В паутине мерцают огоньки свечей. Каждая деталь обретает четкость, будто вселенная сузилась до пределов одной-единственной комнаты.
А в центре нее богиня хаоса. Слоан.
Лезвие в ее руке вздрагивает. Плечи трясутся, а глаза наливаются угольно-черной тьмой: сейчас она пребывает в прошлом, которое неожиданно вынырнуло из болотной топи воспоминаний. Я и сам порой испытываю подобные припадки, поэтому прекрасно ее понимаю.
В это мгновенье Слоан крайне опасна – в забытьи она запросто может на меня напасть. Но видя, как дрожат у девушки губы, а по веснушчатой щеке ползет первая слеза, я понимаю, что ради нее готов на любой риск.
Я осторожно подхожу, отмеряя каждый шаг. Беру ее за руку и, освободив клинок, опускаю его на залитые кровью колени Торстена. Слоан по-прежнему стоит как вкопанная, устремив взгляд в далекое прошлое.
– Ты жива. И Ларк тоже, – шепчу я, проводя ладонью по ее спине. Слоан не реагирует, и я обхватываю ее руками, сгребая в объятия. – Ты молодец.
Она не двигается, даже когда я крепко обнимаю ее и прижимаю голову к своему плечу.
– Я тоже живой, – продолжаю шутливо. – Хотя стоит, пожалуй, выпить пару таблеток от отравления. Видимо, дижонская заправка оказалась не слишком свежей. Интересно, что он туда добавил…
Слоан выдыхает и всем весом приваливается к моей груди. В этот момент я понимаю, что, если она и сбежит когда-нибудь, я сумею ее вернуть.
– Надо спросить совета у Дэвида, что ли… У этого парня, судя по всему, проблем с пищеварением не бывает.
– Если бы ты только видел, Роуэн, – сдавленно говорит Слоан мне в рубашку. – Когда я заходила на кухню, у него изо рта торчала сосиска.
– И что такого?
– Сырая!
– Хм… ладно. Наверное, зрелище было мерзкое. – Желудок натужно булькает, и я сглатываю, стараясь выбросить из головы непрошеный образ. Вместо этого поглубже вдыхаю имбирный аромат. Отпускать Слоан не хочется…
Она напрягается; приходится разжать руки.
– Надо проверить, как он, – говорю я, стараясь не встречаться с ней взглядом.
– Да, наверное…
Я хочу сам отнести миску, но Слоан отказывается, говоря, что я могу разлить содержимое и ей придется убирать. Думаю, истинная причина не в этом. Возможно, она чувствует за собой вину, что не рассказала о Торстене. Или хочет сосредоточиться на каком-то деле. А может, и впрямь решила проявить заботу.
Размышляя о ее мотивах, я шагаю вслед за девушкой по коридору. Она держит миску на вытянутых руках как можно дальше от себя, стараясь не пролить содержимое. Перед кухней замедляет шаг, потом и вовсе останавливается. Я встаю рядом. Слоан недовольно морщит нос. На щеках у нее застыли крохотные капельки крови – пунцовые дубликаты веснушек.
Охренеть как красиво…
– Слишком тихо, – шепчет она. – Мне это не нравится.
– Может, вышел погулять?
– Или обожрался мяса до состояния комы.
– Вряд ли успел бы…
Мы наклоняемся через порог и заглядываем на кухню.
Дэвид сидит на столе, поджав под себя ноги, и, безразлично смотря в пустоту, запихивает в рот мороженое, черпая его ложкой из банки.
– Слава богу, – украдкой выдыхаю я.
– Он прямо-таки наслаждается жизнью.
Слоан некоторое время наблюдает за Дэвидом, потом осторожно, чтобы не спугнуть его, заходит на кухню. Она идет к раковине, выплескивает туда содержимое миски и, ополоснув водой, от души заливает сверху моющим средством. Дэвид провожает ее взглядом, но не двигается, лишь методично ковыряет ложкой в банке с мороженым.
Прислонившись к дверному косяку и скрестив на груди руки, я спрашиваю:
– Когда ты поняла, что Торстен собою представляет?
– Практически сразу. – Слоан пожимает плечами, сосредоточенно моя руки и старательно оттирая их полотенцем. – Пару лет назад до меня доходили слухи про убийцу-каннибала из Великобритании. Спустя некоторое время тот залег на дно. Когда Лахлан сообщил нам адрес, я проверила, нет ли поблизости загадочных исчезновений, и оказалось, что пропавшие люди соответствуют тому же типажу, что и жертвы в Англии. Затем я просмотрела, кто в этих краях покупал недвижимость за последние несколько лет, – и вуаля, нашла нашего людоеда!
– Ты не хотела и мне рассказать, что на ужин нас пригласил самый настоящий каннибал? – спрашиваю я.
Слоан пожимает плечами, по-прежнему не глядя мне в глаза.
– Как сказать… Разве что в тот момент, когда выковыривала мясо у тебя изо рта. А так – нет, не хотела и не планировала. В конце концов, ты сам напросился на ужин.
– Господи…
Слоан хихикает, явно довольная собой, и поворачивается ко мне, вытирая руки бумажным полотенцем. Глаза у нее заметно поблескивают.
– Было весело, не находишь?
– Не могу с тобою согласиться.
Ухмыльнувшись, Слоан подходит к Дэвиду, который, болтая ногами, самозабвенно поедает мороженое. С сомнением покосившись на меня, она говорит несчастному парню:
– Привет, Дэвид. Меня зовут Слоан. – Тот не обращает на нее внимания, лишь косит глазом, запихивая в рот очередную порцию мороженого. – Может, хватит кушать?
С ласковой улыбкой она осторожно вынимает банку с ложкой у него из рук. Дэвид не протестует, покорно отдавая лакомство.
– Надо же, – говорит Слоан, подходя ко мне ближе. На губах у нее проступает чуть заметная ухмылка: она читает текст на самодельной этикетке, прилепленной к белой баночке. – Боюсь, я больше не смогу спокойно есть мороженое.
– Даже не хочу знать, что там!
– Состав: сливки…
– Слоан!
– Сахар…
– Пожалуйста!
Не успеваю я это произнести, как Слоан ехидно ухмыляется. Желудок самым неприятным образом булькает.
Откашлявшись, она громко произносит:
– «Сперма, выдоенная с десятого по тринадцатое апреля». Какая любопытная замена соли…
Оттолкнув ее с дороги, я торопливо склоняюсь над раковиной и опять давлюсь рвотными позывами под громкий издевательский смех. Оказывается, желудок не такой уж и пустой. Требуется немало времени, чтобы прийти в себя, прополоскать рот, смыть лишнее из раковины, перевести наконец дух и распрямиться.
– Господи. Надо быть полным психом… – говорю я, вытирая со лба тонкую пленку пота.
– Да, он был странным.
– Вообще-то я не про Торстена, а про тебя!
Слоан смеется и пожимает плечами.
– Может, мне нравится видеть одного знакомого красавчика слегка помятым.
Под моим мрачным взглядом ей становится веселее.
– Думаю, ты меня таким уже видела, – отвечаю я, вспомнив о нашей предыдущей игре. Еще свежи в памяти воспоминания, как она перевязывала мне сбитые костяшки, а кончики пальцев ласково грели кожу.
– Это другое. Там ты был в естественной стихии. Сейчас… нет.
Я вздыхаю в знак согласия.
– Вдобавок мне полагается бонус за победу в этом году, – произносит Слоан, подходя ближе.
Я с сомнением щурюсь, прислонившись боком к раковине.
– С какой стати?
– За то, что спасла тебя от удушья, например. – Пожимая плечами, она
