1942
Месть
Легенда
С грустной матерью, ставшей недавно вдовой,Мальчик маленький жил в Верее под Москвой.Голубятник он ласковый был и умелый.Как-то утром — при солнечном первом луче —Мальчик с голубем белым на левом плечеВдруг без крика на снег повалился на белый,К солнцу лик обернув помертвелый.Вечным сном он в могиле безвременной спит.Был он немцем убит.Но о нем — неживом — пошли слухи живые,Проникая к врагам через их рубежи,В их ряды, в охранения сторожевые,В их окопы и в их блиндажи.По ночам, воскрешенный любовью народной,Из могилы холоднойРусский мальчик встаетИ навстречу немецкому фронту идет.Его взгляд и презреньем сверкает и гневом,И, все тот же — предсмертный! — храня его вид,Белый голубь сидитНа плече его левом.
Ни травинки, ни кустика не шевеля.Через минные мальчик проходит поля,Чрез колюче-стальные проходит препоны,Чрез окопы немецкие и бастионы.«Кто идет?» — ему немец кричит, часовой.«Месть!» — так мальчик ему отвечает.«Кто идет?» — его немец другойГрозным криком встречает.«Совесть!» — мальчик ему отвечает.«Кто идет?» — третий немец вопрос задает.«Мысль!» — ответ русский мальчик дает.Вражьи пушки стреляют в него и винтовки,Самолеты ведут на него пикировки,Рвутся мины, и бомбы грохочут кругом.Но идет он спокойно пред пушечным зевом.Белый голубь сидит на плече его левом.Овладело безумие лютым врагом.Страх у немцев сквозил в каждом слове и взгляде.Била самых отпетых разбойников дрожь.«С белым голубем мальчика видели…»«Ложь!»«Нет, не ложь: его видели в третьей бригаде».«Вздор, отъявленный вздор!»«Нет, не вздор.Мальчик…»«Вздор! Уходите вы к шуту!»«Вот он сам!»Мальчик с голубем в ту же минутуВозникал, где о нем заходил разговор.С взором грозным и полным немого укораШел он медленным шагом, скрестив на грудиСвои детские руки.«Уйди же! Уйди!» —Выла воем звериным фашистская свора.«Ты не мною убит! Я тебя не встречал!»«И не мной!» — выли немцы, упав на колени.«И не мною!» Но мальчик молчал.И тогда, убоявшись своих преступленийИ возмездья за них, немцы все — кто куда,Чтоб спастися от кары, бежать от суда, —И ревели в предчувствии близкого краха.Как на бойне быки, помертвевши от страха.Страх охватывал тыл, проникал в города,Нарастая быстрее повальной заразы.По немецким войскам полетели приказыС черепными значками, в тройном сургуче:«Ходит слух — и ему не дается отпору, —Что тревожит наш фронт в полуночную поруМальчик с голубем белым на левом плече.Запрещается верить подобному вздору,Говорить, даже думать о нем!»Но о мальчике русском все ширилась повесть.В него веры не выжечь огнем.Потому — это месть,это мысль.это совесть;И о нем говорят всюду ночью и днем.Говорят, его видели под Сталинградом:По полям, где судилось немецким отрядамЛечь костьми на холодной, на снежной парче.Русский мальчик прошел с торжествующимвзглядом,Мальчик с голубем белым на левом плече!
1943
Народным героиням
Сестры наши и подруги.Вашу доблесть и заслуги,Ваши подвиги-делаСвято чтя, страна родная,Честь геройству воздавая.Лавром славы обвилаМрамор вашего чела!
Сестры, мы ль бесславно сгинем?!Солнце знает в небе синем,Что мы боремся — за свет!Враг упрется — опрокинем!Горы встанут — горы сдвинем,Продолжая путь побед!
Вам, народным героиням,Братский праздничный привет!
1943
Волк-моралист
Воздушные бомбардировки городов противоречат законам этики.
Заявление немецкого генерала авиации Кваде
Расскажем басенку, тряхнем… не стариной.
