«Над солнечною музыкой воды…»
Над солнечною музыкой воды,Там, где с горы сорвался берег в мореЦветут леса и тает белый дымВесенних туч на утреннем дозоре.
Я снова встал душой из зимней тьмыИ здесь в горах за серою агавой,Который раз мне здесь раскрылся мирМучительной и солнечной забавой.
В молчаньи на оранжевую землюТечет смола. Чуть слышный шум вдалиНапоминает мне, что море внемлетНеспешно покрывая край земли.
Молчит весна. Все ясно мне без слова,Как больно мне, как мне легко дышать,Я снова здесь. Мне в мире больно снова,Я ничему не в силах помешать.
Шумит прибой на телеграфной сетиИ пена бьет, на улицу спеша,И дивно молод первозданный ветер —Не помнить ни о чем его душа.
Покрылось небо темной синевою,Клубясь, на солнце облако нашлоИ, окружась полоской огневою,Скользнуло прочь в небесное стекло.
В необъяснимом золотом движеньи,С смиреньем дивным поручась судьбе,Себя не видя в легком отраженьи,В уничижении, не плача о себе,
Ложусь на теплый вереск, забываяО том, как долго мучился любя.Глаза, на солнце греясь, закрываюИ снова навсегда люблю Тебя.
1934
«Разметавшись широко у моря…»
Разметавшись широко у моря,Спит возвышенность каменным сном.День недвижен. У низкого молаЯхта клонится в воду крылом.
Над обрывом на горной дорогеМир прозрачен, как жидкий хрусталь —Там, устав от ходьбы, недотрогиВ белом кружеве смотрятся вдаль.
На лугу под звенящей косоюТравы падают в омут небес.Пароход, дымовой полосоюГоризонт опечалив, исчез.
А под кручей на тысячу блесокРаспадается солнце в водеИ сквозь пыль у соснового лесаМчится гонщик навстречу судьбе.
В теплой лодке пишу без ответа,Свесив руку, гляжусь в глубину,Закрываясь рукою от светаУ безбрежного моря в плену,
Где в немолчном своем разговореБлеск волны догоняет волнуИ, теряясь, шумит на просторе,Незаметно склоняя ко сну.
Чуть курлычет вода за кормоюВ непрестанном движеньи своем,Призрак лодки с уснувшей душоюНеподвижно висит в голубом.
И на ней, как весы в равновесьи,Равнодушен к добру и ко злу,Полон солнечной радостью весь я,Свесив теплую руку к веслу.
«Сегодня сердце доверху полно…»
Сегодня сердце доверху полноПереливающимся шумом волн беспечных,Я снова пред тобой сияющее дноЗемной судьбы, играющее вечно.
Вся жизнь души в глазах, вся жизнь природы в море,И с каждою зарей рождается на немДругая красота, не знающая горя,А вечером оно красивее чем днем.
Высокомерного мученья глубинуЯ с младости познал, но не нашедши мира,Теперь я верую и слушаю волну,Поющую о том, что радость глубже мира.
Непомраченный день своим тепломНаполнил лес и заблудился в чаще.Покоем счастья полон низкий дом,Весь озаренный облаком светящим.
Здесь, где глядя на мир сквозь хвойный лес,Душа живет в счастливом одичаньи,Свою стрелу октябрьский СтрелецЕще не отослал в осеннее молчанье.
Уже желтеет горный лес вдали,Где с кратким криком ласточки носились,Укрощена усталостью земли,Молчит душа, внемля осенней силе.
Уставшая внимать полдневной влаге,О сне подземном думает она,О том, что снова будет жить в овраге,Где в ягоды свои оделась бузина.
Под именем другим, но с тем же восхищеньемСияющей судьбой воздушных превращений,И тем, о чем средь полевой межи,Несущиеся прочь поют стрижи.
Все тот же свет горит во всех мирах,И все века шумят одним напевом,И в них и я бессмертен, как в горахБессмертен день, всегда как будто первый.
Узнай себя в вечерней теплоте.Святая радость всюду жизнь рождает.Она в тебе, она вокруг, везде.Она всегда любовь сопровождает.
