выглаженный сарафан.
– Не беспокойся обо мне. Я обо всем позаботился. – Генри мельком показывает мне собственное поддельное удостоверение личности.
Я пристально смотрю на него. Точно знаю, что раньше у него ничего подобного не было.
– Один друг убедил сделать его, когда мне исполнилось восемнадцать, – пожимает плечами Генри.
Не могу поверить, что пропустила его восемнадцатый день рождения. А он пропустил мой. Восемнадцатилетие Генри наступило сразу после смерти его бабушки, а мое – после того, как заболел папа. Я не стала закатывать большую вечеринку, и, похоже, что Генри тоже.
Никому из нас не нужно извиняться за это. За что-то другое – возможно, но не за это.
Воспоминание о том, как мы целый год не общались, вызывает небольшую боль в животе. Я думала, что больше не испытаю ее, ведь папина болезнь стала моим приоритетом. Но то, как рука Генри касается моей, когда мы идем рядом, бередит рану внутри, и сейчас мне некуда деться, чтобы справиться с этой болью. Я хочу уже пройтись по улице, немного отдышаться, но останавливаюсь.
Мне знаком курсив неоновой красной вывески, висящей впереди над тротуаром: «У ДЖОЗЕФИНЫ».
– Пожалуйста, скажи мне, что это не тот адрес, который указан на карточке!
– А что не так? – Генри подходит сзади и заглядывает через мое плечо, чтобы прочесть адрес на белой карточке, которую я держу в руке.
Вот дерьмо! Я бросаюсь вперед, чтобы подтвердить свои подозрения: это то самое единственное место, куда я обещала папе не ходить.
– Виктория?
Генри снова догоняет меня и останавливается рядом в ожидании объяснений, но я испытываю смешанные чувства. Это одно из мест, где, по моим предположениям, водятся вампиры, и вот я здесь по приглашению того, кто, по моим предположениям, является одним из них. Но здесь умер человек. Прямо на том месте, где я стою.
Сердце колотится от странной смеси страха и надежды.
Я никогда раньше не нарушала своего слова – тем более слова, которое дала папе. Но он просил меня найти ему вампира. В какой-то момент я подумала: папа шутит, но что, если у него были такие же безумные надежды, как и у меня? Разве он не освободил бы меня от обещания не подходить к клубу, если бы знал, как близко я подобралась к вампирам?
Рука Генри лежит на моей, а я даже не заметила, когда он успел ко мне прикоснуться.
– Здесь умер человек.
Генри тут же отдергивает руку, и мне вроде как хочется вернуть ее обратно. Наверное, следовало как-то помягче преподнести ему эту информацию.
– Да, это место, где люди ищут вампиров… по крайней мере те, которые часто сидят на форумах. Один человек умер здесь от ножевого ранения в шею – ну, или это так выглядело.
– Я думал, у тебя нет других зацепок. Не то чтобы я стремился посетить места реальных убийств…
– Я сказала папе, что нога моя сюда не ступит. Он заставил меня пообещать.
– Тогда нам не стоит заходить внутрь, – говорит Генри, как будто это так просто. Он знает, что я серьезно отношусь к своим обещаниям, особенно к тем, которые дала папе.
Генри отступает назад, и на его лице отражается облегчение оттого, что появился повод уйти отсюда.
Но все гораздо сложнее. Раньше папина жизнь не зависела от того, сдержу я свое слово или нет. Я могла бы позвонить и все объяснить, попытаться вовлечь папу в мой план, но в глубине души знаю, что он скажет. Так что не буду спрашивать. Я притворюсь, будто он мне разрешил. Правдоподобное отрицание и все такое.
– Мы идем туда, – говорю я.
– Твоему папе это не понравилось бы, – качает головой Генри.
– Не решай за него. – Я направляюсь ко входу в клуб. Не хочу слушать Генри, особенно когда он прав. Почему он не может просто солгать, когда это нужно?
По крайней мере, он следует за мной.
Парень у двери хмурится и пару раз переводит взгляд с меня на мое удостоверение личности, но затем пожимает плечами, как будто знает, что это подделка, и ему все равно. Он жестом приглашает Генри пройти, едва взглянув на него.
– Ничего не говори, – предупреждаю я, но шум поглощает мои слова, и Генри лишь слегка улыбается в ответ.
Под потолком пульсируют и вспыхивают огни, выхватывая из темноты то одно, то другое корчащееся тело. Здесь не звучат волны плавного, мягкого джаза, а музыкой управляет диджей, который стоит в центре помещения на высокой круглой платформе и качает головой, закрыв глаза, словно не хочет видеть под собой массу извивающихся тел. По обеим сторонам клуба тянутся две длинные, битком набитые барные стойки.
– Что ж, – признается Генри, – это не то, чего я ожидал.
– Да уж.
Несмотря на то, что я стою с краю толпы, меня то и дело толкают. Входит все больше людей, и нас постепенно загоняют все глубже в помещение. На мгновение я оказываюсь отрезанной от Генри волной суетящихся людей. Затем чья-то рука ложится мне на талию.
– Это я, – пытается он перекричать музыку.
Я поворачиваюсь, и новый поток людей, стремящихся пробиться к бару, слишком сильно прижимает меня к его груди. Руки Генри скользят по моей спине вверх-вниз.
Запах алкоголя, музыка, такая громкая, что заглушает мысли, люди, слишком тесно прижимающиеся к нам, – все это напоминает о нашем последнем поцелуе. О роковой ошибке в нашей и без того натянутой дружбе.
Я поднимаю голову, чтобы взглянуть на Генри, и вижу: он уже с высоты своего роста смотрит на меня – губы приоткрыты, в глазах бушуют эмоции. Мы явно переживаем одно и то же воспоминание.
Это случилось чуть больше года назад. Бабушка Генри уже была серьезно больна, и мы с Бейли объединились и убедили его ненадолго выйти из дома – пойти на небольшую вечеринку в доме друга, которая закончилась немного безумнее, чем мы планировали.
Казалось, это помогло ему развеяться, и когда Бейли пришлось уйти, чтобы успеть домой к назначенному родителями времени, мы с Генри остались на вечеринке. Мы танцевали вместе с другими ребятами, а если и держались друг к другу немного ближе, чем обычно, что с того? Я соскучилась по небрежным прикосновениям, которые мы могли позволить себе раньше: рассеянно положить руку на плечо, взять ладонь, сесть рядом и соприкасаться ногами. Мы были лучшими друзьями. В этом не должно было читаться ничего большего.
Но потом я увидела, как по лицу Генри бегут слезы, машинально протянула руку и смахнула их. Когда мои руки остались на
