– Не пей такой, – начал было поучать новый знакомый Артема. – Он вредный, надо пить в зёрнах, натуральный, а этот растворимый – сплошная химия.
– Сейчас все такой пьют, – неловко оправдывался Артем.
– Пусть пьют, а ты не пей.
Возле холма ребята нашли несколько кирпичей, наверно, кто-то приезжал на пикник, разводил костёр и делал шашлык. С одной стороны кирпичи обуглились и имели чёрный цвет. Подложив под колёса находку, техника повиновалась и вырвалась из плена природы. Макс ликовал. Артему оставалось мастерски преодолеть препятствие по выложенной переправе.
– В следующий раз, в дорогу, обязательно из дома надо взять десяток цеглын. – Сказал Артем.
– Чего? – переспросил Макс.
– Цегла по-украински – кирпич по-русски, ты что москаль?
– Живу в Донецке, но родом из Ростова, – произнес Максим на прощание, хмуря брови. – Заскакивай на рынок, который на Текстильщике, знаешь такой район?
– Конечно, я живу рядом, в шахтёрском поселке.
– У меня на рынке палатка продуктовая, торгую почти каждый день, спросишь Макса-кофейника, любой покажет.
Домой вернулся Артем поздним вечером. Мама извелась в ожидании, с озабоченным лицом она стояла у ворот гаража.
– Почему так долго? До России, насколько знаю, всего сто километров или ты в Ростов ездил?
– Нет, Мамуль, просто на каждом посту ДАИ останавливали, а их, знаешь, настроили немало…и таможня дело не простое, все денег хотят.
– Вот сволочи, СССР развалили, деньги, которые мы с отцом всю жизнь копили, отобрали, за десять тысяч рублей разве что шнурки купить можно, а теперь ещё и проехать проблема стала.
Артем соглашался, но думал о своём: при Союзе за такие деньги, которые сегодня привалили, пришлось бы месяц вкалывать, отец с пятнадцати лет работал слесарем за 120 р., мать в заводской столовой за 80 р., на такие гроши купить машину или кооперативную квартиру рассчитывать не доводилось, хотя грех жаловаться, на питание и скромно одеться вполне хватало. Из путешествий – Азовское море в палатках, каникулы или отпуск – к бабушке в деревню, в винницкую область, а там прекрасный лес с грибами и земляникой, озеро с окунями и карасями, воздух кристально чистый, а вместо шампуни дождевая вода.
Три раза в неделю, Артема с подарками встречали на постах ГАИ, благо таможенников кормить не доводилось, дорога, которую показал Макс, не подводила. Иногда в поле дежурили пограничники, но видя пару бутылок водки, их лица расплывались добродушной улыбкой. Летом проблем с пересечением границы не предвиделось, но с приходом осени ситуация изменилась, грунтовку в поле развезло после дождей, часть прибыли приходилось делить с таможней. Бензин из России долго не залёживался, заказчики платили вперёд, водку в Кургане ждали каждый день.
Прохаживаясь летними вечерами по микрорайону с высотками, Артем обращал внимание на гуляющих парами девчонок. Обычно одна из них симпатичная, другая полная противоположность. Конкуренты отсутствовали, никто не был помехой в выборе, друзья остались в стороне, с ними как-то не везло, может оно и к лучшему. Двадцатилетняя молодёжь отличалась агрессивностью, занять деньги и не вернуть считалось нормой, даже в какой-то мере геройством. В 90-х с каждым днём ряды таких «героев» росли. Знаменитого Лёху Фищука знал каждый пацан. Поэтому иметь близких друзей и заниматься «контрабасом», тягать товар через кордон – дело не безопасное. Из проверенных – только мама и сестрёнка, как говорится: «береженного Бог бережет…», но однажды появилась она.
– Вы хорошо выглядите, Ваша красота повредит моё зрение, – пристал Артем к незнакомке, – скажите имя, иначе мне не жить.
– Анжела, – без сопротивления ответила красавица.
Отношения длились около года, порой они надоедали обоим, затем вновь начиналось влечение, и так то гасли, то вспыхивали с новой силой. В принципе, у неё не было недостатков, за исключением одного; каждое слово из её уст приходилось тянуть клещами. Несколько дней они не виделись. Однажды ночью, Артем вернулся с дискотеки, мама встретила у порога с каким-то странным выражением лица. Оно отличалось от обычного задумчивостью. Она никогда не наказывала своего сына, всегда доверяла ему, старалась не повышать тон, даже когда он не слушал её, когда являлся домой далеко за полночь, когда поступал вопреки слову матери, даже тогда ей приходилось носить свой гнев внутри, где-то под сердцем, которое разрывалось от боли, от не понимания.
