поспешил с предложением.
— Да, Бог, с вами! Приехать в нашу столицу и не посетить балет! Это надо срочно исправлять. Я обязательно достану билеты! Вы не откажете?
Анни не отказала. Она была рада этому предложению. И хотя она в данный момент, совершенно не понимала сюжета танца, её душа восприняла его красоту! Какая гармонично сложенная фигура была у балерины! Какие отточенные движения. Руки, словно гибкие стебли причудливых лиан, они парили в воздухе, передавая волну порхающих бабочек, но ноги — такие сильные и точенные, все что делалось ими повергло её в шок! Как можно было так долго стоять, а тем более кружиться на самих пальчиках, с легкостью подбрасывая балерину вверх и бесшумно опустившись, вздыматься ввысь на всю ступню?! Для неё это было «не мыслимо»! Анни в такие моменты забывалась. Отпускали все сдерживающие внутренний порыв пружины, вырабатываемые с детства поведением в обществе. И сейчас глаза её восторженно распахнулись и чувственный рот приоткрылся, она подалась вперед и казалось, ей так хочется сейчас попробовать повторить вслед хоть одно из движений балерины!
Князь Павловский один раз взглянув исподволь на неё, дальше уже почти не смотрел балет. Такого детского, искреннего восторга у взрослого человека он никогда не наблюдал и его это забавляло!
Музыка замолчала вновь и у Анни по сердцу прокатилась волна легкой грусти от этого. Серафима быстро проговорила:
— Я мои друзья, вас не на долго оставлю — и упорхнула так стремительно, как балерина в затемненное пространство. А Анни перед собой вновь увидела протянутую руку князя.
— Я снова вас приглашаю. — и еще даже не услышав по первым нотам, какой будет танец, она согласилась. Ей очень хотелось танцевать.
— Мазурка — проговорил Павловский и повлек её вперед. О! Этот танец она хорошо знала. У него польские корни. Ему учила её мама, словно предвидела светлое будущее своей девочки. Каждые выходные дни, они ходили к мадам Бельской, их далекой родственнице, которая учила за определенную плату всех девочек танцам. И только со смертью мамы это занятие прервалось. Но тело то помнит, когда ты отдавался полностью этому досугу и ждал, ждал с нетерпением этих выходных, чтобы услышать ритмы этого живого танца!
Если бы не большое количество выпитого шампанского, которое напрочь изгнало из неё весь страх показаться чужой, смешной и неловкой, она бы еще подумала, пускаться ли в пляс после такого огромного временного перерыва. Что можно помнить и что можно уметь? Но… Музыка звала, душа ей вторила, а ноги неслись вперед, и она целиком доверялась этим ритмам. Это мы рассказываем с позиции людей не сведущих в танцах, описывая просто состояние души, обстановку данного бала. А профессиональный танцор или хореограф, видя её порывы, её движения про комментировал бы так: «У этой женщины просто природная одаренность и очень чуткая восприимчивость ритма!». Да… Не было у неё того блестящего светского, такого высокооплачиваемого образования, какое имеют дети высокородных семей. Хотя порой, природа на них и отдыхает. А здесь все было наоборот. Природа наградила многими дарами: Красотой, умом, чистой душой и пластичностью.
— О! Мадам, с вами танцевать одно удовольствие! — как бы невзначай, обмолвился её кавалер.
А она не понимала. Неужели можно не танцевать вальс? Неужели можно не танцевать мазурку? Если ты хоть чуть-чуть умеешь слушать музыку, тебе ничего не стоит, просто отдаться её воле.
Кавалеры сменялись и все выстраивалось так, что князь Павловский к ней возвращался. Когда происходила смена партнеров, она лишь на мгновение этого пугалась, но все повторялось с большой точностью и страх уходил. Когда музыка снова замолчала, они остановились перед открытой дверью в соседний зал и в его проеме, она зацепилась взглядом с мужчиной, который неотрывно, с легким удивлением и даже вызовом смотрел на неё и пройдя вслед за князем снова к стульям, она все еще продолжала чувствовать этот вызывающий смелый взгляд. В нем было столько высокомерия и самодовольства! Надо отдать должное. Обладатель этого взгляда обладал в высшей степени аристократическими чертами лица! Как будто все самые глубокие и благородные линии родословной воплотились в этом человеке, и он это знал абсолютно!
Рядом вновь оказалась Серафима.
— Ну, давайте пока отдохнем от танцев! Анни, вы не азартны?
Аня пожала плечами.
— Фу, ты, какая — только уже спьяну, позволила обронить себе эту фразу Серафима. — Вы Аня, действительно, не зря приехали в Санкт-Петербург. Вам так многому здесь стоит научиться и так со многим познакомиться!
И так же, в веселом «разнуздайстве» Анни ей отчеканила:
— Не знаю, не знаю. Мне кажется гораздо полезнее было бы овладеть совершенно другими знаниями.
— Это какими? — поинтересовался князь.
— Ну, вот, например, я потратила огромное усилие выучить ваш язык! А еще хочу знать французский!
Он соглашаясь кивнул головой.
— И только?
— Нет. Нет. Это то как раз второстепенно. Я должна овладеть крепкими практическими медицинскими знаниями.
Он снова утвердительно кивнул головой.
Серафима соблазнила их пойти в другую гостиную и поиграть в вист. — Ани, вы только посмотрите. Захотите, в моем салоне вас быстро этому научат!
В гостиную, которую они вошли можно было описать так: «Сами стены этой комнаты, создавали интимную обстановку» Свет здесь не горел так ярко, как в залах и других комнатах, а был словно при свечах поздней ночью, хотя и горели здесь не свечи, а светильники. Но они стояли по бокам, в углах, на маленьких точенных постаментах. И здесь так же благоухали прекрасные вазы со свежими розами. Их можно было без стеснения вынимать и забирать себе, наслаждаясь ими с близи, когда они в руках, потому что все это делалось для услады гостей. Темно бордовая атласная ткань, задрапировавшая стены, с золотистым орнаментом, возбуждала прилив затаённой энергии страсти. Это и сексуальной и страсти к азартным играм. По периметру стояли точенные столики из красного дерева, за которыми сидели игроки в карты. Серафима подвела их к одному из столиков, за которым сидело четыре человека. Они были довольно молоды и сосредоточенны на игре. Их только поприветствовали легкими поклонами головы. Серафима небрежно остановила лакея с подносом, и князь учтиво раздал дамам в руки по бокалу вина. Не прошло и пяти минут, как один из играющих, уступил свое место
