разрешаю своей дочери Антонии вступить в законный брак, не достигая возраста
совершеннолетия. Это разрешение действительно для всех штатов и заверено подписью и
печатью Верховного Суда».
-Спасибо, мама, - тихо сказала Тони и приложила бумагу к щеке.
Она дошла до Парк-Роу и недоуменно оглянулась: «Нат же сказал - Элайджа меня ждать будет. На
верфи, что ли, задержался?».
Дома было тихо. Тони остановилась перед кабинетом и велела себе: «Не надо кричать. У него
обед, с губернатором, пусть переночует и уедет. Он неплохой человек, он мне деревянную
лошадку подарил, когда мне шесть лет было, на Рождество. Нет, это мистер Гамильтон подарил, -
вспомнила она и услышала ледяной голос отца: «Собирайся, завтра утром мы отправляемся в
столицу».
-Глаза, как у Констанцы, - подумал Дэниел, глядя на девушку. «У нее тоже они холодели внезапно.
Что это за конверт?»
Он стоял, прислонившись к двери – высокий, стройный, широкоплечий, с коротко постриженными
русыми волосами. Вокруг глаз были тонкие морщинки. «Приходил твой так называемый жених, -
Дэниел посмотрел на свои отполированные ногти, - просил твоей руки. Я его за порог
вышвырнул».
-Ты не смеешь! - яростно, сказала Тони, затолкнув конверт в бархатный мешочек. «Мы с Элайджей
любим друг друга, моя мама...»
-Твоя мать год, как мертва, - Дэниел раздул ноздри. «Ты не выйдешь замуж за квакера, что возит
бревна по озеру Эри, Антония! Я - будущий вице-президент этой страны, может быть, президент, и
моя дочь...»
-Я не твоя дочь! - выплюнула Тони. «Убирайся отсюда! Это моя квартира, и чтобы я больше тебя не
видела, понятно!»
-Сучка, - бессильно подумал Дэниел. «Чтобы ты в гробу перевернулась! Подлая, хитрая, сучка! Все
за моей спиной сделала, тихо, без шума. Мои уроки ей на пользу пошли. Ничего, через два месяца
мы будем воевать с Британией, все это, - он посмотрел на дубовый паркет в коридоре, - станет
моим, по праву».
-Уходи, - повторила Тони. Он, размахнувшись, ударив ее по лицу, протащил девушку до двери
комнаты. Втолкнув туда Тони, Дэниел запер ее на ключ: «Завтра на рассвете я тебя забираю в
Вашингтон. Если ты попробуешь, хоть как-то связаться с капитаном Кроу, ты об этом пожалеешь,
Антония».
Тони прислонилась к стене и подождала, пока его шаги затихнут. Она вытерла кровь из разбитой
губы. Выругавшись себе под нос, девушка стала собирать саквояж.
-Только самое нужное, - пробормотала Тони, укладывая туда простое белье, два шерстяных платья
и крепкие туфли. Она сунула внутрь блокнот, походную чернильницу с пером. Осторожно выйдя
на балкон, Тони увидела, как Дэниел садится в экипаж.
-Скатертью дорога, - издевательски сказала девушка. Она быстро написала записку: «Болит голова.
Сплю». Подсунув ее под дверь, Тони стала рвать простыню на полосы.
Прохожие на Парк-Роу с удивлением смотрели на то, как невысокая, хрупкая, белокурая девушка
спускается с мраморного балкона второго этажа по самодельной веревке. Оказавшись на
мостовой, Тони дернула ткань. Выкинув ее в ближайшую канаву, размахивая саквояжем, она
пошла к Гудзону.
-Ты ешь, - Элайджа нарезал мясо. «Не волнуйся, сейчас он уйдет куда-нибудь, и мы туда вернемся.
Тони, наверное, уже пришла от адвокатов».
Верфь была уже пуста. Фултон, на прощанье потрепал Элайджу по плечу: «Не сдавайся, капитан
Кроу. Ничего страшного, рано или поздно он согласится».
Фултон посмотрел на мужчину и вдруг, горько подумал: «Ах, Констанца, Констанца…, Кто же знал,
что все так получится..., Если бы я ее раньше встретил».
Элайджа и Нат сидели на деревянных ящиках у стены сарая, передавая друг другу бутылку с
имбирным пивом и буханку хлеба. Паровая лодка стояла у пристани.
-Это мой отец, - горько отозвался Нат. «Как он мог…, Погоди, - юноша поднял голову, - у ворот
стучит кто-то».
Она стояла у калитки - маленькая, прямая, в простом сером платье. Элайджа вспомнил ее голос
там, в порту Бостона: «Я буду вас ждать, капитан Кроу». Белокурые волосы Тони развевались на
речном ветру.
Девушка опустилась на свободный ящик и поставила рядом саквояж: «Я сбежала из дому.
Оказывается, он мне вовсе не отец. Мой отец - Антуан Лавуазье. Я взяла с собой все документы, -
она подняла на Элайджу темные, большие глаза. Капитан улыбнулся: «Паровые суда еще по морю
не ходили. Самое время попробовать. Угля до Филадельфии хватит. Я оставлю мистеру Фултону
записку, он ее оттуда заберет. Тебе, Тони, придется заниматься машиной. Это не река, у штурвала
мне надо стоять».
