знала, и чтобы ты был рядом.
— Лиза, я был рядом с тобой, не потому что ты меня об этом просила. Мне было хорошо с тобой. Лиза, пришло время, это помимо моей воли, я не хотел причинять тебе боль, потому что ты, ты заслуживаешь только самого порядочного к себе отношения.
— Нет! — снова вскрикнула она и нервно затеребила свою шляпку на столе — Нет, Артур. Я все понимаю. Ты влюбился, ты намного моложе меня, чувства, страсть. Но зачем нам разлучаться? Я подожду, как всегда, когда это пройдет!
Он медленно встал и опять подошел к окну. От женщины, сидящей напротив исходила такая сильная волна горечи, что его стало давить это чувство просто непроизвольно. Но она сорвалась с места и настигла его, как разъяренная львица и всегда царственная женщина, выдержанная и доброжелательная, превратилась в наглую охотницу, не желающую отпускать сопротивляющуюся добычу. Она развернула его к себе и обхватила его шею руками. Глаза были уже полны слез и губы дрожали от нетерпения.
— Артур. Я приложила столько усилий, колоссальных усилий, ты же не знаешь об этом, чтобы сохранить наш брак, и я не дам, слышишь, не дам никому его разрушить! Я буду драться, я никому не уступлю все эти годы, мои нервы, силы, мою к тебе привязанность, пусть даже и болезненную, не здоровую. Я вложила в тебя столько средств, я пренебрегла своим статусом, своей репутацией и даже своей родословной, памятью своих родителей — ради тебя, все ради тебя! Мне нужно чтобы ты был со мной!
Он хотел отстраниться как можно аккуратнее, но её руки крепко держались и ему стало настолько жалко эту женщину, что, на какое-то время, промелькнула мысль, оставить все как есть. Но и в то же время, раздражение нарастало неподконтрольно ему, как затронутое любое мужское самолюбие, которое попрекают теми средствами, которые подняли его на совершенно другой уровень жизни.
Его взгляд становился более острым и он, сжав её руки своими, стал прямо смотреть ей в лицо.
— Лиза, я не хочу, чтобы ты унижалась и ты, ты будешь жалеть об этом. Возьми себя в руки, пожалуйста!
— Артур, — взмолилась она. — Мне невыносимо. Я же отдала тебе всю себя.
— Лиза, …милая, пойми, это твоя была воля. Я не просил. Но …и ты не справедлива. Я не только не растратил твое состояние, я приумножил его в три раза. Я работал как нигер — ты не можешь этого отрицать! Да, ты дала мне подъемные, но все остальное сделал я сам. И я имею право быть свободным и никому не обязанным. У каждого свои фобии, Лиза. Я всегда боялся, что все, все вокруг будут меня считать лишь альфонсом! Но тебе ли не знать, как я работал и работаю над собой, над обстоятельствами, за каждый вложенный в меня золотой. Может статься, что нигер на плантации и я, одно и тоже.
И силой, он оторвал её руки от себя и отстранившись, стал закрывать чемодан. Она же прильнула к стене. Ей стало трудно дышать и за спиной он уже услышал громкие рыдания. Таких слабостей она себе еще не позволяла. В удивлении он обернулся и на мгновение показалось, что она на грани лишения сознания. Он было бросился к ней на помощь, но резко остановился, она сама снова бросилась к нему на грудь.
— Артур. Ты смысл моей жизни, но как, как мне оторвать себя от тебя?
Он обреченно стал гладить её по волосам, достал носовой платок и вложил его ей в руку.
— Лиза. Просто надо перетерпеть. Еще что-то играло бы значение, но уже не сейчас. Я по-другому не могу. Моему любимому человеку очень плохо, еще хуже, чем тебе. Мне нельзя никак иначе. Я тебя очень прошу. Превозмоги себя, дорогая, ты можешь, ты вышколенная этой светской жизнью…
— А она, она не такая? — вдруг сквозь рыдания, спросила она.
— Ну причем тут это? Ты мне также дорога. Я ради тебя сделаю многое. Но… это другое. Я без неё не хочу больше жить. Я уже не мальчик. Чувства пришли, это уже не пройдет, и я тоже человек — ничто человеческое мне не чуждо. Ну… неужели ты настолько любишь меня, чтобы не желать мне счастья?
— Но, я… …не представляю, как мне завтра проснуться и знать, что ты… ты уже не вернешься в мой дом, я не услышу твой голос, не увижу твоих глаз?
— Да, Лиза, так… …и у меня все так. Только она тоже ждет меня. Понимаешь? Уже выбор только в её пользу.
Она со всей силы толкнула его и чуть не ударила по лицу, но ей не хватило для этого сил.
— Ты эгоист! Это эгоизм, чистой воды и больше ничего! Она же для тебя ничего не сделала, а я… я… ты всем, всем мне обязан! Ты бастард, без роду и племени, просто красивый мальчик, в одних шароварах и изгнанный, ты стал мне не только возлюбленным, ты стал мне всем и моими не рожденными детьми! Эту связь не разорвать! Никому. Никому ты не будешь нужен так, как мне! Ни ей, ни кому. Она же уехала, она же уехала, бросив тебя!
Он взялся за чемодан и у неё расширились от ужаса глаза.
— Лиза. Она уехала, нашла силы, чтобы не разрушать наш брак и не причинять тебе боль. Я не хочу больше оправдываться, ты придешь в себя.
— Ты куда? — и её руки поднялись и медленно, очень медленно, потянувшись в его сторону, она шла, напоминая библейскую святую, молящуюся на Господа своего. Артуру даже показалось, что её состояние становиться невменяемым. Оставить её в таком состоянии он так же не смел. Поэтому замешкался и взгляд его резко принял все признаки неожиданной растерянности.
Она осторожно положила ему ладони на грудь и стала приседать, словно падать, в желании стать на колени. Он рывком постарался её вернуть на ноги, но она снова стала опускаться, цепляясь за его ноги. Ему пришлось опуститься, ибо сцена эта была уже выше его сил. Его изнутри раздирало и чувство невыносимости возникшего состояния, заставляло его оставаться в этих апартаментах.
— Лиза, давай, ты выпьешь воды? — стал уговаривать он.
