить людям, обрести саму себя и понять свое предназначение, ибо я все эти годы ощущала потерянность себя в этом мире. И самая глубинная моя причина отъезда останется со мной, никому не ведомая. Увидишь князя Войцеховского, передай ему мои слова — Только его одного люблю. Но одной любви в этой жизни мало, а
