наливает. У Грина тоже паёк был… даже лучше здешнего, а таскали… только отвернись. И у Старого Хозяина так же. Да везде! А здесь… Чудн
о. Но здесь всё не по-людски.
Чак взял из общей стопки горячую пухлую лепёшку и придвинул к себе миску с кашей.
– Ну, приятного всем аппетита, – улыбнулся Стеф.
– Чтоб не в последний раз, – весело ответил Роланд.
И даже Чак улыбнулся этой ежедневной шутке.
Роланд с весёлой важностью рассказал о своей поездке к шорнику. Как тот аж глаза вылупил, увидев Рола верхом, не кое-как.
– Ты б ещё на машине прикатил, – фыркнул Чак.
– Раньше предлагать надо было, – улыбнулся Стеф.
А Роланд замотал головой.
– Да ну её, машину. Как на торги в ней. То ли дело верхом!
Джерри завистливо вздохнул, и опять все рассмеялись. Чак пренебрежительно повёл плечом, но промолчал. Конечно, откуда работяге-деревенщине знать, что такое хорошая легковая машина. Его-то и на торги, небось, не в специальном фургоне, а в простом грузовике возили. Так что… чего разоряться перед дураками.
После ленча разбегались, не задерживаясь, по своим местам. Чак – в гараж, Ларри – в мастерскую, Стеф – в котельную, Роланд и Сэмми – на скотную, а Мамми, наскоро перемыв миски и кружки, пошла к вещевой кладовке. Роб, конечно, с ней.
Кладовка была уже открыта, свет включён, и Джонатан, посвистывая, оглядывал аккуратные стопки рабской одежды.
– Вот она я, масса Джонатан, – почтительно сказала от порога Мамми.
– Отлично, – улыбнулся Джонатан. – Ну, давай смотреть, Мамми, чтоб и себя не обидеть, и, – он вдруг подмигнул Робу, – выгоду получить.
– А как считать будем, масса Джонатан? – Мамми решительно скинула на табуретку у двери свой платок и засучила рукава рабской кофты. – Сколько оставить или сколько продать?
– Оставляем нужное, – сказал Джонатан.
– Всё мужское, значит, масса Джонатан?
– Нет, не всё.
Совместно они решили, что надо оставить ещё по два полных набора на каждого взрослого и детского на вырост.
– Может, масса Джонатан, пусть каждый и заберёт своё, ну, что за собой оставляет?
– И записать тогда сразу, – рискнул вылезти Роб.
Мамми погладила его по голове, одновременно отодвигая назад, и обсуждение продолжилось. Одеяла, простыни, тюфячные и подушечные наволочки, полотенца, портянки, мыло, шапки… да мало ли добра… Со всем этим тоже надо решить: что продать, что оставить. Почём со своих брать, и с чужих, чтоб себя не обидеть и чтоб дороговизной не отпугнуть. Когда торговать и как дать знать, что торговля открыта.
– Да, масса Джонатан, Рол сгоняет, шумнёт, кому надо, а там уж налетят.
– Точно? – прищурился Джонатан.
– Точненько, масса Джонатан, – кивнула Мамми. – Что до Свободы получили, так всё то уж сносилось, а городское не по деньгам. Кто и купил, так на работу не надевает, жалко же. Так что налетят, масса Джонатан, не сумлевайтесь.
Роб больше не вмешивался, но слушал, не пропуская ни слова. Обсудив всё до деталей, Джонатан кивнул:
– Отлично, Мамми, так и сделаем.
– Вот и ладненько, масса Джонатан, – просияла Мамми.
Был доволен и Роб: его назначили помогать Мамми. Сегодня же он попросит дядю Стефа научить его хорошо считать. А то как же торговать без этого.
Выйдя из кладовки и оставив Мамми её запирать, Джонатан пошёл в гараж. То, что он увидел вчера вечером, было весьма неплохо, но лучше посмотреть Чака за работой. И почему Фредди просил не трогать грузовик? Что он там успел переделать? Грузовик-то был в порядке, нечего там было мудрить?
В первый момент, услышав, что кто-то вошёл в гараж, Чак даже головы не повернул. Потом услышал, как звякнула крышка капота грузовика. Трейси? Больше ведь некому. И не выдержал, вылез, будто за инструментом. И застыл с полуоткрытым ртом. В моторе грузовика копался Бредли.
– Так! – в дверях гаража возник Фредди. – Я же сказал, чтоб без меня грузовик не трогал.
Чак мгновенно нырнул под «ферри». А то ещё посчитают за свидетеля. Психи они, конечно, оба, но и при кольтах тоже оба. Шмальнут как нечего делать. Но, работая, он слышал, как они возятся в моторе грузовика, изредка переругиваясь по делу.
– Ну вот. И больше это дерьмо для заливки не покупай, – Фредди захлопнул крышку.
Чак затаил дыхание, продолжая орудовать ключом. Точно, идут к нему.
– Ну, – весело сказал Джонатан, – показывай, что тут и как.
– Да, сэр, – быстро ответил Чак, вылезая из-под машины.
Джонатан слушал его, вытирая испачканные маслом и смазкой руки. Рукава закатаны, шляпа на затылке, на щеке пятно. Ну, свой брат шоферюга и всё тут! Но Чак понимал: перед ним лендлорд. Это Трейси как ни оденется, а видно, что ковбой. Так и Бредли. Хоть в рванине, а лендлорд.
– Хорошо, – кивнул, выслушав его, Джонатан. – Когда в пробную поедешь?
– Завтра после ленча, сэр.
Джонатан молча кивнул, и Чак перевёл дыхание. Ему хотелось спросить о завтрашнем дне, завтра, если он не сбился в счёте, пятница, день зарплаты, заплатят ли ему хоть малость? Но Джонатан сам ответил на непрозвучавший вопрос.
– И завтра перед обедом зайдёшь за расчётом.
– Слушаюсь, сэр, – улыбнулся Чак. – Завтра перед обедом.
Джонатан кивком отпустил его, и Чак опять нырнул под машину. И уже оттуда видел, как эти двое оттёрли с привычной сноровкой руки и ушли. Чуть помедлив, Чак рискнул выглянуть: грузовик стоял как обычно. Интересно, что они там с ним делали? Снаружи он пока только заметил кольца-держатели для автоматов на потолке кабины, что вполне понятно и объяснимо. А вот в моторе что не так было? Привычным усилием подавив ненужное и даже вредное любопытство, Чак вернулся к работе. Завтра к ленчу «ферри» должен быть готов. Как бы и ночь не пришлось прихватить. Пока Бредли держал слово, честно платил. Но… вычет за жильё, жратву, одежду… тоже ведь немалая сумма набегает. А с Бредли ясно, что долгов не прощает, слупит по полной стоимости.
Чак вылез из ямы и стал собирать инструменты. Пора уже на обед идти. И зова Мамми он ждать не будет, ему ещё и вечером работать.
Но внутренние часы исправно работали у всех, и, когда Чак вошёл в кухню, Мамми решительно отмывала у рукомойника Джерри. Билли и Сэмми уже умылись, и Дилли важно подавала им их собственное полотенце. Вслед за Чаком вошёл Ларри и как всегда следом вбежал Марк, из внутреннего коридора появился Стеф. Ни толкотни, ни спешки: день, считай, завершён, спешить уже незачем. Не спешно расселись за столом, и Мамми подала всем миски с густым мясным супом.
Чак ел быстро и угрюмо, не участвуя в общем
