— А что еще, кроме имени? — продолжая сверлить Мару взглядом, вдруг спросил Гурин.
— О чем вы?
— О вас, Мара, только о вас. О том, что есть только вашей сутью.
— Но зачем?
— Не отвечайте вопросом на вопрос хотя бы из уважения к моему возрасту.
— Хорошо. Вам нужны мои сильные или слабые стороны? — откидывая назад прядь волос, спросила Мара.
— И то и другое.
— Тогда все просто. Слабое место — я женщина, а сильное — я хочу добиться чего-то в этой жизни. И обязательно добьюсь! Так устраивает?
Мара не чувствовала, как изменился тон ее речи. От мягкого, заискивающего он неожиданно перешел к вызывающему. Ей стало противно, что этот лысый, старый ловелас устраивает ей экзамен, цель которого так прозаична. И ни к чему обманывать ее наигранным вниманием. Нужно ему больно все то, что действительно у нее в душе, то, что является ее сутью. Дело не в сути, а в молодом, красивом теле. Ишь, руки за спиной держит — чешутся, наверное, предвкушая прикосновения, ласки. А Елена скоро просто из кожи выскочит, переживая за результат своего очередного сводничества. Нужен ей этот мужичок, ой как нужен. Надо же, раньше она всегда предупреждала, что планируется важная встреча, а сегодня все — сплошной экспромт, на ходу. Видимо, важная шишка, является без предварительного оповещения. Хоть важная персона, хоть нет, одно слово — мужчина, а потому ублажить его просто. Ему хочется новых ощущений и не с пустоголовой дурочкой. Ему нужны слова, слова со смыслом, увлекающие, интригующие, немного романтики к тому, что случалось с ним за долгую жизнь сотни раз. Что ж, она может побаловать напускной экзотикой, ее не убудет. А может, сделать так, чтобы выгнали ее из этого кабинета как не оправдавшую «высокого доверия»? Она уже начала движение в этом направлении. Наверняка ему не понравился ее тон. Пусть же поскорее даст понять хозяйке, что дерзость — не то, что его возбуждает. Но теперь настал черед Мары удивляться. Через несколько мгновений неловкой паузы Эрнест Павлович произнес:
— Давно я не был у вас, Елена Константиновна. Иначе как объяснить, что этот бриллиант укрылся от моих глаз?
— Да, вы нас забыли, Эрнест Павлович, — пропела хозяйка, не сводя глаз со своего гостя. — Наша кухня стала еще изысканнее, обстановка — привлекательнее. Мы стараемся, растем. Может быть, вы захотите в этом убедиться?
— Захочу. Прямо сейчас. — Он снова пристально смотрел Маре в глаза. — Я рискну предложить вашей прекрасной сотруднице начать свой четырехдневный отдых в моей компании. Я не поломаю ваших планов, если попрошу вас отужинать со мной?
— Я… — Мара растерялась. Она не могла определиться в отношении к происходящему. То ей казалось, что этот мужчина вызывает у нее отвращение, и она хотела поскорее, любой иеной покинуть кабинет. То вдруг она попадала под магию взгляда его черных глаз и чувствовала, как от возбуждения мурашки бегут по телу. Что это с ней такое? Он явно не похож на героя ее романа. Очередная прихоть Елены Константиновны, беззастенчиво пользующейся своей властью. Кажется, сегодня она более чем когда-либо хочет, чтобы Мара угодила Эрнесту Павловичу. От него наверняка зависит что-то важное. Она может отказаться, но тогда ее быстро лишат работы, а главное — не только ее, но и Евдокию Ивановну. А этого допустить нельзя. Нужно было сразу отказываться — теперь поздно.