– Доигрался, – тихо произнесла мама, продолжая странно смотреть сыну в глаза.
– В смысле? – удивился Артем.
– Анжела с мамой своей приходила.
– Откуда ты знаешь её имя? – больше прежнего удивился Артем.
– Ты что оглох? Я же говорю, они приходили к нам; час назад я их провела.
– Удивила, ей богу удивила, – терзался в мыслях Артем. – Пойми, я никогда не рассказывал тебе с кем у меня романы, хотел познакомить только с той, с которой свяжу жизнь, в моём возрасте их уйма, наверно я бабник, но ничего с этим не могу поделать, я долго думал на эту тему: лучше с девчонками водиться, они в банду не завербуют.
– Беременная она, как тебе не стыдно? Ты когда видел её в последний раз? Бессовестный!
– Неделю назад.
– Ясно. Они вчера были у врача. Поздравляю! Хотят с тобой пообщаться.
– О чем?
– Как им дальше быть. Ты хоть любишь её?
– Не знаю, наверно нет.
– Короче – это твоя проблема и решить придется только тебе самому. Хорошо подумай, любой вариант я приму, хочешь – женись, хочешь – плати алименты, дело твое… какое горе? Горе то какое? – сказав эти слова, она удалилась в свою комнату.
Ночь была самая длинная в жизни Артема, мысли не дали уснуть до утра. Женитьба не входила в планы. «Погрузиться в семью, потерять свободу – не самое подходящее время, тем более в таком возрасте, с шатким материальным положением, когда только всё начало получаться, запах заработанных денег витал в воздухе, появилась перспектива стать на ноги. Попасть в зависимость родителей невесты, а затем исполнять постоянно их волю казалось самым страшным, что может приготовить судьба. Как только они узнают, чем я занимаюсь, шутка ли, по полям через границу гоняю, рискованно, испугаются как пить дать, не за зятя испугаются, за дочь, вдруг что с ним случится… одна с внуком останется, попросят сменить профессию и что дальше? а дальше шахта: забой, темень, пыль, свет в глаза от коногонок, холодная роба по утрам, каждый день пройденные километры по штреку, капли воды, попадающие за воротник, иногда жара в сорок градусов, тогда из одежды только ремень и каска. Анжела конечно не причем, она милая, стройная, нежная, но как жить с человеком молча? Нет, жениться не буду, решено, – думал Артем.
На седьмом этаже, панельной девятиэтажки утро начиналось с охов и ахов мамаши, малярши по образованию, женщины не глупой, даже напротив, ум в её голове присутствовал. Обычно, женщины этой специальности толстые, вымазанные в краску и штукатурку, в данном случае исключение. Анжелина мама, предугадав перемены в стране, создала кооператив из трёх человек, основной задачей которых, оклейка обоев уважаемым клиентам в числе которых: прокуроры, милиционеры и доктора медицинских наук, с простым людом возиться – себе во вред, не заработаешь. Охи и ахи касались создавшейся ситуации, а ситуация и впрям была отвратительная. Беременная дочь, а жениха никто и в глаза не видел. Глава семейства Васильконовых, то есть папаша, не слышал этих охов-вздохов супруги, в свой выходной он отбыл на рыбалку, женщины не посвящали его в свои дела, а он и не старался быть в курсе, все, что происходило в доме, пустил на самотёк, роль жены быть во всем командиром целиком устраивало мужчину, с годами вошло в привычку и что-либо менять не увязывалось в его голове.
– Поймите меня правильно, – начал Артем, явившись ни свет ни заря. – Денег особо нет, жилья нет, постоянной работы нет, о какой семье или о каком ребёнке речь?
– Как нам поступить? Как нам быть? – Задавала вопросы вместо молчаливой Анжелы её мама.
– Не знаю, если бы я знал, – отвечал Артём Салтанов, у него пересохло во рту, и он пошел на кухню выпить стакан воды.
Своими рассуждениями, внешностью, умением высказывать мысли он пришелся по вкусу не состоявшейся тёще, пока утолял жажду, женщины о чем-то совещались.
– А если мы сделаем аборт? У меня есть знакомый гинеколог, – продолжала мать. – Ты будешь как прежде с ней встречаться? – Обе смотрели на Артема в надежде получить положительный ответ.
– Да, – произнес Артем, выдавив это короткое слово, ему стало их жаль, в глубине души он понимал, продлится это не долго.
Как и обещалось, Анжелина мать, в тайне от мужа, спровадила дочь в кабинет гинеколога. Гинеколог взял грех и сделал операцию, которая по его словам прошла успешно, без осложнений. Он уверял, что переживания излишни и малярша без внуков не останется.
