Пока рвота отступила, ей хотелось быстренько завернуться в одеяло, и прижаться щекой к своей прохладной подушке. Она тоже сильно хотела спать. И выходя из ванны, только бросила удрученному супругу.
— Сам виноват, все говорил, что с этим средством, как в перчатках!
Когда Хелен вышла, ему уже было совсем не до сна. Новый паровоз больших проблем медленно надвигался на него и ему на время показалось, что его заперли в железную клетку и выбросили ключ.
Долго смотрел, он на себя в зеркало. Что пытался увидеть?! — Семья врачей — с кривой усмешкой сказал он своему отражению. — А управлять деторождением не научились. Как гром среди ясного неба! Мужайся Миррано, мужайся!
ГЛАВА 90
Вечером Светлана сама принесла поднос с горячим чаем в комнату Анни. Она просила её о разговоре. Очень важном для них с Григорием.
В одной сорочке Анни сидела на кровати с книжкой и словарем, пытаясь читать медицинский справочник на русском языке. Как только Светлана расположилась в кресле на против, она вдруг спросила её, без всяких предисловий, чисто из женского любопытства.
— Светлана, нам надо выходить в общество. Ты должна встречаться с молодыми людьми, почему ты одна всегда?
Светлану это нисколько не смутило, и может быть она ожидала поступление такого вопроса когда-нибудь от подруги.
— Аннушка, я в этой жизни с другой миссией. Я и боюсь влюбляться, мне это будет очень сильно мешать.
Анни все поняла. Решив больше не докучать такими расспросами, она прямо перенаправила свой интерес на другую тему.
— О чем ты хотела поговорить?
— Аннушка. Надо поговорить, хотя для меня это и трудно!
— Почему?
— Узнаешь. Поверь мне, очень трудно.
Анни напряглась. К чаю она не притронулась, отложила книжки и сложив руки перед собой, стала внимательно ожидать получение информации.
Светлана сделала несколько глотков горячего напитка и приступила к разговору прямо и честно.
— Аня. Нужна твоя помощь. Это опасно. Я говорю так как есть. Но без твоей помощи нам будет очень сложно решить возникшую проблему.
Анни следила за выражением её лица. Сейчас оно показалось ей гораздо старше своего возраста, и, видимо от нервного напряжения, её левый глаз слегка подергивался, и она отметила, что если это так напряженно для подруги, то что-то будет сказано очень неприятное. Хотя внутреннее её ощущение не подсказывало никакой бури.
— Ани. Ты вхожа в салон Серафимы Гричич. У неё бывают очень важные посетители. У нас начались частые аресты наших активистов, кто — то из наших — провокатор и сдал царской охранке имена всех наших главных организаторов революционных ячеек. Список находиться в руках полиции, вернее в руках обер-полицмейстера, князя Павловского. Он близкий знакомый Серафимы Гричич. Прости Аннушка, за непристойную просьбу, но мы вынуждены просить тебя оказать нам услугу, надо изъять список с фамилиями наших организаторов и подложить другой, с именами их же собственных агентов. Погибнут люди, хорошие люди и на время парализуется вся наша работа. Вот… — и она вздохнула так, что Анни показалось, что ком слез сдавил ей горло.
Не моргая, она смотрела на Светлану и ничего не могла сказать. Ожидая многого, но только не такого, ей было не привычно все это и не в её характере пускаться в авантюры. Ум старался переварить полученную информацию, но она чувствовала, что она еще не может принять её и понять вот так сразу. Легкое ощущение противности зашевелилось где-то глубоко и лицо её подруги напротив, стало вытягиваться в напряженном испуге. Анни увидела, что отказ её просто испугает. Неужели это настолько важно! И все-таки она молчала, слова не шли и дать согласие она не могла. Пусть в её жизни и были авантюры. Две из которых чуть не закончились для неё плачевно, но это было так давно и казалось выдумкой. Даже стыдно об этом вспоминать.
Светлана же, действительно, очень нервничала и ей это было не свойственно. Очень добрый, уравновешенный, миролюбивый человек, сейчас она взяла на себе не свою роль. Может лучше было этот разговор доверить Григорию?
Пауза затянулась, и Светлана тихо добавила.
— Возможно, арестовать могут и меня с Григорием. Надо что-то предпринять. — и опять напряженно стала ожидать от Анни хоть какой-нибудь реакции.
И наконец, Анни, понимая, чего от неё ждут, проявила признаки жизни.
— Ты за эти полтора года немного узнала меня, ты уверена, что я смогу, что я гожусь для этой миссии?
Светлана в порыве разбалансированных эмоций, села к ней на кровать, но в глаза не смотрела, опустив взгляд на книжки, на коленях подруги.
— Аня. Это только просьба. Я не имею права. И я даже не буду обижаться, если ты откажешь. И ты поняла. Ты поняла все?
Аня в знак ответа, утвердительно качнула головой.
Тогда увидев ответ, Светлана продолжала.
— Понимаешь. Это даже не тяжело физически, это тяжело психологически и у нас просто нет выхода, но, словно, Бог, видя наши трудности, посылает нам тебя. Ты привлекла к себе внимание Серафимы Гричич и ты очень, очень привлекательна, ты женственна, ты сейчас свободна, тебе нечего терять, ну, ты понимаешь мои слова? Мне важно, чтобы ты правильно меня поняла. — в её голосе появилась мольба.
Анни опять утвердительно качнула головой. И Светлана вздохнула с облегчением.
— Аня, это только отсутствие выхода из создавшейся ситуации… Не так… я хотела продолжать нашу дружбу и не такую роль для тебя хотела бы.
Аня тихо проговорила.
— Я и князя Павловского уже знаю. Мы знакомы. Это же он возглавляет вашу полицию?
— Да? — недоверчиво спросила Светлана.
— Да. Даже Гриша подтвердит. Это он после бала помогал мне подняться в квартиру.
Светлана даже приоткрыла свой маленький, детский ротик, глаза расширились. В них стоял испуг.
— Господи. Может наших с Гришей фамилий нет еще в том списке?! Сам обер-полицмейстер у наших дверей!
— А откуда у вас такая информация, и достоверна ли она, что есть этот список и он у Павловского?
Но, Светлана, в своих мыслях, пропустила
