Войцеховский сказал:
— Извините, господин офицер, у нас в семье горе, серьезно больна хозяйка дома и я вынужден закончить наше общение, а по этому вопросу не беспокойтесь, я все понял и сделаю как надо.
Полицмен ничего не выяснил и был этим не доволен. Но внешний вид хозяина этого королевского особняка явно говорил сам за себя. Так выглядят, действительно плохо, когда в семье случается большое горе.
— А как это надо? — еще что-то попытался выяснить тот, но…
— Самым наилучшим образом — коротко ответил Войцеховский.
У полицмейстера еще оставались вопросы. Но Артур бесцеремонно развернулся и ушел в другую комнату.
Хмыкнув и ничего не поняв, но вынужден был покинуть дом.
ГЛАВА 77
Польша показалась Анни скучноватой и рабочей. Рабочей в понимании отсутствия вычурности, яркости и эксцентричности. Простоватые дома, без особой затейливости и изюминки, нейтральные краски, средний, по тем временам темп жизни, но и отсутствие праздности, обыденная, трудовая повседневность. С погодой не совсем повезло, шли дожди и она сама решила попросить Светлану приступить к занятиям по изучению русского языка как можно быстрее, чтобы занять свои мысли и не давать им времени возвращаться в прошлое. Они остановились в съемном домике на окраине Варшавы и только чуть позже Анни узнала, почему именно выбран был дом, а не съемная квартира или гостиница и почему это была самая окраина польской столицы. Её новая знакомая поверхностно пыталась ей рассказать о самых простых и давно известных вещах, о коих, к своему стыду Анни не знала. О том, что центральным и самым значимым городом Польского королевства раньше был Краков. Речь Посполитая, так всегда называли Польшу, включала в себя часть земель Прибалтики и Белоруссии, Украины. Сильной, единоличной власти в ней практически некогда не было и вообще, это была страна, где столицами на протяжении сотни веков побывали более десятка городов. Светлана однажды произнесла такую фразу, дающую понять, что, это совсем не плохо, что они вначале посетили Польшу, она очень похожа на города России, но конечно же не Санкт-Петербург, и поэтому, Анни будет так легче адаптироваться. И Анни расстроилась, так как в Венгерском королевстве ей казалось и краски ярче и архитектура повеселее и климат более теплый, а солнца гораздо больше. Начались первые симптомы ностальгии. Светлана, молниеносно, уловила оттенки грусти в её мыслях и поспешила подбодрить.
— О, нет, нет, Санкт Петербург тебя порадует! Там есть на что посмотреть и есть чем удивиться. Но и это не главное. Я познакомлю тебя с интереснейшими людьми, они могут перевернуть все твое представление о мире! Ты попадешь в такой водоворот событий, ведь Питер— он так многолик, у него столько пластов, тебе будет казаться, что ты о нем уже так много узнала, а на самом деле — не знаешь ничего. Это со всеми так происходит. Там очень богатая культурная жизнь. Я постараюсь показать тебе все!
Они уже перешли на «ты» и Анни показалось, что в данный момент своей жизни она первый раз стала «ведомой». А в этой роли она никогда не была и испытывая новые эмоции и даже новые для себя эмоциональные связи в отношениях, её это саму удивляло. Светлана была независима и настолько самостоятельна для своего возраста, что Анни, которая успела почти два года быть управителем своего металлургического предприятия и вершителем его судьбы, в данный момент энергетически оказалась слабее этой женщины. Нет. Ни в чем она не чувствовала давления, но факт оставался фактом. Светлана, как говориться у русских, стала «шеей», а Анни «головой». Куда поворачивалась шея, туда и поворачивалась голова. Возможно, некая, установившаяся, легкая зависимость была вызвана «не знанием» Анни языка и практически отсутствием опыта в путешествиях. Да, она уже успела побывать в Германии, Австрии, Швейцарии, но …это были просто поездки отдыха и везде с ней были мужчины, которые брали всю ответственность и хлопотность дорог на себя. Сейчас роль такого мужчины взяла на себя Светлана и, право сказать, Анни чувствовалось рядом с ней уверенно и защищенно.
Прибыв в Варшаву, её новая попутчица стала более озабоченной и деловитой. Пообещав Анни, начать с ней заниматься каждый вечер, она регулярно в десять часов утра покидала дом и куда-то уходила. Анни однажды увидела появившийся в их доме чемодан. Странно, а её знакомая, совершенно не собиралась совершать каких-то покупок, но это её не касалось и поэтому она быстро об этом забыла. Но через день, за чемоданом пришел мужчина, такой, совершенно не броской внешности и даже больше похожий на простолюдина, чем представителя интеллигенции и чемодан был им унесен. Но… но потом появился еще один. Анни подумала — это тот же самый, но тогда почему он то появляется, то исчезает. И любопытство взяло верх. Она попыталась заглянуть вовнутрь, но он был закрыт на ключ. А на следующий день и он исчез, таким же способом, как и первый.
Вечером они садились за керосиновой лампой, так как в этом доме электричества не было, и Светлана превращалась в довольно строгого, но очень толкового учителя. С ней было ужасно интересно. И, да, Анни отметила про себя. Не каждый еще преподаватель в их Будапештском университете мог быть настолько интересен своими лекциями студентам, как это получалось у Светланы. Она делала это с таким удовольствием, что запал её любви к преподавательской деятельности и её интерес к этому, передавался и ученику. Анни стала с нетерпением ждать вечеров, чтобы приступить к занятиям. О… это было не легко! Русский алфавит был не похож ни на венгерский, ни на латинский. Это было что-то особенное. И если она часто слышала от своих же преподавателей в университете о том, что если ты в совершенстве освоил один из языков, допустим, немецкий, то по этой же системе тебе уже легче учить и английский, французский, итальянский. Русский в эту систему не входил. У него была только своя, специфическая особенность. Одну и ту же мысль, можно было выразить совершенно по-разному и иначе, и Анни даже этому испугалась, так как ей показалось, что она не осилит такого масштаба и богатства слов-никогда! Но, Светлана настраивала её на оптимизм и кропотливую работу. Анни задалась целью и когда с утра Светлана как всегда традиционно исчезала до послеполуденного времени, Анни ходила по комнате взад и вперед
