руками, осуждающе покачала головой, но… подумав, добавила:
— Анри. Пойдем, ты голодный, я тебя покормлю чем-нибудь — постаралась она вмешаться, ибо все что получалось у Миррано сказать, её так же начало возмущать. Она же не знала о тех комично-стрессовых событиях, которые с точность до месяца происходят в этой семье. Такая подборка людей по воле случая и Господа, произошла в этой семье и это было данностью. Спокойно и тихо жить — это не про них.
Опять на кухне он повторил свой главный вопрос:
— Ани, ты врач, я врач, не понимаю, как это так происходит у неё, что опять двое?!
Ани молча пожала плечами.
— Когда будем закатывать пир? — спросила его. — Я деньгами помогу. — За чем-то впопыхах, рассеяно поставила кастрюлю с водой на керосинку и стала зажигать. Разожгла. И когда обернулась, Миррано с очень задумчивым видом сидел на стуле. Весь в своих думах. — Вообще то, может это не у неё все происходит, а у тебя… У вас в родне были близнецы?
Миррано стал вспоминать, долго… и вспомнил.
— Да, у дедушки, были тоже две дочки — двойняшки. Но… чтобы одни роды и другие по двое — не было.
— Ну, вот, наука запаздывает, как всегда, с ответами — ответила Анни.
ГЛАВА 97
Через десять дней после родов, Хелен решила начать праздновать свое легкое разрешение. Но, так как Ани пообещала помочь деньгами, она больше желала устроить себе праздник, так как их с каждым годом в её жизни становилось все меньше. В Будапеште лето длиться долго и дуновение холодных ветров начинается только в ноябре. А зимы и вообще могут быть без снега. Пока Хелен продумывала и постоянно видоизменяла сам сценарий празднества, прошло еще две недели. Жара стояла по-прежнему, знойная, а в Питере лето подходило к своему естественному завершению. Ани все чаще стала думать о своих покинутых друзьях: Светлане с Григорием и даже скучать по ним. В один прекрасный день она обратилась к одному из детективов, с просьбой узнать о дальнейшей жизни после известных событий о молодых людях. Детектив с некоторой неохотой взялся за сбор информации, ибо дело затруднялось тем, что это было другое государство с другими традициями и законами.
Войцеховского она видела только к ночи, ночью и утром. Он исчезал на целые дни, даже в субботу и воскресенье вставал утром рано и уезжал на автомобиле.
Когда Хелен наконец то определилась с праздником, малышкам исполнился месяц и в тот день, когда все были приглашены на празднество новорожденных, Артур вернулся домой раньше обычного. Она упаковывала для малышек огромную коробку в подарок с дорогими вещами, выписанными из Парижа, и ждала нарочного с живыми цветами, когда её любимый решил поставить перед фактом, которого она никак не ждала. Он сообщил ей о своем решении уехать на жительство в Америку.
Ани на несколько секунд потеряла дар речи и резко ощутив слабость в ногах, упала в кресло.
— Артур, ты покидаешь меня, навсегда — выдохнула она и сердце словно сорвавшись с тонких нитей, державших его, стало падать куда-то глубоко, глубоко вниз. У неё задрожали кисти рук.
Войцеховский сам перепугался развернувшимися событиями совсем не так, как хотел и в горячности стукнул сам себя по лбу.
— Нет. Нет. Ани, милая, мы вместе едем в Америку! — поспешил исправиться и опустился перед ней на колено. Сжал её ладошки в руках.
— Я уладил все дела и нашел толкового управляющего для своего предприятия. Через пару лет, я думаю, я его продам, но не сейчас. Рано.
— Подожди, подожди — отмахнулась Ани. Она еще не окончательно пришла в себя. В голове восстал хаос и ей никак не удавалось себя представить где-то так далеко, за морем от своего Будапешта, от своего дома. А его черные глаза внимательно следили за её выражением лица и настороженно ждали, когда полное осознание всего для неё наступит полностью. И когда до неё дошел, совершенно четко, смысл его слов, она ошарашенно посмотрела ему в лицо, как на не совсем адекватного человека. Он понял её изумление. И в глубине глаз у него затаился испуг. Вскоре её изумление, сменилось таким же испугом, но другого смысла.
— Артур — чуть не шепотом — произнесла она. Настолько велико было её изумление, спазмы перехватили горло. — Ты в своем уме? Зачем нам Америка? Наша Родина здесь. Здесь наш дом, наши друзья, наш бизнес. Артур. А мой Ангел!?
— Ани — сжал с силой он её руки — Милая. Так надо. Я давно переводил капиталы в Северную Америку. Там сейчас производственный Бум, тебе трудно представить, потому что ты не видела, там такой простор для деятельности и предприимчивости …Поверь мне, я знаю, что говорю.
Она закачала головой, и даже слезы выступили на глазах. Вот теперь сердце защемило непонятной тоской.
— Артур — и она с мольбой поднесла руки к его голове и словно он плохо слышит, нагнулась к его лицу ближе, с надеждой заглядывая ему в глаза, что ей еще удастся его переубедить. — Мне совершенно не радостно это слышать. Мы же богаты, очень богаты, зачем нам уезжать? Давай еще поживем в свое удовольствие! Я не брошу Дору, Ангела! Ну …это же невозможно, Артур. Пойми меня!
Он поднялся с колена. Его нервы были напряжены, и он схватил сигару. Она все так же с надеждой, продолжала следить за его движениями. Он же принялся нервно ходить по гостиной, пытаясь найти веские слова для большего убеждения.
— Ани, все проще, чем тебе представляется. Дора может уехать с нами. Ангела мы возьмем с собой — и это все не сложно! Чего ты боишься? Мы поженимся, я всегда рядом, там купим такой же прекрасный дом. Америка— перспективна. Европа затухает. Как ржавая телега, здесь скоро начнется война! И пока Европа будет воевать, Америка будет обогащаться.
Интуитивно она почувствовала безнадежность своих доводов и просьб. По его точенным, пусть даже и нервным движениям в данный момент ощущалось, что это им выношено и решено уже давно. Но, но не могла она представить свою постоянную жизнь за океаном! Да, она уезжала в Россию,
