1944
Освободителям
Уж немцы здесь бывали ранеУ вод чудских, средь псковских нив,Но — смерть прошла во вражьем стане:Торжествовали псковитяне,Всех псов немецких разгромив.Преданья озера Чудского,Великий подвиг стариныОсвободителями ПсковаСегодня вновь воскрешены!Бойцы стремительным ударом,Напомнив прадедов дела,Врагов, засевших в Пскове старом,Разбили в прах, смели дотла!Смотри: средь гари и обломков,У древних стен, в лучах зари,Встречают доблестных потомковИх прадеды-богатыри,Псков ликованьем их встречает,Блюдя обычай древний свой,И славой их Москва венчаетЗа новый подвиг боевой!
1944
«Фаргелет»
Любители хвастливо привиратьВ конце концов скандалятся обычно.Какой-то баритон иль бас, умевший зычноВ труднейших операх любые ноты брать.Однажды в обществе стал выхваляться с жаромОбширнейшим своим репертуаром:Нет оперы такой, в какой бы он не пел!Тут кто-то хвастуна поддел.Сказав ему с притворной грустью:«Чем ближе жизнь моя средь мелких дрязг и делПодходит к роковому устью.Тем в памяти живей картины давних лет:Я помню — в юности моей с каким экстазомЯ слушал оперу Россини „Фаргелет“»! «Ну, как же, — не сморгнувши глазом,Соврал артист, — в свой бенефисЯ в этой опере пел арию на „бис“.Театр безумствовал, и, что всего дороже.Рукоплескали мне, представьте, в царской ложе!»Всеобщий смех лжецу достойный был ответ.Очковтиратель был и впрямь разыгран знатно,Он оскандалился: ведь не было и нетПодобной оперы, и слово «Фаргелет»,Звучащее так оперно-приятно,Есть слово «телеграф», прочтенное обратно.Конкретных хвастунов я не имел в виду.Я некую мораль под басню подведу,Очковтирательства коснувшись и «всезнайства».В науке ль, в области ль хозяйства,В искусстве ли — на общую беду —Еще не вывелись ведь и такие типы:Они представят вам проектов пышных кипы.Из фраз такой состряпают балет!..Скажите им: «А вот ученый, Фаргелет,Он в этой области слывет авторитетом, —Полезно бы узнать при составленье смет,Какого мнения он о проекте этом?»Очковтиратели вам вмиг дадут ответ:«Ну как же!.. Фаргелет!.. Еще минувшим летомМы, опасайся лицом ударить в грязь,Вступили с ним в прямую связьИ консультацию имели с Фаргелетом!»
1944
Змеиная природа
…Лучшая змея, По мне, ни к черту не годится.
И. А. Крылов
Стрелок был в сапогах добротных.Охотничьих, подкованных и плотных.Он придавил змею железным каблуком.Взмолилася змея перед стрелком:«Не разлучай меня со светом!Я натворила много зла.Винюсь и ставлю крест на этом!Есть змеи подлые. Я не из их числа.Я буду, позабыв, что значит слово „злоба“.Великодушие твое ценить до гроба.Вот доказательство: два зуба у меня,В обоих яд, их все боятся, как огня.Ты можешь выкрутить мне оба!»«Умильны, — отвечал стрелок, — слова твои,Но только тот от них растает.Природы кто твоей не знает:Коль не добить зубов лишившейся змеи,Пасть снова у нее зубами зарастает!»Еще не наступили дни,Но все мы знаем, что они Не за горою,Когда, прижатая железным каблуком,Прикинувшись чуть не родной сестрою,Фашистская змея затреплет языком:«Клянусь, я жизнь свою по-новому устрою,Ребенку малому не причиню вреда.Россия!.. Господи, да чтобы я когда…Я горько плакала порою,Все, мной сожженные, припомнив города!Я каюсь и в своем раскаянье тверда!»Да мало ли чего еще змея наскажет.Но зубы вырастут, она их вновь покажет.Все покаянные свои забыв слова.Змеиная природа такова!Змея, раскаявшись наружно,Не станет жить с одной травы.Лишить ее, конечно, нужно.Но не зубов, а — головы!