-Я все сделаю, - кивнула она. Нат сидел с открытым ртом. Юноша, наконец, изумленно сказал:
«Значит, я тебе не брат, Тони?»
-Ты мой брат и так будет всегда, - отмахнулась девушка и потянула к себе саквояж. «Денег он тебе,
конечно, не дал?»
-Не дал, - мрачно признал Нат.
-Я не удивлена, - ядовито ответила Тони, и что-то быстро написала. «Завтра придешь в
адвокатскую контору Филда, на Грейт-Джордж-стрит, - она протянула Нату бумагу, - тебе выдадут
пятнадцать тысяч долларов. Векселем, на контору Тедди в Бостоне. Не болтайся в Нью-Йорке,
мало ли что ему в голову придет. Маме своей привет передавай, и напиши мне из Парижа».
-Тони, я не могу...- потрясенно пробормотал Нат.
-Через три года вернешься, и мы выпьем за твой диплом, - Тони поднялась и усмехнулась:
«Имбирного пива, вина мне теперь нельзя будет».
-А куда писать? - спросил Нат.
-На озеро Эри, куда же еще, - Тони подхватила саквояж: «Элайджа, пошли».
Уже когда лодка выходила из устья Гудзона в море, Тони поднялась наверх. Отряхнув испачканные
углем руки, прижавшись головой к плечу Элайджи, она тихо спросила: «Мы, как твои папа и мама
поженимся, да? Сами?»
Капитан поцеловал ее теплый, высокий лоб. «Поженимся и сразу уедем на озера. Он об этом
забудет, уверяю тебя. Ты же ему не дочь, какая ему разница?»
-Надеюсь, - вздохнула Тони. Девушка положила свои тонкие пальцы поверх большой руки
Элайджи. «Я тебя люблю, - капитан Кроу прижал ее к себе, - я за тебя жизнь отдам, Тони. И всегда,
всегда буду рядом».
-Я тебя тоже, - она посмотрела вперед туда, где перед ними расстилалась темно-синяя, вечерняя
гладь моря. Лодка, дымя трубой, шла на юг, оставляя за кормой огни Нью-Йорка.
Дэниел проснулся от стука в дверь. Он протянул руку вниз. Посмотрев на свой хронометр,
мужчина желчно заметил: «Шесть утра. Или британцы первыми объявили нам войну?»
Он вернулся за полночь, чуть пошатываясь. Прочитав записку, что лежала у двери комнаты
Антонии, он даже не стал стучать.
-Пусть спит, - Дэниел, пройдя в опочивальню Констанцы, рухнул на большую кровать. Он с
наслаждением подумал о Батшеве рядом с ним. Прошептав: «Уже скоро», - Дэниел заснул.
Мужчина накинул атласный халат и вышел в переднюю. Горничная робко сказала: «Гонец, из
Вашингтона, мистер Вулф».
-Идите, - он отпустил их и добавил: «Кофе мне заварите, раз уж я встал».
В спальне он взломал печать и прочел торопливые строки: «Дорогой Дэниел, с прискорбием
сообщаю тебе, что вице-президент Клинтон, скончался позавчера от сердечного приступа.
Немедленно возвращайся в Вашингтон. Я хочу провести твое назначение через Палату и Сенат до
того, как они разъедутся на каникулы. Обсуждать войну в Британии ты уже будешь в новой
должности, а инаугурацию мы назначим на сентябрь. Искренне твой, Джеймс».
-Джеймс Мэдисон, президент Соединенных Штатов Америки, - Дэниел сунул письмо в карман
халата и задумчиво сказал: «Маленькая, победоносная война, красивая, юная жена - и Овальный
кабинет станет моим. Если Джеймс решит пойти на второй срок, - он развел руками, - и
президенты, бывает, умирают».
Он открыл комнату Тони. Остановившись на пороге, оглядев ее, Дэниел побледнел. «Мерзавка, -
мужчина отбросил ногой записку, что валялась на полу, - истинно, дочь своей матери. Ничего, - он
рассмеялся, - капитан Кроу пожалеет, что на свет родился. Сын шпиона, и сам шпион британцев.
Тони у нас останется вдовой, и очень быстро».
Дэниел запахнул халат и пошел собираться.
Филадельфия
В небольшом кабинете пахло пылью. Клерк, чихнув, просматривая документы, пробормотал:
«Элайджа Кроу, тридцати лет. Место рождения, Филадельфия, Пенсильвания, холостяк. Антония
Вулф, семнадцати лет. Место рождения, Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, не замужем. Разрешение от
родителя невесты, пожалуйста, - он протянул руку и предупредил: «Ваша лицензия, квакерская,
дороже стоит. Вы знаете, наверное, - клерк усмехнулся.
Элайджа отсчитал деньги, и клерк передал ему лицензию: «Поздравляю. Не забудьте, вам нужны
