и сразу же потерял всякий интерес к гостю. Он рассеянно наблюдал за Ван Фу, который тащил чемодан вверх по лестнице. Казалось, Зиггер о чем-то глубоко задумался и, слегка подпрыгивая, перекатывался с носка на пятку. Ноздри его расширились.
Человечек бегло осмотрелся, пощупал свои уши, оглянулся на дверь. Затем выдохнул и слегка распрямил плечи. Похоже, настроение у него улучшилось. Он быстрым шагом поспешил к лестнице.
– Приветствую вас, господин, м-м, герр… – поспешил за ним управляющий.
Человечек не оглянулся.
Йозеф растерянно посмотрел на хозяина.
– Как его зовут? Вы упоминали, что он сегодня приедет… Нужно записать его в книгу приездов…
Хозяин раздраженно пожал плечами.
– Понятия не имею, как его зовут. Я не знаком с этим человеком, он лишь просил меня о номере.
Управляющий вновь поспешил за человечком.
– Эй, уважаемый… Простите, как ваше имя?
Гость остановился и повернулся к управляющему.
– М-м, Штайн… То есть Штайнс я! Штайнс. Маклер. По коммерческим делам прибыл. Да-да, – быстро проговорил человечек. – Так и запишите. По коммерческим делам. Чемодан никому не трогать. Поднять наверх и не трогать. Я проверю.
Человечек развернулся на каблуках остроносых туфель.
– Ну все, я пошел.
Он зашагал по ступеням наверх, не прекращая покрикивать на Ван Фу, который тащил чемодан, и вскоре скрылся в темноте коридора.
Женька плюхнулся в кресло рядом с Мари.
– Видала?
– Да-да… Вот и наш таинственный тринадцатый гость, – задумчиво проговорила Мари.
К их столику подошли Елена и Алексей.
– Вы позволите присоединиться к вам?
– Да, конечно, – кивнула Мари. – Только уберу газеты со стола. Все равно скоро обед.
– Странный тип, не правда ли? – сказал Алексей. – Кого только не встретишь под Рождество в гостиницах! Одни маргинальные личности… Все нормальные люди отмечают праздник дома, с семьей. – Он покачал головой и возвел глаза к потолку, но тут же рассмеялся и хлопнул себя ладонью по лбу. – Ах, о чем это я? Сами-то мы тоже здесь! Но у меня есть оправдание: не у всех такая безрассудная теща, как у меня. Ей, знаете, ни минуты не сидится на месте! Мама у тебя – огонь! – Он повернулся к жене и ласково потрепал ее по плечу.
Та не отреагировала на жест и продолжала сидеть молча, опустив взгляд на колени.
– М-м, дорогая, ты меня слышишь? Все в порядке?
Елена вздрогнула и подняла на мужа отстраненный взгляд.
– Да-да… Что? О, я задумалась. Ты что-то сказал?
– Неужели ты сегодня витаешь в облаках? Да ты что! Кто из нас двоих самый прагматичный и твердо стоящий на ногах? Размышления об абстрактном – это мой хлеб, не отбирай его у меня! Ты знаешь, по-моему, нам нужно перепрятать детские подарки…
– Да-да, конечно. Делай, как знаешь, – быстро сказала Елена. – Прости, я лучше пойду к себе. Мне что-то нездоровится.
Она поднялась с кресла и зашагала в сторону лестницы.
– Конечно, я принесу тебе обед наверх… – пробормотал ей вслед Алексей, провожая взглядом быстро удаляющуюся фигуру.
…Елена шла по коридору, глубоко погрузившись в свои мысли. Вот и ее номер. Внезапно от стены отделилась темная тень. Елена вздрогнула. Тень вышла на свет, и она увидела, как блики от свечей заплясали на узком лице Мелиссы.
Елена откашлялась.
– Добрый день… Хотя мы, кажется, сегодня уже здоровались, – нервно проговорила она.
– Здоровались, и не раз, – холодно ответила та. – Где ваши дети?
– Наши дети? – растерянно повторила за ней Елена. – Только недавно бегали здесь. Наверное, уже у себя в комнате… А что случилось?
– Позовите их сюда. Сейчас же.
– Что случилось? – снова встревоженно спросила Елена.
– Позовите детей, я не должна повторять дважды!
– Хм, как хотите, – Елена открыла дверь в комнату и окликнула детей: – Мишель, Анна, вы здесь? Идите сюда.
Дети выбежали из комнаты и остановились под холодным взглядом Мелиссы.
– Пусть они вывернут карманы, – приказала она.
– Что? – У Елены округлились глаза.
– Я, кажется, понятно выразилась. Вы что, плохо меня понимаете? Живо выворачивайте карманы!
