ОБЕДЕННЫЙ ПЕРЕРЫВ
Полдень разгоняет утреннюю мглу.Весеннему солнцу не вылезть выше. Я останавливаюсь на углу И стою так долго. Что можно было бы на меня Для разных кино наклеивать афиши: «Волга, Волга»… «История одного дня». «Сегодня — несравненная Лилиан Гиш».
— Итак, я стою и смотрю:В полдень из всех дверей,Как крысы, покидающие трюмТонущих кораблей, —Люди, люди, идут и идут…Пять… десять… пятнадцать минут…В одинаковых костюмах, с одинаковой прической, С одинаковой усмешкой;Тысячи людей — однофамильцы и тезки.Тысячи монет — не орлы, а решкиСамой обыкновенной меди,С одинаковыми мыслями об отдыхе и обеде.
Это — тысячи зеркал Повторяют то же изображенье: Водоворот движенья Среди бетонных скал.
И в этом хаосе театральном,Улыбаясь безличьем лица,И я был таким же зеркальным,Таким же отраженным — только контурМысли, не продуманный до конца,Картограммой забытого белого фронта,В картинной галерее десятой весны,Где бродят на цыпочках в тихих залахТакие легкие и испуганные сны…
— А улица гремела и повторяла Все тот же образ, сухой и точный. И я оглядываюсь, ища источник, Центр и ось Этих движущихся отображений, Как движет в испуге ветвями растений В гуще леса запутавшийся лось.
Это было похоже на цирковый трюк. И я, разгадывая его, смотрю, Как катятся ядра уличного грома. И средь них неподвижен только манекен В окне торгового дома…Весенние люди болеют хрипкой, А он, из-за зеркальных стен, Улыбается розовой улыбкойИ смотрит, не мигая, прямо на солнце…
«Воля России». 1929. № 7
СЕНТИМЕНТАЛЬНЫЕ КОРОЛИ
Голубела весна и по-летнему крепла.Перейдя второпях нерешительный март.Начинаясь, Мессина[73] империй и пеплаКолебала расплывчатый желтый штандарт.
…И всегда, за барьером зеленых акаций,Пухловатой рукой подрезая ростки,Короли проплывали, как лед навигаций.Ноздреватый от ветра, тепла и тоски.
И покорно теряя дворцы и короны, Разводили ершей в деревенской глуши, Где на голых деревьях кричали вороны И дымились шершавые шалаши.
Где рыжели, ржавея, осенние рощи, Как гербы на решетках дворцовых оград, Где, казалось, что жить — и грустнее, и проще, И еще невозможней — вернуться назад…
И когда, растрясясь на мужицкой телеге,Привозил заговорщик помятый пакет — На всеподданнейшее — о побеге — Короли отвечали — «нет».
«Воля России». 1929. № 7
НА ПЕРИФЕРИИ
За окнами комнаты, в ряд,Красные трубы дымят и дымят. Целую ночь до утра — Дымная феерия…Утром заводы зовут — пора,Вставай и сегодня, как вчера, Вставай, периферия!..
Сны причаливают на мель. Скрипит деревянная постель. И вот — Человек встает.
В комнате — тьма, в окнах — тьма, По углам — мышиная кутерьма… В теле — тоска и дрожь зевот, Ощущаемая как бедствие… А завод — Зовет и зовет — Утреннее приветствие…Хлопает дверь о морозный порог.По камням — грохот свинцовых ног.Жизнь — это труд, и любовь — труд.Слабые плечи не унесут.Вольностей дух — суров и груб.Великая хартия — Красных труб Красная Гвардия!..
«Воля России». 1929. № 7
ПОМИНАЛЬНОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ
Воскресенье — весенний день.Такой голубой и белый.Ты синее платье наденьНа белое свое тело.
Я подправлю крахмальную грудь Под черный пиджак танцора. И когда выйдем из дома — не забудь Сказать, что вернемся не скоро.
Пусть не ждут с обедом, и пусть Не греют для тебя молока на ужин. Сегодня белая грусть, Как птица, над городом кружит.
Мы выйдем теплом вздохнуть — И снега, и дожди иссякли. Сегодня весь город чуть-чуть, Как на любительском спектакле.
Трамваи с поклоном выносят из-за кулис Жестяные венки трагедий. Спасательные круги для актрис От сердобольных соседей…
Мы и на кладбище зайдем — Посмотреть на мраморное горе лилий. Ведь мы тоже с тобой вдвоем, Как белые ангелы на могиле.
Ты — над жалкой гробницей детей, Невыполненных рождений. И я — в крематориуме теней Сожженных стихотворений.
«Воля России». 1929. № 7
РОМАНС ИЗ РАДИО-ПАЛАСА
Расставаясь с любовью нездешнеюВ конторе аэролинии,На полюс посылкою спешноюОтправляю глаза ваши синие.Это все, что осталось, чем пробили,Замерзая, часы расставания.Ледяной экспедицией НобилеОтъезжая на мягком диване. А вокруг —Над платформами и бауламиБлизорукий трепет зариЗвал по-пушкински МариулоюЛегкомысленную Мари. До свиданья, мой друг!
…Сторожат голубыми павлинамиОкеанские зыбкие ночи.Ваши руки летят цеппелинамиНад заливами Санта-Кроче.А в горах предрассветный дансингКурит трубку меж трав и листьев.Засыпают без сна в дилижансеУтомленные контрабандисты.И возница махает сомбрероВслед плывущему цеппелину.— Это новая ваша вераПодставляет покорную спину…А ковбои, швыряя лассоИ ругаясь, идут на пари,Что в гондоле первого классаПролетела, как смерть, Мари…С громом лопнул Полярный Круг. Прощайте, мой друг!..
«Воля России». 1929. № 12
ВЕЧЕР В ЗООЛОГИЧЕСКОМ САДУ
Подымая оранжевые парусаНад клетками зоологического сада,Закат отплывал в тропические лесаПод флейты змеиного яда.
И тигры, прощаясь, рыдали навзрыд,Протягивая лапы сквозь решетки палуб…Смотри — в пустынях экватор горитОт этих пламенных жалоб.
И звезды падают в зыбь морей,Синий смерч сквозь леса кораллов,Над последней улыбкой Мэй МуррейОпуская ночное забрало,
Когда обезьяны играют в носы,Как ветхие старички в городской богадельне,А тщательный Аптекарь выносит ВесыВзвешивать грядущий понедельник.
И негр-победитель колет копьемРассыпающиеся яблоки мертвой леди,Меж тем как в саду, в черный водоем,Кряхтя, опускаются белые медведи…
«Воля России». 1929. № 12
АМЕРИКАНСКИЙ ПЕЙЗАЖ
