Первое слово
(Пленуму Союза советских писателей, назначенному в г. Минске и посвященному советской поэзии)
Через Минск шли части фронтовые,На панов шли красные бойцы.Я тогда увидел вас впервые,Белорусские певцы.Не забыть мне кипы книжных связокБелорусского письма.От легенд от ваших и от сказокЯ тогда сходил с ума.
Нынче жизнь все сказки перекрыла.Бодрый гул идет со всех концов.И летит — звонка и быстрокрыла —В красный Минск семья родных певцовИз Москвы, из Киева, Казани,Из Тбилиси, из Баку,Сходных столь по духу их писаний,Разных столь по языку.
Речь пойдет о мастерстве о новом,О певцах о всех и о себе.Но средь слов пусть будет первым словомВаше слово о борьбе,О борьбе, которой нету краше,О борьбе, которой нет грозней,О борьбе, в которой знамя нашеВозвестит конец фашистских дней;О борьбе великой, неизбежной,Мировой, решающей борьбе,В коей мы призыв к семье мятежной,Боевой, рабоче-зарубежной,Позабыв на срок о флейте нежной,Протрубим на боевой трубе!
1936
Художник, боец, друг
Художник удивительной судьбы,Боец несокрушимейшей удачи.Друг класса, сбившего дворянские гербы,И буревестник классовой борьбы…Дать верный лик его — труднее нет задачи.Отдавший жизнь свою великой цели, он,Чей путь был боевым и мудро-человечным,Войдет в советский пантеонХудожником, бойцом и нашим другом вечным!
1936
Рабочий отдых в старину и теперь
Всем миром правил — царь небесный,
Россией правил — царь земной.
Рабочий «отдых» в день воскресный,
Недуг душевный и телесный
Лечил сивухою двойной.
Молчал тяжелый грохот будня,
И лязг железа, и гудки.
Гудели церкви до полудня,
С полудня выли кабаки.
Воскресный «отдых» в оны годы,
Его припомнить — жуть берет.
«Тряхнем-ка, что ль, на все „доходы“!»
«Эх, что заглядывать вперед!»
«Судьба — злодейка, жизнь — копейка!»
«Пойдем, утопим грусть-тоску!»
«Где наше счастье?.. Друг, налей-ка…
Оно в бессрочном отпуску».
Для скорби черной, неотвязной.
Утехой был однообразной
Трактир, дешевый ресторан
Или на площади на грязной
«Простонародный» балаган.
Из потрохов протухших студни…
Участок иль ночлежный дом…
«Как отдохнул?» — «Нельзя паскудней!»
И снова — тягостные будни
С проклятым, каторжным трудом.
Шесть дней, прикованных к машине.
Воскресный «отдых» — снова то ж.
Как наш рабочий отдых ныне
На прежний «отдых» не похож!
Кто мог представить в годы оны
Рабочий отдых наших лет:
Музеи, парки, стадионы,
Театры, музыку, балет.
Все виды радостного спорта,
Парадов мощную красу.
Уют приморского курорта,
Дома для отдыха в лесу!
Рабочий отдых стал культурным
И оздоровленным насквозь.
Вот почему потоком бурным
В стране веселье разлилось.
Вот почему теперь в газете
Мы пишем и в стихах поем.
Что мы — счастливей всех на свете
В труде и в отдыхе своем!
1937
* * *
Весенний благостный покой…Склонились ивы над рекой.Грядущие считаю годы.Как много жить осталось мне?Внимаю в чуткой тишинеКукушке, вышедшей из моды.Раз… Два… Поверить? Затужить?Недолго мне осталось жить…Последнюю сыграю сценуИ удалюсь в толпу теней…А жизнь —Чем ближе к склону дней.Тем больше познаешь ей цену.
1938
Стихотворения. 1941-1945
Анка-партизанка
Белорусская песня
Любовались люди Анкой:Нет девчоночки былой,Стала Анка партизанкой,Комсомолкой удалой.
