ВЕЧЕР В ЗООЛОГИЧЕСКОМ САДУ
Подымая оранжевые парусаНад клетками зоологического сада,Закат отплывал в тропические лесаПод флейты змеиного яда.
И тигры, прощаясь, рыдали навзрыд,Протягивая лапы сквозь решетки палуб…Смотри — в пустынях экватор горитОт этих пламенных жалоб.
И звезды падают в зыбь морей,Синий смерч сквозь леса кораллов,Над последней улыбкой Мэй МуррейОпуская ночное забрало,
Когда обезьяны играют в носы,Как ветхие старички в городской богадельне,А тщательный Аптекарь выносит ВесыВзвешивать грядущий понедельник.
И негр-победитель колет копьемРассыпающиеся яблоки мертвой леди,Меж тем как в саду, в черный водоем,Кряхтя, опускаются белые медведи…
«Воля России». 1929. № 12
АМЕРИКАНСКИЙ ПЕЙЗАЖ
Полосы и звезды над Белым ДомомВзвивают в небо шелковый свист.Океанский ветер старым знакомымПрисаживается сыграть с президентом в вист.
Карты разлетаются по плитам террасы.Чугунно хохочут железные короли.Президент размышляет о чистоте расыИ топит в море эмигрантские корабли.
А ветер — уже над аэродромомВоспевает священный консерватизм свобод.И старый механик, благоухая ромом,Сняв кепи, слушает и утирает пот.
Сам Линдберг, смеясь, заводит пропеллер.У входа в седло садится ковбой.«Прощайте, пишите!» — кричит РокфеллерИ машет сухою и желтой рукой.
Но ветер все дальше, как с колокольни.Раскрывая глазам горизонт дорог,Путает бронзовые волосы ЛинкольнаНад черным чистильщиком сапог.
И затихает на пляже Пальм-Бича,Где бокс и скука — скуловорот.Где ночью в дансингах БеатричеТанцует танго и виски пьет…
«Воля России». 1929. № 12
ВОЙНА И МИР
Дымились душные буриВ китайской фарфоровой вазе.Вздувались в степях МаньчжурииЖелтые флаги Азии.
Дышала жарче Везувия Северная Пальмира. Взрывали железные зубья Иссохшую пашню мира. …Индийские слоны трубили. Шипели малайские удавы. Священные крокодилы в Ниле Выползали в прибрежные травы. Еще в дымящейся груде Немецкие глаза у трупа Зияли, как жерла орудий Обстреливающего рай Круппа…
— Но сердце, сняв шлем и латы,Сдавало последние окопы,Алую кровь закатаПроливая в полях Европы. И билось в прекрасной муке Горячей, бессонной дрожью, Подымая пронзенные руки Над твоей искупительной ложью.
1929
ЕВРОПЕЙСКИЙ СЕНТЯБРЬ 1929 г.
Бессонные плимутские верфи,Последние доски отбросив,Улыбались, как жена Пентефрия,Новому крейсеру — Иосифу.О жизни, о счастье, о миреПели озера в Женеве.Ветер вздувал ширеПлащ на Орлеанской Деве.Причаливали дирижаблиК небесной пристани в Киле.Красноармейские саблиЦвели на кремлевской могиле.А меж тем в зеленой Чехии,Ночью, в мансарде поэтаМышь ворошила доспехиНа мощах высыхающего лета.И в полях, закругленных, как блюдце,Через метры, футы и сажни,Ночь шла темней и важней революций,Под гулким небом распевая протяжно…
«Воля России». 1930. № 9
БРОДЯЧИЙ МУЗЫКАНТ
Скрипач, улыбающийся и хилый.Достает из футляра гореУ ворот заколоченной виллы —Перед собачьей аудиторией.День осенний мглист и неровенПредчувствием близкой разлуки.Из отцветших кустов БетховенПротягивает бледные руки.На окнах черные ставниЦепенеют веками Вия.Умирая от боли давней,Прощаются с жизнью живые.И скрипя золотою клеткой.Кутаясь в шаль из Севильи,Ангел любви над беседкойОпускает намокшие крылья…
«Воля России». 1930. № 9
ЮЖНЫЙ КРЕСТ
Пиратский корабль обстреливал яхту.Пока капитан пил коктейли в бареИ танцевал танго на качающемся полу,Кочегар спустился в угольную шахту,Где было так жарко, как в Сахаре,Так, что сердце, сгорев, рассыпалось в золу.Но оно было черное, и никто этого не заметил.Пираты забрали стихи из каютыИ отплыли, подымая траурный флаг.— Океанский день был просторен и светел.Капитан записал: Десять градусов и 33 минуты.И поставил крест в Малайском архипелаге. —
«Воля России». 1930. № 9
РАССВЕТ
Еще был воздух дымно-сер.Плыл край земли по алой ленте.Аэроплан, как Робеспьер,Гремел в предутреннем конвентеСмятенных облаков и былТак нежно розов от дрожаньяРаскрытых над землею крылУже плывущего сиянья.Я распахнул окно… ИзвнеВ стеклянном воздухе рассветаТакой простор раскрылся мнеСквозь утреннюю свежесть лета.И было слышно в сонный дом,Как все влюбленней и невнятнейВоркует голубь под окномНа деревенской голубятне.
