class="p">316-
блоху.
— Что ж, — произнес низкий мужской голос, — в прошлый раз это ты
прислуживал мне. Теперь я могу отплатить тебе той же монетой. Не хочешь ли
сесть и выпить чего-нибудь?
У Пазела ужасно болела голова. Он находился в маленькой, опрятной каюте
без лампы или свечи. А на углу койки сидел Игнус Чедфеллоу.
— Вы здесь!
— И, что еще более удивительно, ты. Не вскакивай! Ты получил летящей
доской по затылку — удар, который расколол бы кокосовый орех. К счастью, у тебя
довольно твердый череп.
Он улыбнулся — первая улыбка, которую Пазел увидел на его лице за многие
годы. Но Пазел обнаружил, что не может ее вернуть: Чедфеллоу слишком много
раз его обманывал. Улыбка доктора исчезла, и именно тогда Пазел заметил, каким
усталым он выглядит. На его лице появились морщины, которых не было в
Соррофране, а глаза выглядели мрачными.
Внезапно в голове Пазела всплыло воспоминание.
— Мой отец был здесь! — сказал он. — Я слышал его — всего несколько
минут назад? Я слышал, как он говорил обо мне.
Чедфеллоу опустил глаза:
— Ты проспал двадцать часов, Пазел.
На мгновение Пазел отказался в это поверить: голос был таким реальным, таким близким. Но, конечно, это был сон; его отца там быть не могло. И все же...
— Где мы?
— Я бы сказал, в двух лигах от города Ормаэл. Мы причалим в течение часа.
— Ормаэл! Как мы сюда попали? Что это за корабль?
— Бриг « Хемеддрин». Военный корабль волпеков, но мы нашли для него флаг
получше. Осторожно встань, если ты вообще можешь встать, и надень это. — Он
протянул Пазелу рубашку и бриджи. — Самые маленькие, которые я смог найти.
Волпеки не держат смолбоев.
Пазел, морщась, поднялся на ноги. Каждый мускул в его теле болел. Пока он
одевался, Чедфеллоу наклонился над мешком у его ног и вытащил стеклянную
бутылку. Вытащив пробку, он налил несколько унций в кружку и протянул ее
Пазелу.
— Выпей.
Пазел просто посмотрел на него. Никакое другое слово не могло бы больше
напомнить ему о его недоверии к Игнусу Чедфеллоу. Доктор заметил выражение
его лица и грустно улыбнулся.
— Это лекарство, мой мальчик. Могущественное, но ничуть не магическое, и
как раз то, что нужно для человека в твоем состоянии. Давай, выпей это до дна.
Пазел закрыл глаза. Выпил. И его затошнило.
— На вкус что-то мертвое.
— Масло из желтой чемерицы, — сказал Чедфеллоу. — Рвотное средство.
316
-
317-
Держи. — Он протянул Пазелу медное блюдо.
— Для чего это?
Чедфеллоу ничего не сказал; казалось, он считал секунды. Внезапно Пазел
согнулся пополам, его обильно вырвало в тарелку. Чедфеллоу с интересом изучал
его блевоту.
— Никаких таблеток улкранос! — сказал он. — Тебе повезло; но Арунис
держал тебя у себя не так долго. Другие ныряльщики выкашляли несколько
крошечных таблеток, которые, возможно, были вложены в их печенье. Ужасное
оружие: таблетка покрыта лаком, который растворяется в течение десяти дней.
После этого шарики внутри разбиваются, наполняя живот толченым стеклом. За
этим следует смерть — медленная.
— Он собирался убить нас!
— После того, как вы принесли бы ему Волка. Он хотел, чтобы в живых не
осталось никого, кто мог бы рассказывать истории.
— Вы дали остальным эту штуку с черемицей?
— Конечно. Ты можешь идти? Кое-кто хочет тебя увидеть.
Чедфеллоу открыл дверь, и они вошли в маленькую кают-компанию.
— Пазел!
Таша вскочила так быстро, что чуть не опрокинула стол, за которым сидела с
Нипсом, Марилой и Минту. Она подстригла волосы коротко, как у смолбоя, — судя
по всему, отрезала их ножом. Она и Нипс подбежали, чтобы обнять его.
— Ты выбираешь самое неподходящее время для этих припадков, —
засмеялась Таша.
— Нет подходящего времени, — сказал Пазел, тоже ухмыляясь.
— Ах ты, старый пес! — сказал Нипс. — Ты действительно приложил
Аруниса! Последнее, что я видел — он барахтается в воде, крича об алом скате. Это
твоя мурт-девушка послала ската?
Улыбка Пазела исчезла. Его мурт-девушка. Почему она исчезла? Так вот как
умирают мурты? Или их можно увидеть только тогда, когда ты под их чарами —
или когда они под твоими?
Он быстро ущипнул себя за грудь. Ракушка все еще была там.
— Должно быть, это была Клист, — сказал он. — Но что произошло? Таша, ты
действительно была в лодке? Ты и...
Он резко обернулся. Там, как грот-мачта, стоял Герцил. Толяссец тепло
улыбнулся.
— Да, Пазел, я тоже жив — благодаря тебе. Если бы ты не предупредил моих
собратьев, я бы умер в Утурфе́, как и предполагал мой бывший учитель.
— Твой бывший учитель?
— Сандор Отт, —
