— У него с местным Топтыгиным какие-то отношения. Я видел, как он бегал в ту сторону, куда вёл свежий след, а потом возвратился ничуть не пришибленным.
— Кстати! — поинтересовался Саня. Наш шакал всегда убегает с теми, кто уходит из лагеря. А к озеру, где схоронили Кубью, не пошёл.
— Он тогда у брода отстал, — напомнил Вячик. — То есть того, без полосок, боится, а с медведем дружит.
— Ну, медведю на такую мелкую собачонку нападать, как бы, не по чину. Он же здесь себя хозяином чувствует. Опять же Шак хромал.
— Медведь этот ещё молодой, — добавил Саня. — И Шак молодой. Может, они играют? Да, мишка по ту сторону тропы держится, как мне кажется. И следов похожих на медвежьи поблизости я не встречал.
Ленка кивнула: — Тут росомаха обитает, но она бродит подальше от воды. Имейте в виду — тварь эта злобная и может напасть. Серьёзный противник, хотя и не очень крупный. Не ссорьтесь с ней, уходите сразу.
Глава 10
Разброд и шатание
На другой день Вячик принёс два плетеных «блюда» глины — Галочка сказала, что из этого можно попробовать что-нибудь испечь. Ещё над ближним спуском к затону установили каменный котёл. Его сначала оформили из небольших кусков полевого шпата внутри полусферической глиняной ямы, тщательно подбирая по форме и по размеру, потом долго упорно раздували внутри полыхающие дрова, а затем и уголья.
Дули до тех пор, пока не выдули не только пепел, но и золу и остатки недогоревших угольков. Даже при дневном свете можно было видеть свечение пышущих жаром камней и то, как они «потекли» — тут-то и остановились «во избежание». Даже пылающие головни повыхватывали, пока весь сосуд не стёк на дно бесформенной кляксой.
Лариска тут же заказала мостки к воде через топкий берег, печку-камнегрейку и столик для работы со шкурами. Но сделали только низкий навес, под которым встали на просушку десять глиняных чашек, похожих на пиалы — просто больше ничего не успели. День прошёл стремительно, под флагом «танцуют все».
А утром, когда клан вкушал традиционный поздний завтрак, из «племени» пришёл Петя. Сегодня были вчерашние холодные отбивные из гусятины, которые Любаша называла шницелями. Но на вкусе это название никак не отражалось.
— Блин! Хотел бы я так питаться? — воскликнул одноклассник после того, как умял вторую добавку — свои-то вели себя скромно под грозными взглядами вождя. Не терпел он обжорства. А гостю накладывали без ограничений.
— И кто не даёт? — съязвила Леночка.
— На десять девочек осталось всего пять парней. Серый с Михой тоже куда-то девались. Всех змей в округе мы уже переловили, птиц распугали — короче, задница какая-то наступает.
— Задница — это плохо, — сочувственно поцокал языком Вячик и вопросительно посмотрел на Ленку.
— А что? — пожала та плечами. Видел же, что два одинца на той стороне протоки кормятся. Ты не возражаешь, Шеф?
— Отчего же? — развёл руками Веник. Он ничего не понял, но мешать инициативе ребят — не его метод. — Так говоришь, маловато стало кормильцев на такую ораву едоков? Ну-ну, — повернулся он к гостю. — А у вас случайно там шкуры ненужной не завалялось? Или, может, кто-то умеет лодки строить? А с меня — умеренное двухразовое питание. Ты, как будешь дома, сказани про это Лёхе. Опять же у нас и попроще работы, хоть завались. До зарезу нужны руки, руки и руки.
— Ага. Передам. Я бы и сам к вам попросился, но тогда кто же для наших девочек будет охотиться? — улыбнулся Петя.
— Мне бы Танюшка очень помогла, — обрадовалась Лариска.
— И Лерочку пригласи корзинки плести, — вставила своё словечко Любаша.
— Только Светку не надо. И Ирку с Викторией. А то тут шуму будет! И никакого дела, — добавила Галочка.
— Сань! У тебя сегодня, что по плану? — прекратил «прения» вожак.
— Буравчик. А потом шило. Сначала четырёхгранное для Галочки. А потом с крючком — кроссовки Лариске зашить.
— Добро. Дима, ты за берестой?
— Ага.
— Помощник нужен?
— Ага.
— Петя! Встал-пошёл. Завтрак нужно усвоить, как следует, вот и утряси его за делом.
— Я, вообще-то тут на охоте.
— Никто тебя в наши угодья не пустит, — назидательно пророкотал Саня. — У Ленки и Вячика тут все гнёзда пересчитаны, и птичье поголовье стоит на реестровом учёте. Они вон даже лисицу грохнули, чтобы не мешала уткам птенцов выводить. А тут ты со своей палкой! И вообще, в чужой монастырь со своим уставом… Ну, ты меня понял.