«Новь». 1930. Октябрь
ОПТОВАЯ ТОРГОВЛЯ РОЗАМИ
Загнанные паровозыРушатся круче ветра —Форд покупает розыНа тонны и на метры.
…Блуждают в прохладных сенцахВ широкополых шляпахТени пряных эссенций.Бессонный и душный запах.
Полевой, запыленный попикСовершает мужицкие требы,В свете земных утопийЖивым восходя на небо.
А в садах раскрывались печалиБелыми и голубымиИ головками качали.Плавая в звездном дыме.
И сгорая, как траурный факел,У железных дверей темницы,Ночь клубилась пространством во мракеИ звала их, летящих как птицы…
А ветры и паровозыНесли их алые вестиДалеким, холодным странам,Где Форд покупает розыНа крылья аэропланамДля свадебных путешествий…
«Воля России». 1930. № 11–12
ЦЕППЕЛИН НАД МОСКВОЙ
Цеппелин летел над Москвою.И за стеклами воздушной каютыКапитан качал головою,Рассматривая сердце смуты.
«Не опускайте оконной рамы,Чтоб не задохнуться от испарений муки…»…Стоя на коленях, храмыПротягивали к небу руки.Лазарь и дочь ИаираЗвали — «Воскресни, воскресни»…Бронзовой грустью мираПушкин вздыхал над Пресней.
— Кренился корабль под нагрузкойПризывов, надежд и боли.Внизу, на равнине русской,Угрюмо молчало поле.
…Пассажирам под утро снится:Ветер северный кружит хлопья.России черная колесницаКрасный гроб везет по Европе.И смотрят в стеклянные дверцыМертвые, синие веки.Громыхая, железное сердцеПереходит горы и реки.
— Ревели ветры в простореУжасом ночных симфоний.Но наутро все увидели мореИ вишневые берега Японии.
«Воля России». 1930. № 11–12
СМЕРТЬ МИКАДО
Пароходы везли в туманеТяжелые, сытые трюмы.Пел по ночам в океанеВечности голос угрюмый.
Во дворце умирал МикадоОсенним вечером хмурым.Трепетали деревья садаИ бредили — Порт-Артуром.Старый мастер вздыхал и плакал,Курил смолу от удушья.Рисуя аистов — лаком,И землю — матовой тушью.
Тогда всеблагой и светлейшийБудда с рубиновым окомВышел из домика гейшиВ порту, за английским доком.Моряки, не узнавши, кричалиХриплые, дымные шутки.На тяжких крыльях печалиКружили вторые сутки.
И когда душа, вырываясь,Расплескала лекарство с ложки —Голубой королевский аистСтукнул красным клювом в окошко…И Будда, отвернувшись, плакал.И плакали в небе душиНад черным траурным флагом,Нарисованным мертвой тушью…
«Воля России». 1930. № 11–12
ЭКСПЕДИЦИЯ НА СЕВЕРНЫЙ ПОЛЮС