Мара пыталась представить себя в постели с этим мужчиной. Мысленно она давно сняла с него костюм, швырнула на пол модный галстук, рубашку. Он стоял перед ней такой невыразительный, невысокого роста, полноватый. Кожа его утратила упругость молодости, а фигура — статность. Обычный мужчина, которому хорошо за пятьдесят… Интересно, сколько ему лет? Он точно годится ей в отцы, а набивается в любовники. О чем думают стареющие мужчины, укладываясь в постель с молоденькими девушками? Неужели они не стыдятся своих лет? Мара еще ни разу не была с мужчиной такого солидного возраста. Она не сможет быть, как обычно, раскованной, даже флиртовать не совсем удобно. Мара напряглась. Она знала, что в этот момент лицо ее предательски отражает внутреннее волнение и скованность. Лукавый прищур ее нового знакомого подтверждал это. Кажется, Эрнест Павлович получает удовольствие, наблюдая за ее волнением. Нужно было что-то придумать. И тогда Мара решила для себя, что все происходящее — игра. Это ее очередной ход, в чем-то предсказуемый, в чем-то — непредвиденный. Она сказала себе, что ляжет в постель с этим мужчиной просто для того, чтобы увидеть его не таким сдержанным, величественным. Очередной опыт, и только. Что-то подсказывало Маре, что ее ждут новые впечатления. Весьма вероятно, ее предполагаемый партнер окажется страстным, бурным, непредсказуемым. Она ни о чем не пожалеет, пусть это произойдет. Мара не стыдилась своих мыслей. Она знала, что Елена Константиновна пригласила ее именно затем, чтобы она скрасила сегодняшний вечер этому нужному, важному, наверняка могущественному человеку. Вечер, два — какая разница. Нужно постараться увидеть в этом незнакомце что-то хорошее, приятное, и тогда будет легче. Кажется, он нормальный мужик, без заскоков. Нет в нем показного величия, ничего самодовольного. Хотя держится он незаносчиво, в каждом его скупом движении, взгляде ощущается сдерживаемая энергия, властность. Мару это подкупало. Словно он был хозяином в этом кабинете, но осознание этого никого не принижало, каждому своя роль, самая главная. Сильный, властный человек, широкая жизненная дорога которого пересекается с едва заметной в густой траве тропинкой, по которой шагает Мара.
Елена Константиновна нервно курила. Ее пальцы с ярким маникюром так сжимали сигарету, что та явно грозила сломаться. Молчание становилось невыносимым, и хозяйка мысленно проклинала Мару, награждая ее самыми нелицеприятными словами. Такой человек, как Гурин, не должен ни о чем просить. Женщины сами вешаются ему на шею, с ним почитают за счастье провести хотя бы вечер. Показаться с ним в обществе и для мужчин — деловых партнеров, и для женщин, скрашивающих его досуг, это — показать, что ты находишься на определенной, довольно высокой ступени в его иерархии.
«А эта рыжая чертовка устраивает спектакль! Корчит из себя недотрогу, ишь, глазищи свои синие опустила. Вот артистка!» — Елена Константиновна распалялась и вдруг успокоилась. Она решила, что Мара гораздо умнее и искуснее в вопросах обольщения, чем она предполагала. Она играет, лишь играет роль, которая, очевидно, подкупает такого прожженного знатока женщин, как Гурин. Хозяйка с облегчением выпустила широкую струю дыма. Она не знала мыслей Мары, но они бы ей понравились. Мара решила, что Елена Константиновна не злоупотребляет такого рода просьбами, а значит, незачем видеть в них что-то грязное, постыдное. Это тоже работа, высокооплачиваемая, благодарная, ни к чему не обязывающая работа. И если держать язык за зубами, все останется в тайне. Так наивно думала Мара, не предполагая, что все сотрудники ресторана давно знают о той «важной» роли, которую она играет в решении проблем Елены Константиновны и всего ресторана.
— Мара. — Все-таки переживая о том, что та может все испортить, хозяйка поспешила заполнить возникшую паузу. — Я бы не советовала тебе отказываться. Такие интересные люди, как Эрнест Павлович, в наши дни встречаются редко.
— Не преувеличивайте, Леночка, — спокойно произнес Гурин. — Наверное, я слишком стар, чтобы такая молодая красивая девушка пришла в восторг от предложения поужинать со мной.
При этом он так выразительно посмотрел на Мару, что она тут же поняла: события будут развиваться стремительно. Ужин — предлог, а в постели они постараются доставить друг другу наслаждение. Пусть же это произойдет, а потом она все забудет. Мара ощутила, как горячая волна желания разлилась в низу живота, сделала тяжелыми ноги, свободной от раздумий голову. За время сессии Мара соскучилась по ласкам. Работа, учеба отнимали все силы. Мару хватало только на легкий флирт и обещания, а здесь, кажется, все горячее, чем она представляет. Она давненько не была с мужчиной. Хорошо. Почему бы не расслабиться? Нужно уметь находить положительные моменты даже в амурной обязаловке, навязанной начальством. И потому Мара постаралась как можно радушнее улыбнуться:
— Вы ошибаетесь, Эрнест Павлович. Я с большим удовольствием проведу с вами этот вечер.
— Вот как! — Его глаза озорно блеснули.
— Разрешите, я переоденусь. Мне нужно десять минут.
— Буду ждать вас в зале за столиком.
Когда Мара закрыла за собой дверь, Гурин медленно подошел к столу хозяйки ресторана и опустился в стоящее рядом кресло. — А теперь расскажи мне о ней, Леночка. Расскажи так, как ты умеешь.
— Это удивительное создание, Эрик.
— Я заметил. И в чем ее достоинства, кроме тех, которые бросаются в глаза?
— Мне кажется, тебе будет интересно самому листать эти страницы… — многозначительно произнесла Елена Константиновна.
