— Пан Черны просил передать, пани, — улыбнулась служанка, видя радость госпожи.
29. Чехия. Кутна-Гора. Настоящее время
Секундус стоял посреди комнаты, не обращая внимание на кости и на жадное зеленое пламя, лижущее подошвы его ботинок. Он находился здесь дольше, чем было возможно сохранять спокойствие закрытой энергии, и поэтому полуразумная сущность незавершенного ритуала теперь выхватывала его силу, требовательно прося: «Еще!»
Демон экспериментировал со связью, но не мог ничего добиться, кроме того, что и так было ясно. Ракель жива. Она могла быть заперта внутри аномалии, и в этом случае оставалось только надеяться, что нахождение там подобно стасису. Иначе без еды и воды она скоро погибнет. Секундус, демон, живущий уже не одно тысячелетие, обычно не обращал внимание на бег времени, но в данный момент он как никогда остро чувствовал, как мгновения утекают сквозь пальцы. Не удержать. Еще немного и будет слишком поздно.
Он почувствовал легкое прикосновение к своему плечу. Стоящая рядом Канис кивнула вниз, на горящую зелень, и исчезла. Второй демон вспомнил, что сейчас ее время по расписанию наблюдать за тем, чтобы пожирающая энергию сущность никому не вредила. Секундус разозлился. Она должна за людьми смотреть. Зачем опять лезет к нему? Он уже давно не ее подопечный. Хватило уже ее заботы, по горло. Но из крипты второй демон все-таки ушел, появляясь рядом, на дорожке старого кладбища, где уже не чувствовалось влияние ритуала.
— Похвальное рвение, Секундус, — Канис сидела на вершине одного из старых каменных крестов, заложив ногу за ногу в красных туфлях на невообразимо высокой шпильке. Она немного помолчала, но, не дождавшись ответа демона, продолжила: — И какая связь у тебя с этой женщиной?
— Повторяешься, Септимуса.
— Пытаюсь понять, что тебя так привлекло в этой блондиночке, что ты нацепил на нее нить.
— Ты следила за мной? — Серые глаза Секундуса сверкнули ледяной сталью.
— Твои предпочтения слишком легко просчитываются. Если ты и бросал заинтересованный взгляд на женщин в последние столетия, то у нее обязательно были светлые волосы. Как у этой, как ее там… — Канис изображала попытку вспомнить имя.
Секундус подумал, что если постараться, то он сможет сдернуть эту циничную Суку за ногу с насеста, опережая ее в реакции. Подумал, но делать так не стал. Знал, что она ожидает подобного, специально его провоцирует. Выводит на эмоции. Он не мог понять мотивов бывшей наставницы. Что ей от него нужно? Она не настолько наивна, чтобы верить, что они могут вновь дружески общаться после произошедшего.
Второй демон переместился ближе к кресту, наступив на могильную плиту с почти стершимися надписями. Протянув руку, он медленно погладил ногу Канис от тонкой щиколотки до колена. Неожиданный ход, как в их старой игре в догонялки. Отметил удивленно распахнувшиеся черные ресницы. Неужели переиграл? Ласки от него она точно не ждала. Кроме удивления он успел увидеть в медово-карих глазах растерянность с нотками паники. С легким хлопком Канис исчезла, а Секундус, нахмурившись, смотрел на крест, где она только что сидела. Зачем Канис отдала ему энергию во время этого прикосновения? Что это вообще значит?
Додумать мысль, построив логические цепочки и посчитав вероятности, Секундусу не удалось. Он ощутил рывок по связи. Но не той, которая тянулась к аномалии и Ракель. Избранная Арина Воробьева желала видеть своего слугу. Немедленно. Задерживать перемещение при применении слова-активатора было возможно, но трудно. Секундус не стал противиться, позволив связи утащить себя, переместив к вызывающей.
30. Россия. Москва. Настоящее время
— Капра, что с ним?! — Арина держала на руках Химеру, облик которого плыл маревом, сменялся один другим, но ни в одной ипостаси не обретая четкости. Глаза триединого существа закатились, дыхание с хрипом вырывалось из легких.
