биологического вида здешние сарниты ближе к людям, чем к настоящим сарнитам. Да чего уж там! Они люди и есть. А их потомки биологически люди. Но вот вопрос — могут ли эти потомки использовать рахну так же, как и сами переродившиеся сарниты? Как показывали исследования александрийских учёных, обучиться владению рахной невозможно. Нужно родиться представителем того вида, который может использовать рахну. Ну либо пересадить себе ткани владельца рахны. Правда, от подобных операций, как правило, умирают.
— И все же переродившиеся сарниты, попав в обычные человеческие тела, используют рахну, — отметил очевидное Андрей Оболенский. — Так почему бы и их детям не использовать?
— Это хоть как-то объясняется! — возразил я. — Концепция энергетического слепка или же «души» пусть и высмеивается некоторыми учёными, я подозреваю, имеет место быть! Да и мы прекрасный образец реальности душ. Душа влияет на тело. Но… — я махнул рукой. — Честно говоря, я сомневаюсь, что нынешние Годуновы — сариниты. По крайней мере, рахны ни в ком из них я ни разу не почувствовал.
— Я тоже, — подтвердил великий князь.
— Так что хватит об этом. Сейчас не о происхождении Годуновых нужно думать, а о…
— Туру-туру-туру-ту-ту-ту. Ту-ту-ту ту-ту-ту, — заиграла идиотская привязчивая мелодия из популярного комедийного сериала «Село придурков».
— Это из штаба, мой принц, — невозмутимо произнёс великий князь Тверской, переведя взгляд на стол, где лежал телефон.
— Ответь, — кивнул я, размышляя о том, что на своих штабных офицеров Андрей Оболенский поставил довольно специфический рингтон. Должно быть, намаялся с ними.
— Слушаю! Да! Хорошо. Сейчас буду с сыном, — отрывисто произнёс он в трубку.
Затем положив телефон в карман, повернулся ко мне:
— Князь Выборгский просит удостоить его разговором. Звонил по закрытому каналу через свою базу.
— То есть он думает, что просто позвонить напрямик слишком опасно? — хмыкнул я. Ведь телефоны высшей аристократии и так защищены от прослушки. — А я думал, я самый большой параноик.
— Ну что вы, мой принц. До вас ему далеко.
— Ладно, обойдёмся без лести. Пошли уже, нечего заставлять моего… кем он там мне приходится? Приёмный тесть? В общем, нечего заставлять его ждать.
***
Князь Выборгский извинился за то, что знал о планах императрицы сделать достоянием общественности факт моего спасения Софьи, но не сообщил нам заранее. С его стороны утаивание от союзников такой информации может показаться кому-то бесчестным. Мол, без нашего ведома и согласия нас (ну точнее меня одного — младшего великого княжича Тверского) использовали в каких-то своих планах. Великий князь Тверской мог бы разозлиться и был бы в своём праве.
Но!
С другой стороны, князь Выборгский как будто бы выполнял приказ императрицы. А она стоит выше любых князей. Остановить её никак он не мог.
И всё же в голосе Антона Ивановича Троекурова слышалось лёгкое чувство вины. Потом, правда, он попытался оправдать себя тем, что Софья сообщила ему о нашем с ней желании создать свой собственный боярский род. Мол, то, что императрица заявила, что меня необходимо сделать князем, не противоречит моим изначальным планам, а, в общем-то, им соответствует.
Выслушав князя Выборгского, мы с Андреем Оболенским заверили его, что после принесённых извинений, никаких претензий к нему не имеем и приступили к обсуждению наших дальнейших планов.
— Её величество желает, чтобы вы с Софьей оставались в Африке до тех пор, пока не будет получен ответ от Канцлера. И пока не будет всё готово к вашей свадьбе.
— То есть её величество хочет, чтобы мы сидели тут как можно дольше? — уточнил я, вместе с «отцом» разместившись в удобных креслах в специально оборудованной комнате для подобных сеансов связи. Все провода были скрыты (оборудование находилось за стеной в аппаратном зале), так что комнатка напоминала небольшую, но уютную гостиную.
— Откровенно говоря — да, — чуть поколебавшись, ответил Троекуров.
— Увы, вряд ли мы сможем усидеть на месте так долго, Антон Иванович. Да и Соня, полагаю, очень хочет встретиться со своей матушкой, раз уж карты вскрылись. Не так ли?
— Так, но… Возвращение в империю может быть опасным.
— А сидеть на военной базе безопасно? При всём уважении, Антон Иванович. «Новая» база вашего княжества недавно подверглась нападению…
— Но сейчас-то британцы отступили.
— Отступили. Но всякое может случиться. Неважно, в Африке или в России. Как бы то ни было, Антон Иванович, сверхважных причин оставаться в Африке у меня нет. А те, которые есть, меркнут перед необходимостью отправиться в Москву. Я не могу прятаться за спинами других, когда решается моё будущее.
Сидевший рядом великий князь Тверской потянулся к небольшому приёмному блоку и, убедившись, что я закончил свою мысль, нажал на кнопку, отключающую микрофоны.
— Мой принц, нужно ли так резко идти против Её Величества и других князей?
— Что-то выступление императрицы совсем тебя из колеи выбило. Возьми себя в руки. Великокняжеский род мы или собачки Рюриковичей? Изменой считается лишь нарушение прямого приказа. Вот только князьям очень редко приказывают.
Троекуров не спешил с ответом.
Замолчав, я уставился на приёмный блок.
— Я понял вас, Аскольд Андреевич, — голос князя Выборгского прозвучал на удивление бодро и даже весело. — Мы с Её Величеством предполагали, что у вас сложится своё мнение насчёт происходящего.
Хмыкнув, я вновь включил микрофон:
— Так что же, ваше предыдущие слова были проверкой?
— Нет, не проверкой. Её величество в самом деле хотела бы, чтобы вы и Софья как можно дольше находились вдали от внутренних дрязг. Но всё же она сразу сказала, что как поступить решать вам и только вам.
— Очень мудро со стороны её величества. И раз мы перешли к откровенному разговору, Антон Иванович, я искренне надеюсь, что вы не станете использовать чувство долга Софьи и не загрузите её работой по восстановлению базы, чтобы подольше задержать в Африке?
— Не стану, Аскольд Андреевич, — коротко ответил Троекуров.
Наша беседа с князем Выборгским продолжалась ещё тридцать две минуты. Когда основные вопросы были обсуждены, Троекуров сообщил, что теперь ему нужно побеседовать с приёмной дочерью.
Мы с Андреем Оболенским задержались в здании главного штаба. Поговорили с начальником базы и
