протянул лист и в нетерпении уставился на профессора. Карл Борисович спустил очки со лба и внимательно прочел.
— Тара?
— Не просто тара. Контейнер для еды. Многие приносят с собой обед. Я в стеклянной банке, у Кости жестяная коробка из-под чая, Виктор Савельевич обычно приносит курицу, завернутую в пергамент. Надо выпускать контейнеры разных форм и размеров, чтобы каждый мог себе подобрать.
Он замер в ожидании вердикта. Карл Борисович задумчиво кивал головой, глядя на лист. Молчание затянулось и Сева решил его поторопить:
— Здорово, правда?
— Как ты думаешь, может обычная человеческая речь, например, разговор на улице, распространяться с помощью электромагнитных волн? — спросил Карл Борисович, погруженный в свои мысли.
— Электромагнитных волн? — переспросил Сева и задумался. — А при чем здесь волны?
Карл Борисович встрепенулся так, словно только что проснулся, и еще раз взглянул на лист.
— Хорошо, я бы даже сказал: отлично! Молодец! Продолжай в том же духе, — он развернулся в сторону кабинета, но Сева вцепился в его руку.
— Зачем что-то еще придумывать, если выход уже найден? Сходите до Семен Семеновича и покажите, — повелительным тоном сказал Сева. Он знал, что рискует, ведь Карл Борисович не любил, когда ему указывали. Однако знал также и рассеянность своего руководителя.
— Хорошо, Сева, схожу, — тяжело вздохнув, пообещал Карл Борисович. Зашел в кабинет и крикнул из-за двери. — Но не сегодня.
Сева разочаровано топнул ногой, но снова тревожить профессора не решился. Карл Борисович удостоверился, что Сева ушел и в нетерпении бросился к железному ящику.
* * *
— Светочка, ты представляешь, я могу слушать любую радиостанцию мира, — как-то похвастался он жене.
— Слушай, что хочешь, — равнодушно ответила она и продолжила накручивать волосы на горячие бигуди.
— Куда собираешься? — удивленно спросил он, увидев в зеркалах туалетного столика отражение накрашенной Светы.
Она проигнорировала вопрос и продолжила заниматься прической. Карл Борисович немного подождал, пожал плечами и пошел на кухню. В холодильнике лежала открытая банка шпрот и черный хлеб.
— А чем ужинать будем?
— Меня пригласили в ресторан. У Вали день рождения.
— Светочка, а мне чем поужинать?
— Карлуша, я не для того замуж за взрослого мужика выходила, чтобы с ним нянчится, — раздраженно ответила жена и выругалась, обжегшись об бигуди. — В конце концов, твоя мама живет на соседней улице. Ужинай у нее. Заодно проведаешь.
Карл Борисович взглянул на наручные часы, разочаровано выдохнул и вновь подошел к холодильнику. Он долго жил бобылем и привык питаться консервами. Бутерброд из трех копченых рыбок и куска черствого хлеба выглядел весьма аппетитно для голодного человека. Он в два укуса проглотил бутерброд, запил горячим сладким чаем и вернулся в комнату. Светлана вертелась перед зеркалом. Белая блузка, черная мини-юбка и лаковые сапоги по мнению Карла Борисовича делали его жену вызывающе сексуальной. Однако он, как обычно, промолчал и развернул газету.
— Карлуша, денюжку дай, — протянула Светлана и прыгнула ему на колени. Он мысленно сделал пометку, где закончил читать статью, отложил газету и устало спросил.
— Сколько надо?
Светлана задумчиво посмотрела наверх и приставила палец ко рту. Карл Борисович за три года совместной жизни изучил все ее уловки. Сейчас она считала расходы и умножала их как минимум на три. Но считала медленно, поэтому не стал дожидаться ответа и сказал:
— Кошелек в кармане пиджака. Возьми сколько надо.
— Я уже смотрела. Там мало, не хватит, — захныкала она и обидчиво скривила губы. Карл Борисович вспомнил, что так и не нашел времени сходить в кассу за зарплатой. Поэтому скрепя сердце сказал:
— Возьми из кубышки.
Светлана чмокнула в щеку, покрытую жесткой щетиной, укололась и снова обидчиво хныкнула:
— Некоторые каждое утро бреются.
Карл Борисович провел ладонью по щетине и виновато опустил голову. Работа часто выбивала его из реальной жизни. Бывало, забывал поесть, пропускал дни рождения родных, надевал один и тот же костюм, пока локти и манжеты не начинали лосниться от грязи. Пять лет назад он так увлекся разработкой охладительного аппарата для Пивзавода, что пришел на работу в пижаме и в ботинках на босу ногу. Именно тогда он и поставил экспериментальные кондиционеры на седьмом этаже административного здания своего завода. Семен Семенович не раз просил установить кондиционер в его кабинет, но загруженный работой Карл Борисович так и не нашел на это времени.
Светлана вспорхнула с колен и бросилась в кабинет. Мать Карла Борисовича надеялась, что эта комната превратится в детскую, но ни Карл Борисович, ни Светлана речь о детях никогда не заводили. Их устраивала такая жизнь.
Кубышка стояла на полке с посудой, статуэтками и колокольчиками, сделанными из глины. В одно время Карл Борисович увлекся поиском необычных вещей из глины, однако быстро остыл. Пузатая кубышка с рельефными боками была доверху наполнена аккуратно сложенными купюрами. Светлана отсчитала нужную сумму и спрятала деньги в кожаную сумочку. В самом начале совместной жизни они договорились, что деньги в кубышке лежат на «черный день», и их следует тратить только по очень важным поводам. Если бы Карл Борисович знал, что Светлана считала важным поводом каждый поход в магазин, то давно бы уже пересчитал накопленные деньги и, что было бы лучше, перепрятал их втайне от жены.
Он проводил жену до двери и неодобрительно цокнул вслед, когда увидел, что юбка едва прикрывала нижнее белье. Светлана не обратила внимания и принялась спускаться по лестнице, осторожно вышагивая в неудобных лаковых сапогах.
Уважаемый читатель, чтобы не пропустить новые главы, не забудь подписаться и добавить книгу в библиотеку!
Глава 2
Пьяная Светлана ввалилась в квартиру в пятом часу утра. Карл Борисович в это время завтракал горячим сладким чаем, так как больше ничего не было.
— Карлуша, ты меня ждешь? — спросила она, с трудом стягивая сапоги.
— Нет, дорогая, на работу собираюсь, — он поднял ее на руки и отнес на кровать. Такое случалось почти каждую пятницу, поэтому Карл Борисович не придал этому событию никакого значения. От Светланы пахло алкоголем, сигаретами и духами.
Он принялся раздевать посапывающую
