взгляд или, копаясь в мусорных баках, бормотали какую-то чушь.
Даже здесь, в этом парке с башенкой и по-зимнему голыми деревьями, не обнаружилось никаких указаний на источник, из которого Джес черпала свою магию.
Она всё представляла себе иначе! Поддав ногой несколько камешков, она тут же наткнулась на злобный взгляд какого-то толстяка, который, несмотря на холод, сидел на скамейке, поглощая огромную шаурму. Лохматый серый пёс поспешно отскочил в сторону, и Джес промаршировала мимо. Втянув голову в плечи, она шумно шла по парку, с каждым шагом теряя время. Время, которого у неё не было.
Интересно, как там магестра? Может, опять страдает от приступа слабости? Простит ли она её? На самом деле Джес уже давно нужно было отправиться в путь. А Ариан? Справляется ли он со всеми поручениями? В последнее время он выглядел таким уставшим.
Сухая листва взметалась за ней, как вода в кильватере лодки. Она промчалась мимо какой-то липы. Деревце было маленьким, ствол не толще её ноги. Она покачала головой: надо же, здесь вообще что-то растёт! Крошечный парк был оцеплен громадами зеркального стекла и бетона. Любой островок зелени оказывался втиснутым в бетонную пустыню. И разумеется, парк носил имя семьи каких-то банкиров. Большинство городов называли свои улицы и площади в честь поэтов, художников или учёных. Но только не Франкфурт. Здесь наверняка и фонтаны носили имена каких-нибудь финансовых работников или налоговых консультантов. Немудрено, что она не видит тут никакой магии: город не живёт, а функционирует.
Она стиснула зубы. Где же Юри? Мало того что здесь трудно найти хоть какую-то зацепку, так приходится ещё и о нём беспокоиться.
Наконец она его обнаружила. Тролль остановился, а она и не заметила. С тех пор как они прибыли на огромный вокзал, такое случалось постоянно. Юри тащился следом за ней с неподдельным интересом во взгляде и каждые сто метров останавливался, чему-нибудь дивясь. Парень просто слишком редко выезжал из Аркена.
Юри стоял рядом с образующими круг скульптурами. Прямоугольные каменные блоки между ними, холодные и твёрдые, напоминали окружающие парк небоскрёбы. Потерев переносицу, Джес ускорила шаг. Если он будет рассматривать каждый памятник, мимо которого они проходят, им не выйти из парка Ротшильда до темноты. Или он опять кормит птиц? Подойдя ближе, она поняла, что всё гораздо хуже. Юри с кем-то разговаривает! С быстрого шага Джес перешла на спринт. Опять он за своё!
Ещё не подбежав, она замахала руками, словно отгоняла мух.
Юри опирался на свой вещевой мешок, как на прилавок. Увидев её, он просиял:
– Слушай, Джес! У человека классное предложение! Если мы подпишемся на Pony Express, то получим номер бесплатно!
Человек в утеплённом пальто с поясом одарил её улыбкой продавца, и в руках у него появился ещё один журнал с шотландским пони на обложке:
– Вам нужно только подписать вот здесь…
– Вот ещё! – воскликнула Джес, оттянув Юри от человека с папкой-планшетом. Тот увидел выражение её лица, и победная улыбка на его губах угасла. – Постыдитесь! Он всего два дня в городе, а уже выписал две газеты, стал членом семи обществ защиты животных, купил два пылесоса и подписал восемь петиций. Пожалуйста, поищите себе другого провинциала, которого сможете обобрать!
Чтобы привести Юри в движение, она упёрлась в него обеими руками. Уходя, Юри на прощание помахал продавцу журнала.
– Не понимаю, почему провинциал – это оскорбление. Ведь жить на природе так чудесно. И всё лучше, чем эти огромные могильные камни, – он указал на здания вокруг парка.
Испепеляющий взгляд Джес прогнал поспешавшего за ними продавца.
– Юри, я тебе что говорила?! – Она, перестав толкать его, шла рядом с ним. Её указательный палец сверлил его плечо. – Это не Аркен! Каждый, кто здесь с тобой заговаривает, хочет от тебя денег. Делай как все – взгляд в землю, качай головой и говори «Нет, спасибо!».
Юри кивнул. Но Джес продолжила:
– Наше время на исходе, а ты отвлекаешься на всех и каждого: тут птичек покормить, там с бездомным поболтать. Посмотреть, как дома исчезают в облаках. Битых два часа проторчать в магазине комиксов. С тех пор как мы здесь, мы и намёка на какую-нибудь зацепку не обнаружили. Здесь нигде никакой магии! Я даже не понимаю, с чего бы вообще магам жить в этом городе? – Она воздела руки к небу, как проповедник у вокзала, призывавший людей обратиться в истинную веру.
Юри засунул журнал в жилетку:
– Раз никто не думает, что во Франкфурте есть маги, значит это прекрасное укрытие. А «Т 3» очень милая лавка комиксов. Если сестра Арвида хоть немного похожа на брата, она наверняка уже там бывала.
Джес замедлила шаг. Её пальцы, вновь скользнув в карман, принялись теребить конверт:
– Может, ты и прав.
– Так тебе тоже в этой лавке понравилось?
– Что? Нет, это я про укрытие. Если пожирателей действительно больше, это объясняет, почему в городе так пусто. Такое ощущение, что из него выжали все соки. А это делает Франкфурт укрытием, где искать никто не станет.
Теперь Джес остановилась. Сестра Арвида не указала на конверте адрес отправителя, а значит, она не хочет, чтобы её обнаружили. Но почему? Если она против общения с братом, то вообще не стала бы писать ему. Может, она опасалась, что письмо перехватят? Но почему и кого гулям бояться? Ну разве что солнечного света и постепенного умирания.
– А… что там делает этот тип?
Юри, пройдя на несколько шагов дальше, прервал её размышления. Джес не сразу поняла, о чём он, а потом увидела человека с шаурмой. От лепёшки, из которой торчало достаточно мяса, но слишком мало овощей, осталась только половина.
– Как же он так может! – Взгляд Юри по-прежнему был прикован к человеку с шаурмой.
Джес знала, что Юри всегда голоден. В минуты, когда ему не навязывали никаких товаров, он постоянно запихивал в себя какую-нибудь комбинацию из орехов и брокколи. И тут она поняла, что он имеет в виду. Рядом с человеком, виляя хвостом, сидела лохматая собачка, и толстяк забавлялся тем, что делал вид, будто бросает голодному четвероногому существу какую-то еду. Нет, не четвероногому. У собаки не было одной задней лапы. И каждый раз, когда она кидалась в направлении броска, человек смеялся. Пёс безуспешно пытался обнаружить на лужайке еду, а затем с опущенным хвостом возвращался к толстяку. Наконец он понял трюк и перестал поддаваться на уловку. Теперь он пытался добраться до руки человека, который двумя пальцами-сардельками держал полоску мяса на недосягаемом для пса расстоянии.
Увидев, что Юри,
