— В это воскресенье ты пообедаешь с Ричардом.
— Да, сэр. — я закатила глаза.
— И эта история с Винсентом должна остыть. Немедленно.
Его взгляд стал жестким.
— Обещаю тебе, что там, где дело касается Винсента, огня не бывает.
Какая-то часть меня хотела, чтобы это было так, быть втянутой в интенсивный роман, в котором мы оба скорее умрем, чем останемся друг без друга. Одна часть меня жаждала этого, в то время как другая не верила в сказки.
— Где Джианна, там и огонь, — пробормотал Лука, отталкивая мои ноги и поднимаясь.
— Спасибо, Лука.
Он издал звук подтверждения и закрыл за собой дверь.
Как и большинство вечеров, я направилась на кухню. Рецепт был мамин. Так было со всем. Некоторые из них я забыла или не успела расспросить, и часто представляла себе, как поеду в Чикаго в сиянии славы, чтобы забрать ее старые рецептурные тетради. Мое воображение было печальным местом.
Запах карбонары заполнил квартиру, когда я сидела за столом с тарелкой.
Тихое тиканье часов притупило мой разум. Где-то внизу на оживленной улице завыла сирена. Включился кондиционер.
Я накрутила макароны на вилку и откусила.
К сожалению, одиночество все еще процветало в свете.
Глава 9
Джианна
Музыка лифта, тихо играющая на заднем плане, с таким же успехом могла стать криком, когда я шла по проходу своего местного магазина. Я вздохнула, потирая висок. Стрельба всегда вызывала у меня ужасную мигрень.
Можно было с уверенностью сказать, что сегодняшний обед прошел так же гладко, как и Титаник. Или, возможно, это было немного драматично — в конце концов, была только одна жертва. Тем не менее, я могла видеть запретную историю любви в ближайшем будущем, между Тузом и очень неправильной сестрой. Я поставила деньги на то, что он разорвёт контракт с Адрианой, чтобы заполучить Елену — в буквальном смысле. По дороге домой я заключила пари с Лукой и Лоренцо.
Я схватила с полки пузырек ибупрофена и бросила его в корзину. Я просматривала лак для ногтей, когда начался хаос.
— Всем лечь, немедленно!
Двое мужчин в черных лыжных масках ворвались в магазин, хлопнув дверью о стену.
— Я сказал, на пол!
Тот, что повыше, выстрелил в потолок.
— Ох, ради бога, — пробормотала я.
Один из их взглядов остановился на мне. Мои глаза расширились, и я легла на пол.
Кто-то закричал. Заплакал ребенок. Другой молился: Hail Mary.
Мужчины в масках — которые были очень невнимательны к другим, я могла бы добавить — крались к прилавку с рецептами.
— Дай нам то, что мы хотим, и мы никому не причиним вреда.
Я с трудом открыла пузырек с болеутоляющим. Дернув слишком сильно, крышка слетела, и таблетки рассыпались по полу. Светловолосая женщина с другой стороны прохода, сжимающая сумочку, смотрела на меня с недоверием. Я боролась, чтобы не закатить глаза. Как будто у нее никогда не было мигрени в неподходящее время. Я положила в рот две таблетки.
— Не лги нам! У тебя есть еще!
— У-у нас больше нет, сэр.
Я выхватила из корзинки лак для ногтей и встряхнула его. Недоверчивый взгляд женщины прожег мне кожу, пока я красила ногти красным лаком. Я сморщила нос. Слишком по новогоднему.
Голоса мужчин становились все более яростными, когда вдалеке завыли сирены. Послышалось какое-то шарканье, дверь звякнула, и они исчезли.
Я встала, отряхнула грязь с оливково-зеленого платья и направилась к кассе с полупустым пузырьком таблеток.
— Кто-нибудь? — крикнула я в пустую кассу.
Я позвонила в маленький колокольчик, стоявший на кассе. Два широко раскрытых глаза поднялись из-за кассы.
— Ой, привет. — я улыбнулась молодой кассирше. — Могу я это купить, пожалуйста? Желательно до того, как появится полиция и я застряну здесь Бог знает на сколько.
К сожалению, именно в этот момент полиция Нью-Йорка ворвалась в магазин.
Я вздохнула. Лучше взяла бы крем от сыпи, пока я здесь.