Вот она — сидит на танке.Вражий танк. Ее трофей.Шлем, ружье на партизанке,А румянец — до бровей.
«Ай да девка!» — «На приметку!»Разговор про Анку был.Анка вызвалась в разведкуИ пошла во вражий тыл.
Не сплошать — одна забота.Шла сторожко, как лиса,Через топкие болота,Через темные леса.
Край родной! Он весь ей ведом.Тонок слух. Глаза горят.Через день за Анкой следомПартизанский шел отряд.
Подошел к фашистам с тыла.Захватил врагов врасплох.У фашистов кровь застыла.Был конец злодеев плох.
«Анка, глянь, летит к танкетке!Бьет по танку!» — «Уй-ю-ю!»«Удала была в разведке,Удалей того — в бою!»
Жестока была расплатаСлавной девушки-бойцаЗа расстрелянного брата,За сожженного отца.
За народ, за трудовуюРазоренную семью,За страну свою родную,Белоруссию свою!
1941
Драй петук!
Баллада
Офицер фашистский ротуПо-фашистски просвещал,Мародерскую работуЕй на фронте обещал:«Птис ви есть хотель? По-рускиЗнайте слов немножка штук:Энтен — утки, гензе — гуски,Вместа гуски — драй петук!»
Офицер фашистский ротуМародерству обучал,Не смягчая ни на йотуОсновных его начал:«Мародерство есть без шуткиБлакароднейший наук.Гензе — гуски, энтен — утки,Вместа гуски — драй петук!
Грабьте птис в любой колхоза.Птис во всех дворах гуляйт.Всех мужик пугайт с угроза.Не боится? Застреляйт!Змело требовайт закуски,Виривайт ее из рук.Энтен — утки, гензе — гуски,Вместа гуски — драй петук!»
Но советская пехотаНемцев встретила на честь:Полегла почти вся рота,Остальным хотелось есть,Отощалые желудкиНатерпелись адских мук.Гензе — гуски, энтен — утки,Вместа гуски — драй петук!
Ворвалися мародерыВ украинское село.А «по-руски» разговорыПозабыли, как назло.Кто-то вдруг припомнил фразуПосле дьявольских потуг.По дворам фашисты сразуЗаорали: «Драй петук!»
Ели, пили, веселились…Сном закончив пьяный пир,В ту же ночь переселилисьНемцы все в загробный мир.Партизаны, из засадыНалетев, как сонных мух,Их избили без пощады:«Вот вам, гады,Драй петук!»
В Киле, в Гамбурге, в БерлинеСлез не выплакать очам.Мародеров семьи нынеС дрожью слышат по ночам:Кто-то дверь легонько тронет,Постучится — тук, тук, тук!И всю ночь надрывно стонет:«Драй петук!..Драй петук!..Драй петук!..»
Я верю в свой народ
Пусть приняла борьба опасный оборот,Пусть немцы тешатся фашистскою химерой,Мы отразим врагов. Я верю в свой народНесокрушимою тысячелетней верой.
Он много испытал. Был путь его тернист.Но не затем зовет он родину святою.Чтоб попирал ее фашистСвоею грязною пятою.
За всю историю суровую своюКакую стойкую он выявил живучесть,Какую в грозный час он показал могучесть,Громя лихих врагов в решающем бою!Остервенелую фашистскую змеюЖдет та же злая вражья участь!
Да, не легка борьба. Но мы ведь не одни.Во вражеском тылу тревожные огни.Борьба кипит. Она в разгаре.Мы разгромим врагов. Не за горами дни.Когда подвергнутся ониЗаслуженной и неизбежной каре.
Она напишется отточенным штыкомПеред разгромленной фашистскою оравой:«Покончить навсегда с проклятым гнойником,Мир отравляющим смертельною отравой!»
Подарки с «ост-фронта»
