Эреку не верилось: неужели кто-то и правда может побить «Супер А»? Немыслимо! Но самое удивительное, что он вообще тут сидит, да еще на самом лучшем месте. Мальчик заметил впереди Вампи Рефери. Слева от нее устроился Килрой, справа — Балтазар Грюмзли. Килрой и Рефери почесывались.
— Странно, что Грюмзли не чешется, правда? — заметил Эрек. — Наверное, о защите подумал.
Джек вытаращил глаза.
— Да зачем ему это? Ты ведь не хочешь сказать, что это он блох выпустил? Нет. Он нам помогает.
Бетани закатила глаза.
— Помогает в могилу сойти пораньше. И с Гоннором не все чисто. Как ты думаешь, откуда Грант и его дружки знают правильные ответы? К тому же они еще ни разу не пострадали. Их никогда рядом нет, если что-то происходит.
— Может, Гоннор просто о сыне заботится, а все пакости делает Грюмзли? — предположил Эрек.
— У Гоннора есть мотив: распугать участников, чтобы его сынок выиграл. Интересно, какая напасть ждет нас в следующий раз?
— Ну, меня так просто не возьмешь, — сказал Оскар. — Я больше проиграть боюсь. Тогда отец мне устроит! — Он почесал ноги. — Тут некоторые дурни уезжают из-за вопрошариков. Думают, что теперь надежды нет. А я в эти штуки не верю. Кто докажет, что они правда все знают?
Бетани улыбнулась.
— Точно. И мой наверняка ошибся. Эй! Пока игра не началась, расскажите, какие правила.
— Мячи стараются попасть в ловушки и корзины других команд. За ними повсюду следуют отбивающие с большими резиновыми битами. Их задача — ударить по мячу, если он попадется игрокам другой команды, и освободить его. Ловчий охраняет ловушку и корзину — закрывает их собой или огромной ракеткой. Когда твой мяч попадает в чужую ловушку, команда получает три очка, а когда в корзину — шесть. Если забьешь мяч противника в их собственную ловушку — дадут пять очков, а если в их корзину — десять.
— А почему за их мяч больше очков?
— Потому что он играет против тебя. В каждой команде три защитника и четыре «прыгуна», нападающих.
— Для «Алипиума» — легкая победа, — заметил Джек. — В апреле они «Кубок дракона» выиграли.
Эрек рассмеялся.
— У нас чемпионат называется «Большая пружина».
— Феликс Дарсон сейчас очень популярен. Он только год играет, а по очкам уже на первом месте. И волшебный талант у него подходящий — любые желания исполняются. Мяч провести мимо него почти невозможно, приходится ловчить. Конечно, забивать гол за голом его команде нельзя, но он вполне может загадать, чтобы игра шла, как им удобнее. Это парень что надо.
— Подумать только! Все желания исполняются, — сказала Бетани. — Сказка!
— Ага. Но не для тех, кто с ним рядом, — ответил Джек. — Его жене не позавидуешь. Она вроде счастлива, но ее не узнает никто. Год от года она все выше и красивее. Такая мягкая, снисходительная. И чувство юмора у нее прекрасное. Носик — все меньше, глаза — все больше, а цвет волос каждую неделю — новый.
Прожектора погасли, и в воздухе засверкали разноцветные вспышки. Над стадионом разнесся гулкий голос ведущего:
— Добро пожаловать на специальный внеочередной матч по прыгболу между командами «Небесный Алипиум» и «Супер А»! Поблагодарим наших спонсоров: дворец «Алипиум», нектар «Летающий осел» и компанию «Микрофон» — покупай, пока молодой!
Невидимые музыканты сыграли бодренький марш.
— Это Барнум Гонг, — шепнул Джек. — Он у нас игры комментирует.
По полю забегали лучи прожекторов, а трибуны погрузились во тьму. Лишь изредка тут и там вспыхивали цветные огоньки.
— А сейчас без лишних слов представляю вам команду «Супер А»! — прогремел Барнум.
Толпа взревела, некоторые зашикали. На ярко освещенное поле выбежали игроки в красно-черных формах. У каждого на глазу была повязка.
— Ян Молни, мяч. Тай Плавсон, защитник. Том Фан, прыгун. Джон Стоп, ловчий. Граф Арахни, прыгун. Гог Магнон, отбивающий. Франклин Штейн, защитник. Силач Джо Лиаф, защитник. Гор Скала Гоннор, прыгун. Рок Етта, прыгун.
Стадион потонул в громе аплодисментов.
— А теперь, — прогудел Барнум Гонг, — принимающая команда, «Небеса Алипиума»!
Болельщики взревели. На поле выбежал Феликс Дарсон в сине-белой форме. Он был невысокий и какой-то рассеянный — совсем не похож на спортсмена.
— Пи Точнер, прыгун, — объявил Гонг.
— У него математический дар, — сказал Джек. — Любую траекторию вычислит. Всегда запустит мяч именно под таким углом, какой нужен. Подачи — блеск.
