кончика хвоста, и обратно.
Фух. Я почувствовал себя просто замечательно, когда закончил, и плюс ко всему головная боль ушла. Было бы еще неплохо перекусить, а потом вдоволь напиться холодной… А это еще что? Принцесса отползла на другой конец подушки, прижавшись к стене, словно пыталась убраться от меня подальше, и теперь дрожала только сильнее. В голову мне закралась совершенно безумная мысль, что она меня боится. Но как такое могло быть? Я же был из хороших парней, и пришел, чтобы помочь. Я опустил голову и легонько ткнул ее носом.
Что за черт? Это что, и правда произошло? Она серьезно оскалила на меня свои крошечные зубки? Я на самом деле почувствовал, как кто-то ущипнул меня за нос? Так, с меня хватит. Я схватил ее за шкирку – не слишком-то аккуратно – и направился к двери. Наверное, Принцесса немного побарахталась в моей хватке, но я ничего не почувствовал. Она была такая легкая, словно совсем ничего не весила. Как вообще кто-то может быть настолько маленьким? Потом я тут же вспомнил муравьев – наверное, потому что я видел их совсем недавно, собравшихся у лужи рвоты – и муравьи были точно меньше, чем Принцесса; а еще клещи, отвратительные маленькие создания, которых я ненавидел, и… Я потерял нить беседы.
Я вынес Принцессу за дверь, прошел с ней по коридору и спустился вниз по ступенькам. Она окончательно перестала метаться и замерла спокойно, когда я ступил на лестницу, особенно, когда мне пришлось перешагнуть через недостающую ступеньку. Принцесса понятия не имела, на что я способен. Так что я перепрыгнул через последние несколько ступенек – просто чтобы показать ей – мягко приземлившись на пол первого этажа.
Принцесса взвизгнула – забавный был звук, полный страха и отчасти чего-то еще, может так быть, что и восторга. Забавный звук.
Я попытался придумать, что бы еще такого сделать, чтобы заставить ее завизжать, но ничего не приходило в голову. Так что, потерпев неудачу, как любил говорить Берни – не уверен, что именно под этим имелось в виду, но сейчас было именно то время, когда бы он это сказал – я пересек салун, склонился перед качающимися дверьми и выкинул Принцессу на улицу.
Не знаю, чего я ожидал – что, по правде говоря, происходило в моей жизни достаточно часто – но Принцесса изрядно удивила меня тем, что немедленно вскочила и принялась лаять. Это был высокий, раздражающий, хотя и не очень громкий звук, и звучал этот лай сердито. На что она вообще злилась? Я гавкнул в ответ – низко, с рычанием. Это не произвело на Принцессу никакого эффекта. Она все продолжала на меня тявкать, и даже рванулась вперед, словно – правда что ли? – хотела вцепиться мне в лапу. Я даже слегка подался назад, словно этот крошечный комок меха, скачущий где-то далеко внизу, мог хоть чем-то угрожать здоровенному парню вроде меня. Довольно постыдное поведение. Я гавкнул снова, на этот раз очень громко, хотя, по сути, был зол на самого себя. Может, даже слишком громко – Принцесса замолчала. Она встала смирно, глазея на меня во все глаза. Я вильнул хвостом. Почему бы и нет? Принцесса не вильнула хвостом в ответ, впрочем, ей особенно и не было чем вилять, вместо хвоста у нее был только меховой шарик. Вместо этого ее пасть открылась, и она начала шумно дышать. Я тоже шумно дышал – вроде бы без особой причины, потом, правда, я вспомнил, что мне хотелось пить. Единственный источник воды на триста километров вокруг, но где же он? Я не чуял запаха воды.
Так мы и стояли с Принцессой снаружи салуна, на главной улице города-призрака, совсем одни, и тяжело дышали. У меня было ощущение, что я должен что-то сделать, но я не мог придумать, что именно. Затем Принцесса внезапно развернулась и побежала прочь, двигая лапками так быстро, что они казались размытыми. Я шел рядом с ней, иногда останавливаясь, чтобы она могла меня догнать. Она не смотрела на меня, просто продолжила бежать еще быстрее. Так мы прошли вниз по улице, мимо конюшни, к подножию невысоких холмов. Принцесса резко повернулась и побежала по скалистому склону и вывела меня на крутую и узкую тропинку. Тут она встрепенулась и бросилась вперед, и я последовал за ней. Тропинка зигзагами вела вверх по склону, земля вокруг была каменистой, и на ней ничего не росло – даже обычных пустынных растений вроде кактуса или чертополоха. Но вот когда мы добрались до вершины холма, передо мной открылась совсем другая картина: с другой стороны холма была небольшая полоса травы, росло дерево, а рядом с деревом стояла хижина. А перед хижиной? Маленький прудик, голубой и сверкающий.
Следующее, что я помню – это то что я стоял по плечи в пруду, пытаясь напиться досыта. Ах, чудесная прохладная вода с минеральным привкусом, которую я так любил. Я поднял глаза и увидел рысящую ко мне Принцессу, лапки которой двигались все быстрее и быстрее. Я было решил, что она очень хочет пить, но Принцесса снова удивила меня, когда пробежала мимо пруда и остановилась у дверей хижины. Она поскребла дверь, одновременно поскуливая.
Я вылез из пруда, отряхнулся и подошел к Принцессе, которая, казалось, не замечала меня, а просто продолжала скрестись и скулить. Я толкнул дверь плечом – закрыто. Но я кое-что заметил: это была не одна из тех дверей с ручками, которые я не мог открыть, сколько не пытайся. Здесь была маленькая круглая кнопка, на которую люди надавливали пальцем. Мы с Берни тренировались справляться с такими. Я встал на задние лапы и нажал на кнопку лапой. Щелк: дверь открылась.
Я заглянул внутрь: маленькая хижина с одной комнатой, из мебели – только стол да стул, и еще раскладушка, стоящая у дальней стены. Я подошел поближе. На раскладушке кто-то лежал, накрытый одеялом с головой, так, что видно было только несколько светлых прядей на макушке. Я гавкнул – никакого ответа. Тогда я подошел еще ближе, схватил зубами угол одеяла и потянул.
Аделина Боргезе. Она лежала на спине с открытыми глазами. Не успел я опомниться, как Принцесса каким-то образом умудрилась запрыгнуть на раскладушку. Она вскарабкалась на грудь Аделины и начала лизать ее лицо, одновременно поскуливая.
Может быть, Принцесса этого не понимала, но из опыта своей работы я знал, что значит красное круглое отверстие на виске Аделины. И еще запах: пока не сильный, наверное, только-только начинающийся, но он уже