— А у вас есть устав? — недовольно скривился Петя. — Где бы почитать?
— Я его тебе весь наизусть скажу: Вождь всегда прав.
— А если всё же вождь не прав?
— Читай внимательно устав, — продекламировала Галочка. И прощебетала примирительным тоном: — Ты не ерепенься, Петруша! Ребята тебе двух гусей принесут через пару часиков — тут недалеко. Но возьмут они их сами. Ларис! Ты сейчас новый котёл будешь кипятить?
— Конечно. Мне в нём нужно дубовую кору заварить.
— Ага. А мне бересту распарить. Чур я первая, — взяв копья, девчата заторопились на слоновью тропу, за дровами.
* * *
Веник закончил торцевать кусочек берёзового ствола — идеально прямой, без сучков и с абсолютно неповреждённой корой. Два часа кропотливой работы лучшим из рубил клана. Теперь оставалось эту кору снять цельным куском без единого разреза, а потом приделать дно. То есть точно вырезать и плотно вставить относительно короткую пробку.
И вот тут-то пришлось задуматься — просто так кора не слезала. Не слезала она и после постукивания снаружи. Даже прокатывание чурбачка палкой не помогло — бесшовный стакан совершенно не желал сниматься. А у девчат в новом котле как раз поспел кипяток — туда и погрузили чурбачок. Не помогло — не отделилась кора от древесины.
Тут как раз пришли с охоты Вячик с Леночкой и принесли сразу двух гусей. Из обезглавленных шей ещё капала кровь, которую слизывал с тропы бегущий по пятам шакал.
— Головы ему уже скормили, а он всё никак не угомонится, брюхо ненасытное! — ворчал Вячик. — И самих птиц насилу отобрали — приносит, но не отдаёт.
— Интересно, почему это он их вообще приносит? — улыбнулся Петя, приволокший из леса крупную трубку свернувшейся бересты.
— Ну… команду «ко мне» с ним все тренируют. А больше — никакую. Так Саня распорядился. Мы ведь очень послушные, — улыбнулся Веник.
— Ты же вождь. Тебе-то, зачем слушаться? — изумился Петруха.
— Так вождь — это тот, кто знает, что велит. Про собак и всяких псовых лучше Сани у нас никто не петрит. Поэтому мы его и слушаемся.
— Шеф! — улыбнулась Леночка. Мы проводим Петеньку домой? А то ведь может встретиться по дороге какой гадостный зверь и всё у него отобрать.
— Да, пожалуй, — спорить с Ленкой Веник не будет — слишком часто она оказывается права. Нюх у неё, что ли на всякие события? Хотя, кто тут вообще лучше неё ориентируется?
Взвалив на плечо гостя палку, к концам которой были привязаны крупные птицы, мальчик и девочка пристроили в тени свои луки, а сами вооружились копьями и ушли. Как раз было где-то около полудня.
Вернулись они часов через пять — точно к ужину. Без гусей, но с Петей. И ещё с ними пришли Танюшка с Лерочкой.
— Дима, Саня и…
— Я, — догадался Веник.
— Да, и Шеф — переезжают спать в убежище. Галя и Лариса — оборудуйте им постель. Леночка, отведи девочек помыться. Да смотрите, недолго там — сейчас буду накрывать, — захлопотала Любаша.
— А что у нас сегодня? — поинтересовался Вячик.
— Четверг. Рыбный день. Не знаю, какого сорта эта рыба, но на вид вполне съедобная. Саня! Закрой поддувало!
* * *
Ещё трое человек за столом поместилось. Ленку пришлось усадить в торце рядом с вожаком. «Новенькие» девочки посматривали на происходящее с любопытством и трескали за обе щеки, но добавку Веник разрешил им всего одну, а Пете так и вовсе отказал: — Ты сегодня завтракал, — сказал суровым тоном.
— Так что тут нужно делать в этом вашем рабстве? — спросила Лерочка, отхлебнув глоток из пущенного по кругу стакана с каменным дном.
— В рабстве? — приподнял брови Веник.
— Ну, пока мы шли до стоянки племени, я подумал, что если уведу с собой двух девчат, то есть столько, сколько на мою долю приходится, чтобы прокормить, то могу со спокойной совестью присоединиться к вашему клану, — объяснил Петя. Леночка и Славик эту мысль одобрили, можно сказать, поддержали. А Лёшка разорался, что я могу их вообще хоть в рабство забирать, если хочу. Вот, хотя бы за этих двух гусей. Только, чтобы я на их племенное имущество не покушался.
Народ за столом похмыкал.
— Рабство наступит с утра после завтрака, — добродушно объяснил Дима. — А сейчас — тихие игры и подготовка ко сну.
— Тихие игры? Это как?
— Доделываем то, что за день не успели, — улыбнулась Галочка. — Вот Саня не успел мне отковать длинный ножик, чтобы поддеть бересту.