* * *
У деревушки у однойНа редкость лютый волк в соседстве объявился:Не то что, скажем, он травою не кормился,А убивал ягнятИли телят, —Нет, он свирепостью был обуян такою.Что людям не давал покоюИ яростно грибной и ягодной поройОхотился за детворой.Не диво, что вошел волк этот лютый в славу:Мол, вепрю он сродни по силе и по нраву,И в пасти у него впрямь бивни, не клыкиЗасуетились мужики.На волка сделали облаву.«Ату его! Ату!» — со всех сторон кричат.Лишася вскорости волчихи и волчат.Волк стал переживать, как говорится, драму:«У мужиков коварный план.,Того и жди беды: не попадешь в капкан,Так угораздишь в волчью яму…Нагрянут мужики… Возьмут тебя живьем…Какой бессовестный прием!..Бить будут!.. Насмерть бить!..»Волк жалобным вытьемВесь лес тут огласил, из глаз пуская жижу: «И уверял еще меня какой-то враль,Что, дескать, у людей есть этика, мораль!Ан этики у них как раз я и не вижу!»
1943
По гостю — встреча
В деревне был мужик Хаврош, головорез.Он бесперечь со всеми в драку лез,Чужое загребал, не за свое боролся.Косясь давно уж на Фому,В избу — непрошеный — вломился он к нему,Решил: врасплох его возьму!Не на такого напоролся:Был встречен так Хаврош Фомой,Что еле-елеС кровавыми отметками на телеДополз домой.Деревня вся далася диву:«Хаврош-то, слышали? Поди, теперь егоНе будет уж тянуть к чужому пиву!»«Да, встретил, друг Фома, Хавроша ты… тово…От угощенья твоегоЕму остаться вряд ли живу!»«Как мог, так гостя привечал, —Фома с улыбкой отвечал, —Неважно встретил. Делать неча.Какой был гость. По гостю — встреча».У немцев стынет кровь от фронтовых вестей,Не чаяли такой закуски.Что делать? Русские — непрошеных гостейПривыкли мы встречать по-русски.Вломились «гости» к нам — враги.Так «по гостям и пироги»!
1943
Мудрый сказ
Колдун уральский бородатый,Бажов, дарит нам новый сказ.«Живинка в деле» — сказ богатыйИ поучительный для нас.В нем слово каждое лучится,Его направленность мудра.Найдут чему здесь поучитьсяЛюбого дела мастера.Важны в работе ум и чувство,В труде двойное естество,«Живинка в деле», мастерствоПреображается в искусство.И нет тогда ему границ,И совершенству нет предела,Не оторвать тогда от делаНи мастеров, ни мастериц.Их вдохновение безмерно.Глаза их пламенем горят.Они работают? Неверно.Они — творят!
1943
Обиженный вор
Один пройдошливый румын, кривой Антон(Иль по-румынски Антонеску),Рядившийся в сюртук, заношенный до блеску,Не вылезавший век из рваных панталон.Всю жизнь пиликавший на скрипочке в трактире,Вошел в лихой азарт, решил зажить поширеИ у себя в квартиреУстроил воровской притон:Набив замки, навесив шторы.Он принимал, поил-кормилОтчаянных воров-громил,И вместе с ними сам, как делают все воры,Чужие уважал не очень-то запоры.Сначала был Антон в «счастливой» полосе.Как мышь, сыскавшая дорожку к бакалее.Он с каждым днем жирел и делался наглее.Но вдруг и он, и воры всеЗасыпалися с кражей:Сам обокраденный ворами гражданин,Да не один,А с обвинителем, с внушительною стражей,Накрыв притон, налег на двери — двери вон!При неприятном столь визитеЗаголосил вовсю Антон:«Спаси-и-и-те!..Спаси-и-и-те!..В обитель мирную!.. Побойтеся икон!»«Вот в том и главное, — сказалтут обвинитель, —Что мы, блюдя закон,Вошли с оружием не в мирную обитель,А в воровской притон!»
1944