— Не паникуй, Избранная. Рассказывай. — Секундус говорил сосредоточено, сканируя состояние Химеры. Вместо строгого рисунка энергетических нитей в руках Избранной клубился хаос. Мировые струны вокруг недовольно гудели, натягиваясь и искажаясь. Но это был не тот хаос, который порождает прорехи реальности, вызывая нестабильность миров. Разрушение грозило только самому Химере.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Он просто появился посреди комнаты. Уже такой нестабильный. Я его держу. Но я не знаю, что делать! — «Не паниковать» у Арины не получалось. Она прижимала постоянно меняющееся существо к себе, баюкала как младенца, не замечая выступивших на глазах слез.
— Так. Активную силу применять рядом опасно. Звать пока никого не будем. Будет еще большая дестабилизация. Сами справимся. Хотел бы я знать, куда вляпался наш непоседа. — Секундус ободряюще улыбнулся Избранной, приобнял ее за плечи, усаживая рядом с собой на диване. Какие бы ни были между ними разногласия, сейчас это не имело значения. Важнее помочь Химере, которого они оба считали своим ребенком. Голос демона зазвучал мягко, бархатно-успокаивающе. — Ты его держишь. Сейчас это самое главное. Избранные как раз для этого и предназначены. Не бойся, просто будь тем, кто ты есть.
— Какой же ты забористый транквилизатор… — выдохнула Арина уже более расслаблено, а потом спохватилась: — Разве харизма — это не активная сила?
— Нет. Тише, Арина. Не волнуйся. Тебе нужно сохранять спокойствие. Попробуй передать Химере часть своей энергии. Вот так, погладь его. Закрой глаза. Видишь нити? — Секундус говорил негромко, все так же мягко и успокаивающе, обнимая Избранную и накрыв ее руки своими. Он не касался Химеры, только направлял движения Арины.
— Не вижу! — Избранная всхлипнула. Химера в ее руках немного успокоился, задышал ровнее, но продолжал бесконтрольно менять облик.
— Лучше бы эти оболтусы учили тебя, а не соблазняли, — Второй демон на миг выпал из обволакивающего-спокойного образа, но почти сразу же бархатные нотки вернулись в его голос. — Ничего страшного. Попробуем с избытком энергии. Я с тобой поделюсь. Выпьешь моей крови. Хорошо?
— А…а другого способа нет? — Арина содрогнулась от перспективы глотать кровь демона. И тут дело не в брезгливости. Однажды она пила кровь Лепуса во время ритуала-привязки, и это оказалось адски больно, невыносимо. Уж лучше умереть, чем еще раз испытать подобные ощущения. Но на кону была не ее жизнь, а жизнь Химеры. Она выпьет, если другого выхода нет.
— Еще секс. Получится немного дольше. И ты должна будешь сохранить контакт с Химерой. Можно сделать это на столе или на боку на кровати, — Секундус рассуждал так спокойно, прикидывая технические моменты, как будто ему самому все равно, каким способом делиться энергией.
— Это обязательно должен быть ты?!
— Не обязательно. Но не стоит терять время.
— Хорошо.
— Что «хорошо», Избранная? Ты согласна пить кровь или раздвинуть ноги? — в голосе Секундуса не звучало насмешки или нетерпения, только деловое уточнение. А ироничный изгиб его брови, Арина видеть не могла.
— Кровь. — Избранная зажмурилась, произнеся это слово.
Секундус, не размыкая объятий, ловко расстегнул пуговицу манжеты, а потом впился в тонкую кожу внутренней стороны запястья. Зубы у демонов вполне человеческие, так что ему пришлось приложить значительные усилия, чтобы прокусить кожу. Больно и неудобно, но зато не пришлось разрывать контакт и искать нож.
— Пей. — Он откинулся на спинку дивана, так чтобы голова Избранной тоже запрокинулась, и подставил кровоточащее запястье к ее губам. Отдавать силу было легко, даже проще, чем брать. Секундус с облегчением отметил, что это помогает. Энергия Химеры стабилизируется, выравнивается, сплетается в многослойные нити. Вот так. Молодец, малыш. Еще. Избранная служила отличным проводником, делая из обжигающего потока мягкое свечение, которое Химера был способен поглотить. Облик Триединого стабилизировался, останавливаясь на маленьком пятнистом дракончике.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Арина с удивлением поняла, что той боли, которую она чувствовала в первый раз, нет. Кровь демона обжигала, но как острая приправа, а не жидкий огонь. Какой ж она оказалась бы дурой, если бы согласилась переспать с Козлом из-за страха перед болью. Все-таки хорошо быть немного ханжой.
