Как он это сказал… Так стоически. Что она почти прониклась к нему жалостью. Почти.
— Если вы ее не любили, почему она была с вами?
Рука ткнулась в альбом.
— Потому что могла рассчитывать только на меня. Хватит вопросов.
Тесс взъерошила темные волосики Рен, превратив ее в младенца-могавка.
— Итак, вот мы, двое, заботимся о ничейном ребенке.
Норт перевернул страницу.
— Мой адвокат пытается найти Деннинга. Через пару дней я что-нибудь буду знать.
Рен пискнула. Тесс погладила ушко, немного торчавшее из-под чепчика.
— Меня судорогой свело.
— Великое искусство требует жертв, — проворчал Норт.
— Это не великое искусство. А набросок серой личности с усами, и вам нужно переменить Рен подгузник.
Вот тут он и в самом деле рассмеялся. Впервые. Тесс вздохнула и встала.
— Пойдем, Птичка. Девочки идут в дамскую комнату.
— Я не закончил.
— А я закончила.
— Вы хоть имеете представление, сколько женщин мечтает, чтобы я их нарисовал?
— Несметное число?
— Может, не так много. Но солидных полдюжины точно.
Она засмеялась, но потом поняла, что ей не нравится лицезреть его с этой легкой стороны. Так он казался человечней, чего ей не очень-то хотелось.
Закрывая за собой дверь, Тесс услышала треск рвущейся бумаги на два… три… четыре куска.
***
На следующий день по дороге домой из Ноксвилла, после первого осмотра Рен, Тесс витала в облаках, вспоминая тот момент, когда Норт прикоснулся к ее лицу. Ощущение, которое у нее возникло… Обостренное осознание собственного тела — поразительное напоминание о том, что она все еще являлась существом, в котором крылись сексуальные желания. Удивительно, учитывая, насколько уставшей она была от недосыпания. Тесс чувствовала себя — не совсем сильной, но… в силах что ли. Уже не как раненое животное. Как будто она попробовала пальцами ноги новую версию своего старого «я» — более жесткую и немного циничную.
Тесс нравилось соревноваться с Нортом на равных в остроумии. От этого ей захотелось снова выступить против него и изводить вопросами, чтобы получить ответы, от которых он, казалось, решительно увиливал. Какую власть имела над ним Бьянка? Или он сам имел власть над Бьянкой? И почему он пытался ее изолировать?
В течение следующих нескольких дней Тесс почти не видела своего соседа по дому. Его машина исчезала и появлялась снова. Тесс слышала его твердые шаги над головой в студии, где он, может, работал, может, нет. Слышала его за закрытыми дверями почти пустой спальни Бьянки, когда вставала ночью, чтобы покормить Рен. Видела доказательства того, что он питался — грязную тарелку, огрызок яблока в мусоре, но никогда не заставала за этим занятием. Норт исчезал в лесу на несколько часов, а однажды Тесс заподозрила, что он не появлялся всю ночь.
Элдриджи не привели Илая, что беспокоило Тесс. Что, если в рану занесли инфекцию? Она выглянула в заднее окно и узрела, как Норт уничтожает кусты позади школы. Он набрасывался топором на толстые ветви и складывал их на дрова.
Тесс спеленала Рен и решилась выйти через черный ход. День был пасмурным, в воздухе витал запах снега, но Норт сбросил куртку и закатал рукава джинсовой рубашки. Бледный шрам белел полумесяцем выше запястья.
— Где городской мальчишка вроде вас научился рубить дрова? — спросила Тесс.
Норт вытер рукавом вспотевший лоб.
— Наверно, слишком много времени провел в школах для трудных подростков. Это отличное место для приобретения нужных для жизни навыков.
— По выживанию в дикой природе?
— Наряду с тем, как, соединив провода, завести машину и изготовить нож из зубной щетки. Большинство людей этого не знают, но есть верный и неверный способ ограбить невинного гражданина.
— От масштаба ваших знаний захватывает дух.
— Приятно, когда тебя ценят.
— Разве что вы никогда никого не грабили.