1933
«Летний вечер темен и тяжел…»
В. Варшавскому
Летний вечер темен и тяжел,Душный ветер шелестит бумагой,Окружает желтый ореолДиск луны, всходящий над оврагом.
Над вершиной исполинских липЯркий свет родился и погиб.Сотряслась окрестность черным громом,Стук дождя послышался над домом.
На дворе, теснясь среди сараев,Покачнулись пыльные кустыИ, курлыча у крыльцовых сваев,Заблестел ручей из темноты.
В чаще птицы согнаны с ночлега,Пыль воды влетает в окна дома,Но чем ярче дождь несется с неба,Тем скорей его затихнет гомон.
Молкнет черный лес, еще шумящийМокрой хвоей за столбом качелейИ сосновым запахом щемящимДышит сад в сиянии капели.
Растворив окно высокой дачи,Отойдя на миг от слов и дум,Неподвижно слушал неудачникУтихающий счастливый шум.
Думал он о том, что мир моложеБезупречных франтов городских,Но его душа принять не можетТемных и надменных слез людских.
Что земля и радость глубже боли,Потому что смерть нужна лесам,Чтоб весной трава рвалась на волю,Дождь к земле и птицы к небесам.
Что темнее лжи печаль без веры,А больная жалость горше зла.Медленно в спокойной дымке серойДень вставал, что иволга звала.
На умытых соснах дивно яркийПервый луч прошел на высотахИ спокойный долгий день и жаркийНачался вознею птиц в кустах.
1932–1933
«Чудо жизни в радостном движеньи…»
Н.П.
Чудо жизни в радостном движеньиГрозовых осенних облаков.Быстро тает в уличном смятеньиШум дождя под цоканье подков.
И совсем растерянный от света,От сиянья воздуха, от теплоты,Возвращается ноябрь в лето,Полный беспокойной красоты.
Сердце билось у часов неверных.Слишком рано, погоди дружить,Приходи попозже и мгновенно,Слишком поздно станет, может быть.
Свежестью левкоев и осоки,Холодом дождливых дней лесныхНезаметно прикасались щеки,Мчались дни рождения весны.
Рвался ветер обгонять трамваиТентами в дожде озорничать,То земля была едва живая,Радости не в силах отвечать.
Сквозь молочный дым в оцепененьиСолнце согревало лес пустой,В голубом недвижном озареньиДумал он о жизни прожитой.
Каждый куст свое сиянье листьевНехотя, по разному терял,Будто множество осенних истинПеред сном с улыбкой понимал.
Ты, как будто щурясь, вспоминалаПрошлое мое, а я Твое.Тихо лодка весла подымала,Белый дым еще скрывал ее.
Ноябрь 1933
Домой с небес
Н. Постниковой
Судьба души не ведома словам.В лучах дождя мы снова здесь в неволе,Весенний ветер дышит к островамИ грязь блестит на слабом солнце в поле.
В лесу земля, услышав слабый плеск,Ресницами дождя пошевелила,Она спала среди сосновых звезд,Как будто бы дышать и жить забыла.
В свинцовом небе реет на лугуМалиновая сень еще пустая.Как тихо, слушай, милый, это таютКоричневые льды на берегу.
Смотри, похожа на мою любовьПустая нежность поля без работы,В лучах дождя оно проснулось вновь,Но жить не начало и вспоминает что-то.
В пыли лучей — иссохшие поля.Прошедшим летом в золотой неволеПод ярким небом мучилась земля,Дождя ждала и трескалась от боли.
В дыму грозы сиял закат в пыли,И цвет страниц от молнии менялся,Но только осенью сожженный лес вдалиПокоя долгожданного дождался.
Покой весны, кто знает о тебе,Тот никогда земли не покидает.В холодном небе в радостной мольбеНесутся ласточки, дорогу узнавая.
Домой с небес в чуть слышный шорох травИздалека к оползням косогоров,Так близко к солнцу жить не пожелав,Они летят, они вернутся скоро.
В свинцовом небе призраком весныМалиновая сень берез недвижна.Во тьме могил напрасно видеть сны—Не угадать покоя вешней жизни.
Как незаметно радость расцвела.Вот низкий дом и мы с Тобой у цели.Весенний дождь шумел в тени ствола.Мы долго слушали и говорить не смели.
1934
