это будет развлечением, а не чем-то страшным.
Тим подбросил огненную фигурку вверх, и она начала кружиться, разбрасывая вокруг себя искры. Кара схватила горсть медной стружки из ведра и бросила в воздух. Огонь подхватил металлические частицы, и вся кузница наполнилась зеленоватыми звёздочками.
— Добавим-ка ещё цветов, — она метнулась к полке и вернулась с маленькими мешочками. — Соли разные. Для окраски металла использую, но и для такого сгодятся.
Она бросила щепотку какого-то порошка, и искры вспыхнули красным. Ещё одна щепотка — и добавился фиолетовый оттенок.
Тим сосредоточился сильнее, и теперь огненная фигурка разделилась на две — появился огненный юноша. Парочка закружилась в пляске над их головами, рассыпая разноцветные искры.
— Кто это там с ней танцует? — с притворной строгостью спросила Кара. — Понятия не имею, — Тим изобразил невинное лицо. — Какой-то южанин, видимо.
Кара фыркнула и снова отхлебнула из кружки.
— Ещё! — потребовала она. — Сделай что-нибудь ещё!
Тим погасил танцующую пару и вместо неё создал крошечного огненного медведя, который поднялся на задние лапы и зарычал беззвучно, но грозно.
— Ну вылитый Бран, когда ему не нравится суп в таверне! — Кара согнулась пополам от смеха.
Медведь превратился в маленького человечка с окладистой бородой и суровым взглядом, который размахивал мечом.
— А это Томас на утренней тренировке, — пояснил Тим, и они уже вместе расхохотались.
— О, я знаю, я знаю! — Кара вскочила и помчалась к ящику с инструментами. — Смотри!
Она вернулась с маленькой трубкой, похожей на свистульку.
— Дуй сюда, когда я скажу.
Тим создал над ладонью сгусток пламени размером с кулак и кивнул. Кара поднесла трубку к огню и сыпанула в неё какой-то порошок. — Давай!
Тим направил пламя в трубку, и из неё вырвался длинный огненный язык, который извивался, как настоящий дракон, издавая низкий гудящий звук.
— Ого! — восхитился Тим. — Что это?
— Смесь угольной пыли и железных опилок. Если правильно подуть, получается такой эффект. Сказители иногда используют для представлений.
Они продолжали эксперименты до тех пор, пока вся кузница не наполнилась запахом горелого металла и весёлым смехом. Тим создавал всё новые огненные фигурки — то птицу, то лошадь, то сказочное чудовище, а Кара подбрасывала различные порошки и соли, добавляя красок и эффектов.
В какой-то момент Тим случайно создал слишком большой сгусток пламени, и тот едва не подпалил стропила. — Осторожно! — крикнула Кара.
Тим на лету перехватил огонь, вернул его под контроль и превратил в россыпь тлеющих искр, которые медленно опустились на пол кузницы и погасли.
— С тобой весело, — Кара покачала головой, улыбаясь. — В кузнице за эти две недели было больше веселья, чем за все годы до этого.
— А ты хороший учитель, — ответил Тим. — Я и не думал, что смогу выковать что-то сложнее гвоздя.
— Из тебя получается неплохой подмастерье, — она легонько хлопнула его по плечу.
Они присели у горна, наблюдая за угасающими углями. Тим время от времени подбрасывал в пламя маленькие искры, которые складывались в забавные фигурки и тут же таяли.
— Знаешь, — сказала вдруг Кара, — у меня есть идея. Не такая весёлая, но, может быть, даже более интересная.
Она соскочила с верстака и достала из-под груды инструментов помятый лист бумаги.
— Я тут кое-что набросала недавно. Смотри.
Она расправила на столе чертёж, придавив углы молотками. На бумаге были изображены какие-то цилиндры, соединённые трубками, грубо нарисованные шестерни и колёса.
— Паровая машина? — Тим удивлённо поднял брови. — Как на юге?
— Ну, не совсем такая навороченная, — Кара постучала пальцем по чертежу. — Я о таком слышала, когда торговцы с юга приезжали. Общие принципы. Штука простая — нагреваешь воду, пар толкает поршень, поршень крутит колесо.
Тим склонился над бумагой, разбирая не всегда понятные линии. Рисунок был далек от идеала — множество исправлений, некоторые детали зачёркнуты и перерисованы, но основная идея просматривалась.
— Думаешь, у нас получится? — он скептически посмотрел на схему. — Я никогда такого не делал.
— Я тоже, — призналась Кара, и в её глазах блеснул азарт. — Но разве не в этом весь смысл? Если постараемся, то сможем сделать хотя бы простую модель. Смотри, — она указала на нижнюю часть чертежа, — этот котёл небольшой, вот тут клапан для выпуска лишнего пара, а здесь…
Она говорила всё быстрее, водя пальцем по линиям, и Тим невольно заразился её энтузиазмом. Не гениальная разработка, но вполне рабочая схема.
— И зачем нам эта машина? — спросил он.
— Для начала, — Кара торжественно подняла палец, — мы могли бы сделать механический молот для кузницы. Представь — я работаю над тонкими деталями, а машина делает грубую работу. Никаких мозолей, никакой боли в плечах!
Тим кивнул, припоминая, как южные кузнецы использовали подобные устройства.
— А потом, — продолжала она, наливая ещё настойки, — можно приспособить её для подъёма воды из колодца. Или для лесопилки. Или… представь себе повозку, которая едет сама!
— Давай начнём с малого, — рассмеялся Тим. — Сначала сделаем что-нибудь, что вообще работает.
— Я уже попробовала, — Кара немного смутилась. — Сделала маленький вариант, но он… ну, слегка взорвался.
— Взорвался?!
— Совсем чуть-чуть! — она показала пальцами. — Просто котёл оказался слишком тонким. Но теперь я знаю, в чём проблема. Надо стенки сделать ровными, и пламя. И тогда мы сможем равномерно нагревать, не доводя до таких… неприятностей.
Тим представил себе котёл, разлетающийся на куски под давлением пара, и невольно скривился.
— Не бойся, — Кара легонько ткнула его в плечо. — Я уже нашла подходящий металл. Старую мельничную шестерню. Прочная, выдержит и не такое.
Её глаза сияли таким воодушевлением, что Тим невольно подумал: вот оно, настоящее колдовство.
— Могли бы даже соорудить небольшой лифт для шахты, — мечтательно продолжала Кара. — Представляешь? Шахтёрам не пришлось бы таскать уголь на себе. Маленькая тележка, поднимающаяся сама по себе…
— Кара, — Тим поднял взгляд от чертежа, — это потрясающе. Правда. Но я…
Он запнулся, не зная, как сказать. Кара замерла, отложив уголь, которым делала пометки.
— Ты уходишь, — это был не вопрос. — Скоро, да?
Тим кивнул, не в силах отвести взгляд. Кара выпрямилась, её лицо вдруг стало жёстким.
— Знаешь, — сказала она с неожиданной горечью, — я всю жизнь таких, как ты, наблюдаю. Северные мечтатели. — Она произнесла последнее слово с таким презрением, что Тим вздрогнул. — Приходят, разговоры красивые ведут, а потом — бац! — и умчались на север за своей великой судьбой.
Она с такой силой швырнула уголь на верстак, что тот раскололся.
— Кара, я не… — начал Тим, но она перебила его.
— А знаешь, кто остаётся? — её голос поднялся. — Мы остаёмся. Обычные люди. Те, кто потом годами ждёт у ворот, вглядывается в горизонт, надеется. Те, кто остаётся латать дыры, ковать мечи,