– Какое право вы имеете так разговаривать с моими детьми и чего-то требовать?
– У меня есть веские основания просить о том, о чем я прошу.
Мишель и Анюта растерянно переглянулись.
– Ладно, мам… Нам не сложно. Сейчас…
Мальчик засунул руки в карманы штанов. Внезапно на лице его появился испуг. Он замер.
– Ну же! – нетерпеливо одернула его Мелисса.
Мальчик вывернул карманы.
На пол посыпались коробки спичек, хлопушки, конфеты и орехи. Следом за ними из кармана упали и тяжело стукнулись об пол крупные наручные часы.
Елена замерла.
– Мишель, откуда у тебя это?
– Мама, честное слово, я не знаю! Я не брал их!
Мелисса повернулась к Анне.
– А теперь ты! Живо!
Анюта нахмурилась и плотно сжала губы. Потом засунула руки в карманы платья и вывернула их. На пол упал браслет со сверкающим камнем, блестящая авторучка и серебряный медальон со знаком розы ветров.
– Анна! Как ты могла? – воскликнула Елена.
– Мама! Это не мы! Мы не брали! – закричала девочка, отбрасывая предметы ногой подальше от себя. – Это не мы!
– Тогда как к вам в карманы попали эти вещи?
– Я не знаю! – Анюта побледнела. – Мама, мы же твои дети, ты должна нам верить!
Елена растерянно молчала.
Мелисса холодно посмотрела на нее.
– Итак, дорогая, вы понимаете, что выхода у вас нет. Если вы хоть бы словом обмолвитесь о том, что видели сегодня утром, я расскажу всем про детей. Вы этого хотите?
Елена подавленно покачала головой.
– Я думаю, мы придем к общему решению, – ледяным голосом проговорила Мелисса. – Сейчас мы вынесем эти предметы в зал и незаметно оставим их на видном месте. Я промолчу о детях. Вы молчите обо всем остальном. Вам все понятно?
Елена молча кивнула, опустив плечи.
– Пойдемте.
Она снова бросила растерянный взгляд на детей.
– С вами я поговорю позже.
Она отвернулась и зашагала вслед за Мелиссой.
Мишель громко топнул ногой и заревел.
– Успокойся, Мишель, – сказала сестра. – Не плачь попусту. Что толку лить слезы! – Девочка сердито посмотрела на спины удаляющихся взрослых. – Наши приключения все равно продолжаются! А эта Мелисса еще обо всем пожалеет…
Глава 17
…Пообедав, Мари направилась наверх, намереваясь продолжить работу в тишине своего номера.
По лестнице навстречу ей быстрым шагом спускалась Елена. Мари поразилась, насколько бледным было ее лицо. Губы были крепко сжаты, взгляд направлен в себя. Она прошла мимо Мари, будто не заметив ее. Журналистка задумчиво посмотрела ей вслед.
Следом за Еленой спустились дети. У Мишеля было зареванное лицо, Анюта крепко держала его за руку, в глазах ее плясали гневные искорки.
У разветвления двух коридоров Мари внезапно столкнулась с доктором. Очки его сбились набок и криво сидели на переносице, придавая лицу слегка перекошенный вид. Он что-то бормотал себе под нос и ерошил волосы.
– Доктор Коста, у вас все в порядке? – осторожно спросила Мари.
– В порядке? Все ли у меня в порядке? Мне… Мне надо срочно в библиотеку. Не задерживайте меня!
Быстро развернувшись, он заспешил вниз по лестнице.
Со стороны крыла хозяина послышались шаги. Из темного коридора вышел Штайнс. Он кутался в огромный клетчатый шарф, руки его были перепачканы красками, а через плечо висела плотно набитая чем-то сумка. Штайнс подозрительно взглянул на Мари, потом еще более подозрительно – вслед удаляющемуся доктору.
– Кто это? – быстро спросил он.
– О, это наш доктор, математик. Безобидный тип…
Человечек недоверчиво посмотрел на Мари, оглянулся на оставленный позади темный коридор, развернулся и зашагал в гостевое крыло.
Мари в задумчивости остановилась на лестнице.
Странный человек, этот герр Штайнс. Может быть, это он тот самый опасный гость? Но нет, вчера он никак не мог натянуть ленту между сосен. Может быть, хозяин помог ему в этом? Но неужели Зиггер стал бы идти на такой риск ради другого человека? Это сомнительно. Кроме того, третьи лыжи принадлежали летчику…
Мари задумалась.
Через минуту из темного коридора, широко ступая, вышел улыбающийся хозяин. Его глаза блестели, как у дрозда.
