class="p1">Он выбрал ближайшее крепкое дерево с толстыми ветвями. Пара ловких движений – и он уже на высоте, цепкий, как местная обезьяна. Визор щелкнул, увеличивая масштаб. Бинокль в шлеме загудел, сканируя даль.– Так-с... Все чисто... Чисто... Чисто... – ворчал он. – Никаких псиоников, никаких замков... О! А вот что там?
Бойцы внизу напряглись, руки потянулись к оружию.– Что? Сколько? – крикнул один.– Ммм... – Канни сделал паузу для драматизма. – ... сотня, может больше. Движутся. Сюда.
Сигареты полетели на мокрую траву. Бойцы вскочили, как ошпаренные, срывая с предохранителей мокрые стволы, залегая за стволами деревьев на опушке.– Где?! Контакт?! – зашипел солдат.– Ха-ха-ха! – неудержимый, злорадный хохот Канни прокатился по лугу. Он свесился с ветки, трясясь от смеха. – Ох, рожи у вас! Целый альбом эмоций!
Поняв, что их нагло надули? Оба гневно оскалились будто шакалы. – Расслабьтесь ну преувеличил чуток! Полтинник там точно есть! Только... – он сдержал смех, – ...человек один. А шаров много.
– В смысле?! – рявкнул сержант, красный от ярости и стыда.– Смотрите сами! – Канни сбросил картинку с визора на общий канал.
На ленту HUD каждого бойца вывелось изображение луга. И действительно: по нему неспешно перемещалось стадо существ, поразительно похожих на... идеальные шерстяные шары диаметром под метр.
Они мягко перекатывались, изредка останавливаясь. Тогда из шара выдвигался тонкий, гибкий хоботок, срывал пучок сочной травы и втягивал ее в невидимый рот где-то в густой шерсти. Зрелище было одновременно абсурдным и завораживающе мирным.
Рядом со стадом, явно запыхавшись, стоял мальчишка лет десяти-двенадцати. Одет он был в грубые, домотканые обноски – рубаха и штаны из некрашеного холста, подпоясанные веревкой. Лицо было перепачкано землей, а в глазах горела чистая, детская ярость.
Он что-то кричал на шарообразных существ, размахивая тонкой палкой, но те игнорировали его с невозмутимостью слонов.
Расстояние было приличным. Универсальный переводчик в шлемах бойцов, настроенный на стандартные лингва-коды, захлебывался от потока гортанных, визгливых звуков.
Вычленить можно было лишь общий тон – яростное, бессильное недовольство. Парень был явно чем-то сильно раздосадован, вероятно, непослушанием своих необычных подопечных.
– Вот блин... – прошептал новичок, опуская бластер. – И это... местные?– Шарозвери, – авторитетно заявил один из разведчиков.
– По-научному – глобускунды. Мирные травоядные. Далекие генно-модифицированные потомки овец.
– А ты откуда знаешь? – Спросил его напарник, поднимая еще тлеющую сигарету.
– Так я не с рождения наемником лямку тяну, у меня даже профессия была – ветеринаром я был, и как раз работал на одном агрохолдинге, и как раз с шарозверьми.
– На кой хрен нужна шерсть, в эпоху синтетических тканей? И почему они так странно выглядят? – Канни подключился к беседе.
– Ну во-первых выгодно, шарозвери и прочие модификанты дают очень приличное сырье, во-вторых, не так дорого, и не надо строить многокилометровый завод. Да и вообще две из пяти самых дорогих тканей в галактике две естественного происхождения. А про их вид. – Мужчина почесал затылок.
– Все для удобства, промышленного кормления и стрижки, но есть не рекомендую, мясо ну очень вонючее.
– А Ангельская нить, входит в ту пятерку? – Спросил Канни, его захлестнуло любопытство.
– Да, но ее насколько знаю делают вообще какие-то инопланетяне, у нас выращивали краснонитник и делали гиперткань. – С гордостью заявил солдат выпучив грудь вперед.
– Понятно, эх мне бы пару метров такой ткани той или другой, ее продать и домик можно прикупить, про ангельскую нить я вообще молчу.
– Да поддержал его Канни, я, кстати, ее щупал. – Оба переглянулись на него.
– Да? Где.
– Да еще на родине, занимался охраной, и у нашего хозяина была такая вот подушка, она даже светилась, вроде с первого взгляда непрактично и спать мешает, но только ляжешь и так хорошо, будто морфина вкололи, мигом вырубаешься, и наутро как огурчик, даже после пары литров. – Мужики переглянулись и жалобно вздохнули им такая роскошь была не по карману.
– Мне кажется мы про кого-то забыли? – Сказал один из солдат оборачиваясь в сторону луга.
– Совсем чуть-чуть. – Буркнул Канни и полез обратно на дерево.
…
Мейко сегодня воплощением чистейшей ярости.
Во-первых, неделю назад его старший брат, неудачно спрыгнув с повозки, сломал ногу. И все тяготы пастушьей жизни – уход за упрямыми шарозверями, ночные дежурства у костра, ответственность за каждую ворсистую тушку – легли на его, Мейко, плечи.
А во-вторых, словно назло, сама природа ополчилась против него. С самого рассвета с далеких Черных Гор доносился непрекращающийся, зловещий гул, временами переходящий в оглушительный грохот, будто великаны перекатывали каменные шары по склонам.
От этих звуков шарозвери нервничали, разбредались, и Мейко полдня бегал, выбиваясь из сил, пытаясь собрать стадо обратно.
– Чёртовы обвалы! – выплеснул он свою ярость в пустоту, с ненавистью глядя на мрачные, затянутые туманом вершины на горизонте. – Ты надо мной издеваешься?!
Вдоволь накричавшись (больше для собственного успокоения) и на махавшись кулаками в сторону невидимых обидчиков, он плюхнулся на влажную траву и начал пересчитывать стадо. Если хоть один шарозверь пропадет… С него спустят три шкуры. Буквально. Отец не шутил на этот счет.
К его огромному облегчению, все сошлось: все двадцать три шерстяных шара мирно жевали травку, урча от удовольствия. Но облегчение тут же сменилось тревогой.
Что-то в лесу, окаймляющем луг, не давало ему покоя. Острое, ползучее ощущение – за ним наблюдают. Он отчетливо чувствовал чей-то пристальный взгляд, тяжелый и недобрый.
Мейко сделал вид, что полностью поглощен стадом, опустив голову. Потом резко взглянул в сторону подозрительной густой кроны у опушки.
Ничего.
Но стоило ему снова отвести взгляд на пару мгновений и вернуть его обратно – ему почудилось легкое шевеление в листве, неестественно плавное.
– Хмм… – пробормотал он, холодок пробежал по спине. – Только этого мне не хватало. Лесные духи? Или кто хуже?
Он схватил свой посох – крепкую палку с заостренным концом, обожженным на костре. Пора уводить стадо подальше от этого места. Только он собрался свистнуть, чтобы собрать шарозверей…
Шшшшш!
Резкое, злобное шипение разорвало тишину луга. Шарозвери мгновенно замолчали. Их урчание сменилось пронзительным, испуганным блеянием. Шерстяные шары стремительно сбились в плотную, дрожащую кучу, оставив Мейко одного лицом к лицу с невидимой опасностью на краю леса.
Из-под густых папоротников, раздвигая листья узкой мордой, показалась