1944
Москва — Варшаве
I
Освободителям Варшавы наш салют!Сегодня наши пушки бьютТоржественный сигнал блистательной эпохи.То перекличка двух столиц,То — в зимнем небе — блеск зарниц,Победы зреющей всполохи.
Варшава! Враг терзал ее не год, не два.Казалось, черная над нею смерть нависла.И, вот — Варшава вновь свободна и жива,И плещет радостной волной пред нею Висла!Торжественно ее приветствует Москва,И родственно звучат ее слова.Великого исполненные смысла!
Нет, не о розни вековой.Не о разладе, им обеим ненавистном,О дружбе говорят они о боевойИ о союзе бескорыстном!
Да будет же на долгие векаИх связь сердечная крепка,И да покроется неомраченной славойСоюз Москвы, творящей подвиг свой,С соратницей своею боевой,Демократической свободною Варшавой.
II
Дрожа, спасаясь от расправы.Бегут фашистские удавы.В Варшаве немцев больше нет!Освободителям ВаршавыНаш гордый, боевой привет!
Охвачен паникою дикой,От вас бежит фашистский зверь.Пред Польшей вольной и великойВы распахнули настежь дверь:«Смотри! Свободна ты теперь,И в Вислу радостно глядитсяТвоя прекрасная столица!»
Всей Польше шлем мы братски весть,Что мы поможем ей расцвестьИ засверкать волшебной новью.Тому порукой — наша честьИ дружба, спаянная кровью!
1945
Автоэпитафия
Не плачьте обо мне,простершемся в гробу,Я долг исполнил свой, и смерть я встретил бодро.Я за родной народ с врагами вел борьбу,Я с ним делил его геройскую судьбу,Трудяся вместе с ним и в непогодь и в вёдро.
1945
Побежденное варварство
Фашистским «докторам философии»
Мне грезится общество людей, которые независимы, не знают пощады и хотят носить имя «истребителей».
Фридрих Ницше. Несвоевременные размышления, 1885 г.
Волк, ночью думая залезть в овчарню, Попал на псарню.
И. А. Крылов
Уж это было с вами раз:Вы, корча из себя героя-инвалида,Утихомирились для вида,Но из звериных ваших глазСочилась ненависть и лютая обида.
Вам «фюрер» нужен был, мечтали выо нем.Еще не явленный — он по ночам вамснился,И вы сочли счастливым днемТот день, когда он объявился.
Какой вас охватил экстаз,Когда был «фюрер» обнаружен,И стало ясно, что как разТакой-то «фюрер» вам и нужен!Обдуманно, не сгоряча,Вы «фюрером» своим признали палачаИ, алчностью проникнувшись звериной,С восторгом слушали его, когда, кричаО роли мировой «тевтонского меча». Он вас прельщал… Москвой, Кавказом,Украиной!Привыкшие себя с младенческих ногтейСчитать породою «господ» и«сверхлюдей».Вершиною своих убийственных идейМаниакальное признавшиницшеанство,Вы, возлюбившие фашистскоетиранство,Вы, чьим стал «фюрером» отъявленныйзлодей.Открыто зарились на русскоепространство.Вы ринулись на нас, как щукина плотву,Но встретились в бою с народом —исполином.Сошлось для вас пространствоклином.Вы посягнули на МосквуИ поплатилися — Берлином!
1945
Комментарии
В настоящей книге представлены все виды малых поэтических жанров, в которых работал Демьян Бедный, — лирические стихотворения, басни, сказки, баллады, фельетоны и эпиграммы. Сюда входят также три стихотворения 1917 года («Его Величество — Капитал», «Приказано — да правды не сказано» и «Либердан»), которые были включены автором в повесть «Про землю, про волю, про рабочую долю».
