– Думаю, теперь ты должна брать деньги вперед. Мы проводим тебя до границы. Рекомендую в ближайшем будущем воздержаться от посещения военного лагеря Садеаса.
Женщина кивнула, продолжая прижимать к груди разорванное платье. Каладин вдруг понял, что не может оторвать взгляда от ее голой руки. Изящная, смуглокожая, с длинными и тонкими пальцами. Он покраснел. Куртизанка боязливо прижалась к светлорду, в то время как два его товарища наблюдали за обоими концами улицы, держа алебарды наготове. Даже с растрепанной прической и потекшим макияжем, она была довольно хорошенькой.
– Спасибо, светлорд. Возможно, я вам нравлюсь? Денег не возьму.
Молодой светлоглазый вскинул бровь:
– Заманчиво, но отец меня убьет. Он помешан на старых традициях.
– Жалость какая… – Женщина отошла, неловко прикрывая грудь и просовывая руку в рукав. Потом надела перчатку на защищенную руку. – Ваш отец отличается чопорностью, верно?
– Можно сказать и так. – Светлоглазый повернулся к Каладину. – Эй, мостовичок!
«Мостовичок?!»
Этот лордик был на каких-то пару лет старше самого Каладина.
– Беги к светлорду Рералю Макораму и передай от меня весточку, – велел осколочник, бросив что-то Каладину через всю улицу. Сфера. Она сверкнула в лучах солнца, прежде чем Каладин ее поймал. – Он из Шестого батальона. Скажи, что Адолин Холин не успевает прийти на сегодняшнюю встречу. Я позже пришлю кого-нибудь, чтобы назначить другой день.
Каладин посмотрел на сферу. Изумрудный грош. Больше, чем мостовик обычно зарабатывал за две недели. Он поднял глаза; молодой светлорд и два его солдата уже удалялись, и шлюха следовала за ними.
– Ты пытался ей помочь, – раздалось рядом. Он повернулся к Сил, которая слетела ему на плечо. – Очень благородно с твоей стороны.
– Они успели первыми, – сказал Каладин. «И светлоглазый тоже. Зачем он вмешался?»
– Но ты все же пытался.
– Это было глупо. Что бы я сделал? Сразился со светлоглазым? На меня набросилась бы половина солдат в лагере, а шлюху бы просто избили за то, что устроила такой скандал. Она могла и умереть из-за меня. – Он замолчал. Это словно подтверждало то, что он говорил раньше.
Каладин никак не мог перестать думать о том, что проклят, наделен фатальным невезением или чем-то еще в этом духе. От суеверий нет никакого проку. Но он не мог отрицать, что в происходящем имелась некая тревожная закономерность. Если поступать как раньше, разве можно ждать иных результатов? Надо попробовать что-то новое. Как-то измениться. Об этом стоит еще поразмыслить.
Каладин направился обратно к лесному складу.
– Ты разве не сделаешь, что велел светлорд? – спросила Сил. Ничто в ней не говорило о недавнем внезапном страхе; она как будто притворялась, что ничего особенного не произошло.
– После того, как он со мной обошелся? – огрызнулся Каладин.
– Не так уж и плохо…
– Не буду я им кланяться. Я не мальчик на побегушках, пусть даже им так кажется. Если это сообщение для него так важно, надо было задержаться и убедиться, что я все сделаю.
– Ты взял его сферу.
– Заработанную потом темноглазых, которых он использует.
Сил ненадолго замолчала.
– Когда ты о них говоришь, вокруг тебя собирается тьма, которая меня пугает. Ты становишься сам не свой.
Каладин промолчал. Он не был ничем обязан этому светлорду, и, кроме того, ему приказали вернуться на лесной склад.
Но осколочник вступился за женщину.
«Нет, – с нажимом возразил Каладин самому себе. – Он просто искал повод опозорить офицера Садеаса. Все знают, что два военных лагеря не любят друг друга».
И на этом он счел тему закрытой.
47
Благословения бури
Год назад
Каладин повертел камешек в пальцах, глядя на игру света на выступающих кристаллах кварца. Он стоял, прислонившись к большому валуну, прижав одну ступню к его поверхности и держа копье под рукой.
Камень ловил свет и лучился разноцветными бликами, в зависимости от того, как его повернуть. Красивые миниатюрные кристаллы мерцали, точно мифические города из самосветов.
Неподалеку готовилась к битве армия великого маршала Амарама. Шесть тысяч человек точили копья или надевали кожаные доспехи. Поле боя располагалось поблизости, и, поскольку Великих бурь не ожидалось, войско на ночь расположилось в палатках.
Прошло уже почти четыре года с того дождливого вечера, как он вступил в армию Амарама. Четыре года. И целая вечность.
Солдаты спешили по своим делам. Некоторые махали руками, приветствуя Каладина. Он кивнул нескольким, спрятал камешек и, скрестив руки, стал ждать. Невдалеке уже взвилось знамя Амарама, пурпурное с темно-зеленой глифпарой в виде белоспинника, вздыбившего костяной гребень. «Мерем» и «хах», честь и решимость. Знамя трепетало на фоне восходящего солнца, и утренняя прохлада постепенно сдавала позиции под натиском дневной жары.
Юноша повернулся к востоку. К дому, куда он не вернется. Он так решил много месяцев назад. Срок его службы заканчивался через несколько недель, но он останется в армии. Ему не хватит сил предстать перед родителями после того, как он нарушил обещание защитить Тьена.
Крепкий темноглазый солдат, с топором на спине и белыми узлами на плечах, подбежал к нему. Командиру отряда дозволялось носить иное оружие, нежели всем остальным. У Гэра были мускулистые руки и густая черная борода, но он потерял большой кусок кожи на правой стороне головы. За ним следовали два сержанта – Налем и Корабет.
– Каладин! – воскликнул Гэр. – Ради Буреотца, парень, ты можешь от меня отстать? Сегодня же день битвы!
– Гэр, я отлично знаю, какой сегодня день, – сказал Каладин, по-прежнему стоя со скрещенными руками.
Несколько рот уже собирались и строились в шеренги. Даллет позаботится, чтобы отряд Каладина занял положенное место. В первых рядах, как они и решили. Их враг, светлоглазый лорд Холлоу, предпочитал навесную стрельбу. Амарам уже несколько раз сражался с его войском. Одна из этих битв врезалась Каладину в память и душу.
Он вступил в армию Амарама, рассчитывая, что будет защищать границы алетийских земель, – так оно и вышло. Но сражался он с другими алети, лордами пониже рангом, которым не терпелось откусить кусочек от владений великого князя Садеаса. Время от времени войска Амарама пытались отвоевать у других великих князей территории – маршал заявлял, что они на самом деле принадлежали Садеасу и были украдены много лет назад. Каладин не знал, что об этом думать. Из всех светлоглазых он доверял только Амараму. Но, судя по всему, они занимались тем же, что и армии их противников.
– Каладин? – нетерпеливо позвал Гэр.
