Король выглядел потрясенным.
– Я и впрямь ушел бы отсюда, – твердо заявил Далинар, – но не потому, что хочу сбежать или боюсь сражаться. Все дело в том, что я тревожусь за стабильность Алеткара; бросив эту войну, мы смогли бы навести порядок дома и укрепить лояльность великих князей. Я поручил бы послам и ученым разобраться в том, почему паршенди убили Гавилара. Мы слишком рано отказались от этого способа докопаться до правды. Я все еще не уверен, что убийство устроили не какие-нибудь еретики или бунтовщики из числа паршенди.
А еще – изучил бы их культуру. И да, таковая имеется! Если в покушении виновны не бунтовщики, я бы продолжал задавать вопросы, пока не узнал бы, почему они это сделали. Я бы потребовал расплаты – может, их собственного короля, переданного нам для казни, – в обмен на мир. Что касается светсердец, я бы поговорил с учеными и нашел лучший способ удерживать эту территорию. Возможно, заселив эти края, захватив Ничейные холмы, мы могли бы и в самом деле расширить свои границы и провозгласить Расколотые равнины своей землей. Ваше величество, я бы не забыл о возмездии, но подошел бы к нему – и к этой войне – более вдумчиво. Прямо сейчас мы знаем слишком мало, чтобы от наших поступков был какой-нибудь толк.
Элокар выглядел удивленным. Он кивнул:
– Я… дядя, это и впрямь звучит разумно. Почему ты раньше все не объяснил?
Далинар моргнул. Лишь несколько недель назад Элокар пришел в негодование при одном лишь упоминании о том, чтобы вернуться домой. Что изменилось?
«Стоит отдать мальчику должное», – признался он самому себе.
– Ваше величество, у меня, похоже, возникли некоторые проблемы с выражением собственных мыслей.
– Ваше величество! – воскликнул Садеас. – Но вы ведь не примете во внимание это…
– Последнее покушение на мою жизнь вывело меня из равновесия. Скажи-ка, ты хоть немного продвинулся в расследовании того, кто именно поместил в мой доспех ослабленные самосветы?
– Еще нет, ваше величество.
– Меня пытаются убить, – негромко сказал Элокар и как будто ссутулился в своем доспехе. – Кто-то хочет, чтобы я умер, как мой отец. Иногда я и впрямь спрашиваю себя, не гоняемся ли мы по этим равнинам за десятью дурнями. Убийца в Белом… он был шинцем.
– Паршенди признались, что послали его, – заметил Садеас.
– Верно, – согласился Элокар. – Но все же они дикари, и ими легко управлять. Это был бы безупречный отвлекающий маневр – возложить вину на группу паршунов. Мы воюем год за годом и не замечаем, как настоящие злодеи тихонько вершат свои дела в моем собственном лагере. Они следят за мной. Постоянно. Ждут. Я вижу их лица в зеркалах. Искаженные, нечеловеческие символы…
Далинар и Садеас встревоженно переглянулись. Паранойя Элокара и впрямь сделалась хуже или он так хорошо ее скрывал? Ему в каждом темном углу мерещились интриги, а теперь, после покушения, имелись все основания к тому, чтобы эти страхи усилились.
– Отступить с Расколотых равнин, возможно, хорошая идея, – осторожно проговорил Далинар, – но не ради того, чтобы начать войну с кем-то еще. Мы должны укрепить и объединить наш народ.
Элокар вздохнул:
– Погоня за Убийцей в Белом сейчас представляется совершенно бессмысленной. Вероятно, нам это и не понадобится. Я слышал, ваши с Садеасом совместные действия принесли плоды.
– И еще какие, ваше величество, – согласился Садеас с гордостью и, возможно, толикой самодовольства. – Хотя Далинар по-прежнему настаивает на использовании его собственных, медленных мостов. Временами мои силы оказываются почти на исходе к тому моменту, когда он появляется. Все бы шло куда лучше, согласись Далинар на современную мостовую тактику.
– Такое количество смертей… – начал правитель Дома Холин.
– Приемлемо, – перебил Садеас. – Далинар, они в основном рабы. Шанс принести хоть какую-то пользу – для них большая честь.
«Сомневаюсь, что они видят это в том же свете».
– Ты бы хоть один-единственный раз попробовал сделать все, как я предлагаю, – продолжил Садеас. – До сих пор тактика работала, но я опасаюсь, что паршенди и дальше будут посылать против нас две армии. Меня не привлекает перспектива сразиться с обеими до того, как ты прибудешь.
Далинар медлил с ответом. Это была бы и впрямь проблема. Но как он мог отказаться от осадных мостов?..
– А почему бы не сойтись на компромиссе? – спросил Элокар. – Дядя, в ходе следующей вылазки на плато ты позволишь мос товикам Садеаса помочь тебе во время марша к месту сражения. У Садеаса полным-полно запасных мостовых расчетов, он может их тебе одолжить. Он, как и раньше, бросится вперед с войском поменьше, но ты придешь на помощь гораздо быстрее обычного, воспользовавшись его мостовиками.
– Все равно что перейти на передвижные мосты, – заметил Далинар.
– Не обязательно, – возразил Элокар. – Ты сказал, что паршенди редко направляют огонь на тебя, если их отвлекает Садеас. Люди Садеаса начнут битву, как обычно, а ты присоединишься, как только он очистит для тебя позиции.
– Да… – задумчиво проговорил Садеас. – Расчеты, которые будут наводить для тебя мосты, не пострадают – никаких дополнительных смертей ради твоего войска. Но ты прибудешь на плато, чтобы помочь мне, в два раза быстрее обычного.
– А вдруг ты не сможешь отвлечь паршенди как следует? – спросил Далинар. – Что, если они все равно направят стрелы на моих мостовиков, когда я буду переправляться через ущелье?
– Тогда мы отступим, – со вздохом сказал Садеас. – И решим, что эксперимент провалился. Но по крайней мере, попытаемся. Вот как совершаются прорывы, старый друг. Кто-то пробует что-то новое.
Далинар задумчиво почесал подбородок.
– Ох, дядя, ну хватит уже! – воскликнул Элокар. – Он ведь принял твое предложение воевать вместе. Прими и ты его идею – хотя бы один раз.
– Уговорили, – согласился великий князь Холин. – Посмотрим, как это сработает.
– Отлично! – Элокар поднялся. – А теперь, полагаю, мне пора пойти и поздравить твоего сына. Это был восхитительный поединок!
Далинару он не показался таким уж восхитительным – у противника Адолина не было ни единого шанса. Но это была лучшая разновидность битвы. Великий князь Холин категорически возражал против рассуждений о том, что ближний бой бывает по-настоящему «хорошим». Если уж побеждать, то быстро и с максимальным перевесом.
Князья встали в знак уважения, когда король направился по каменным ступеням вниз, к песчаному полу арены. Потом Далинар повернулся к Садеасу:
– Я должен идти. Пришли ко мне секретаршу, чтобы разобраться с подробностями по поводу тех плато, где мы, по-твоему, можем опробовать этот маневр. Когда в следующий раз по одному из них прозвучит сигнал к атаке, я отправлюсь со своей армией в твой лагерь, и мы выйдем вместе. Ты с войском поменьше уйдешь вперед, а мы догоним, как только вы займете позиции.