— Но мог бы, если бы захотел. — Норт перевел взгляд на деревья, окаймлявшие овраг позади дома. — Я подумываю о том, чтобы построить дом на том дубе. Что-то вроде студии под открытым небом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Тесс мало что знала о художниках, но кое-что понимала в людях. Строительство студии в виде дома на дереве может быть продуктивным, а может обернуться просто еще одним поводом отложить дела на потом — способом, которым Норт может обманывать себя, будто работает, но на самом деле бьет баклуши.
— Я беспокоюсь об Илае, — сменила она тему. — Элдриджи должны были привести его на осмотр. Вы его видели?
— Нет. Но могу к ним подняться и его проведать.
— Мне было бы спокойнее, если бы сама его увидела, но моя «хонда» может не вытянуть подъем. Могу я одолжить ваш «Лэнд Крузер»?
— Поеду я. Пол обычно встречает гостей с автоматом.
— С чего бы это?
— Элдриджи — это так называемые выживальщики. Они стремятся к самодостаточности, поэтому готовятся к любой катастрофе: пандемиям, ядерной атаке, экономическому коллапсу, Третьей мировой войне, падению метеорита и тому подобному. Честно говоря, кое-что из того, что они делают, отдает здравым смыслом — запасаться едой, батареями, водой. Прежде всего, заботиться о земле. Но слишком много среди них пропагандистов-параноиков. Скажите мне, что нужно узнать, и я загляну.
— Нет. Мне нужно самой его осмотреть. Вы не умрете, если приглядите часок за Рен.
— Откуда вам знать?
Тесс вздохнула.
— Прекрасно. Едем вместе.
Он отнюдь не обрадовался, но, кажется, до него дошло, что он проиграл в споре.
***
Внутри салона древнего «Лэнд Крузера» с его выцветшими кожаными сиденьями, отсутствующей ручкой радио и разболтанной приборной панелью было не так побито, как снаружи, и это лучшее, что Тесс могла сказать. Она устроилась на заднем сиденье рядом с Рен, схватившись рукой за подлокотник.
— Вы когда-нибудь думали о том, чтобы потратить часть своих миллионов на установку новых рессор в эту штуку?
— Это будет не то же самое.
— О том и речь.
Рен, в свою очередь, не имела ничего против подскоков и толчков. Она просто-напросто заснула.
Ферма Элдриджа выглядела такой убогой, как описал ее Норт. За исключением солнечных панелей на крыше и допотопного грузовика «Додж Рэм», она могла сойти за усадьбу начала двадцатого века. Когда Норт подъехал к забору, на них бросилась с сумасшедшим лаем пара собак бурой шерсти.
В парадной двери появилась Ребекка и без оружия. Но не Пол Элдридж. Он вышел из ветхого сарая с винтовкой, как и предупреждал Норт. За отцом бежал Илай: похоже, на нем и следа не осталось от несчастного случая.
— Оставайтесь здесь, — приказал Норт, выбираясь из машины и шагая к Полу и Илаю.
Ребекка приближалась к забору, двигаясь медленно, словно каждый шаг давался ей с трудом. Игнорируя приказ Норта, Тесс покинула машину. Она подошла к забору одновременно с Ребеккой.
— Мне жаль, что вам пришлось самим сюда приехать. — Тусклый цвет лица Ребекки, немытые волосы и обломанные ногти свидетельствовали о тяжелой жизни. — Нога Илая прекрасно заживает. Я должна была вам сообщить. Хотите зайти? Неплохо, если бы для разнообразия в доме погостила женщина.
Тесс вытащила Рен из детского кресла и последовала за Ребеккой в дом.
В отличие от некрашеного фасада, внутри были бледно-зеленые стены и несколько деталей, свидетельствующих о присутствии женщины: декоративная подушка ручной работы из яркого ситца и вереница светлых бумажных фонариков над прочным семейным обеденным столом. Столик поменьше, заваленный учебниками и ручками, отмечал место домашнего обучения Илая. Рядом висели его художественные работы в простых рамках, украшенных расписными веточками и галькой.
Ребекка с тоской взглянула на Рен:
— Сколько ей?
— Почти две недели. Родилась раньше срока, но развивается хорошо.
Неожиданно издав почти неслышный удушающий хрип, Ребекка отвернулась.