Вокруг снова вспыхнул свет. Ян Молни и белый мяч Алипиума стукнулись друг о друга пружинами на головах и разлетелись в стороны, открыв игру. Эрек засмеялся. Он видел столько прыгбольных матчей, но все равно каждый раз хохотал, наблюдая, как гигантские шары дрыгают ручками и ножками. Мячи носились по полю, отскакивали от пружинящих пандусов, налетали друг на друга, отскакивали.
— Люблю, когда они пружинами цепляются, — сказал Эрек. — Такая неразбериха сразу.
Сегодня игра шла быстрее и жарче обычного. Если бы мячи были поменьше, за ними никто бы не угнался. Бетани смеялась и показывала на них пальцем. Два игрока «Супер А» подхватили алипиумский мяч и потащили его через поле. Тот отчаянно молотил ногами. Он как-то сумел вывернуться, отпрыгнул, кто-то ударил по нему, и мяч полетел в стену, открыв рот и растопырив руки. Зрители отпрянули — на них летел огромный шар с пружиной, но тот наскочил на силовое поле и улетел обратно.
Игроки с резиновыми битами выбивали мячи из рук противника. Джо Лиаф и Гор Гоннор заблокировали Феликса Дарсона, не давая тому следить за полем. В следующую секунду оба повалились на спину. Наверное, Дарсон загадал, чтобы они отстали. Алипиумский игрок пнул мяч «Супер А». Бритый налысо Молни с крючковатым носом угодил прямо в ловушку. Судья подул в свисток.
— Гол! — завопил Барнум Гонг. — Пять очков «Алипиуму» за красный мяч в красной ловушке.
— Ну вот. Теперь я все своими глазами видел, — сказал Эрек. — А мне-то казалось, что «Супер А» ни очка не проигрывает. — Он нахмурился. — Алипиумский мяч слишком большой. Как же он по весу прошел?
— По весу? — спросил Джек. — У вас мячи взвешивают?
— Конечно. Максимум — сто тридцать фунтов в полной экипировке, иначе они раздавят кого-нибудь.
Джек пожал плечами.
— Тут это не пройдет. Многие левитировать умеют и запросто обманут весы.
Ян Молни зло сплюнул. Игроки вернулись на исходные позиции. Защитники выстроились между базами, а прыгуны — на линии в центре поля. Мячи встали на пружинящие пандусы. По свистку они подпрыгнули, чтобы стукнуться головами.
— Смотрите! — крикнул Эрек. — Арахни взлетел! Как в кино!
Он так увлекся игрой, что совсем забыл — игроки «Супер А» владеют магией.
Джек улыбнулся.
— Да он всю игру только это и делает. Такой вот у него дар. Правда, никто не знает, откуда он его получил. Родители не летают.
— Теперь понятно, почему они в Верхнем мире всегда выигрывают.
Эрек вдруг понял, что больше не восхищается командой «А». Никакие они не герои, а просто жулики.
— Том Фан в самом деле ходит сквозь стены. Яну Молни плевать на гравитацию. Арахни правда летает и превращается в нетопыря. Франклин Штейн знает, как вдохнуть жизнь в любую куклу. Значит, все подстроено?
Джек покачал головой.
— Вообще-то им разрешено пользоваться только своим даром. Никакой купленной магии. «Супер А» на таком однажды попалась — их ловушка сама уходила от мячей.
Эрек не поверил своим ушам. Последние десять лет в Верхнем мире только и говорили, что ловушки «Супер А» ходят из стороны в сторону. Все думали, что Джон Стоп слишком быстро двигается, и от этого у зрителей кружится голова.
«Небеса» легко обыграли «Супер А» со счетом тридцать шесть — двенадцать. Под конец команда Алипиума устроила «Тет-атаку». Ее игроки оставили позиции и бросились на другую сторону поля, блокируя противников, а следом летел белый мяч.
Эрек улыбался до ушей. Толпа болельщиков хлынула на площадь. В «Небесных кренделях» было не протолкнуться. Все покупали рожки с нектаром, птиц из сахарной ваты и медовые соты. Кто-то зашел в зоомагазин, а кто-то просто гулял, любуясь горными вершинами и орлами в поднебесье.
Джек и Оскар пошли за сливочными облачками, а Эрек сказал Бетани:
— Ты уж запомни меня получше.
— Это зачем? — удивилась девочка.
Солнце ушло за облако.
— Мамочка стирает память моих друзей и вообще любого, кто меня знал. Когда мы переехали в Нью-Йорк на прошлой неделе, все про меня забыли. Отлично, правда? Ты на очереди. Я помогу ей выбраться, мы вернемся в нашу квартирку и заживем дальше в нищете, а тут никто и не вспомнит, что я на свете есть. Ты, наверное, будешь думать, что с кошкой гуляла или бродила по дворцу совсем одна.
— Но почему она так делает?
Эрек понурил голову.
