В 1952 году меня пригласили на встречу Сталина с детьми. В Большом Кремлевском дворце состоялась торжественная часть — Сталин говорил о том, что мы — будущее страны, что нам предстоит строить новую счастливую жизнь…
А когда собрание закончилось, я из любопытства пошел не со всеми, а решил немного побродить по коридорам дворца. В той стране, где я родился, дети трудящихся были во дворцах только в качестве рабов и объектов удовлетворения гнусной похоти богачей… И тут я увидел его. Он подошел ко мне, провел рукой по волосам, положил руку мне на плечо и тихо, задумчиво сказал:
— Я скоро уйду от вас, а ты только начинаешь жить. Много я пережил за свою жизнь — этого хватит на десятки людей. Я жил во имя народа. Я был со своим народом в самое страшное время, я вместе с ним делил и горечь поражений, и радость побед. Да, я во многом был виноват, но мы шли к великой цели по неизведанному пути… Однако после моей смерти мое имя будет оплевано. Обо мне составят самую большую и подлую ложь на свете. За все наши успехи и достижения нам будут жестоко мстить. Того, что я сделал во имя справедливости, мне не простят… Я надеюсь на тебя, я верю, что ты будешь достойным сыном нашей страны. Ты многое увидишь в своей жизни, встретишь и настоящих людей, и тех, кого людьми назвать нельзя… Я не зря прожил жизнь, но ваше поколение не оценит меня, хотя и обязано мне жизнью и свободой. Однако у жизни свои законы, и я точно знаю, что ваши внуки и правнуки отдадут должное моему труду и пойдут вперед. Только двадцать первый век оценит меня по достоинству… Пусть я всегда буду в твоем сердце. Запомни на всю жизнь мое прикосновение. Прощай и будь счастлив…
Он повернулся и медленно пошел по коридору. До сих пор у меня перед взором стоят его глаза на очень усталом лице — глаза, излучающие какую-то неземную теплоту…
После службы в армии я поступил в нефтяной институт, осваивал месторождения в Сибири, долго работал в Ираке. Я женился на младшей дочери капитана, прекрасной русской девушке Марине — три года назад я ее похоронил, — воспитал троих детей и десятерых внуков. В 1959 году я вступил в КПСС, участвовал в работе по поддержанию связей с революционными партиями арабского мира… Давно уже я вышел на пенсию, стал старше, чем он был тогда, но до сих пор помню этот прощальный разговор, как будто только вчера это произошло…
Иван глядел на прикрепленную к приборной панели фотографию жены и вспоминал этот разговор, состоявшийся в первые дни знакомства…
Через гнусную несправедливость и подлое угнетение «слабых» «сильными» пришлось пройти всем народам мира. Но сколь бы темна ни была ночь, опустившаяся на общество, всегда и везде находились люди, которые бесстрашно восставали против беспредела, творимого выродками-богачами. Их бросали в застенки, заковывали в кандалы, пытали и казнили. Однако они не сдавались, не покорялись «судьбе» и «злому року», не прекращали борьбу даже если кому-то она казалась «безнадежной». Для отважных борцов за народное счастье не существовало слово «безнадежно». Они знали, что даже если и погибнут, то все равно своими усилиями приблизят светлый миг освобождения. И они не были одиноки — с ними были все честные люди планеты… Пришло время, и Иван со Светой безо всяких раздумий поддержали арабов, поднявшихся на борьбу за свою свободу и независимость — дружба народов Земли не была для Лебедевых пустым звуком. Они с честью выполнили свой интернациональный долг. И трагическая гибель Светы не была напрасной памятником ей и всем павшим бойцам стала рожденная в тех героических битвах коммунистическая цивилизация Земли. Знамя свободы, обагренное кровью лучших сыновей и дочерей планеты, находилось в надежных руках. Им на смену приходило новое поколение — поколение, штурмующее звездные дали Вселенной…
Звездолет мчался все быстрее и быстрее сквозь необъятные космические просторы, все дальше и дальше унося звездных героев от родного дома. Но невидимая эфирная нить побеждала гигантские расстояния. Каждый день Иван разговаривал с сыном по видеотелефону.
Большинство дней и на корабле, и в школе были похожи один на другой, новостей было мало, и отец с сыном все больше говорили о пустяках или молчали, глядя друг другу в глаза — им просто нужно было чувствовать присутствие родного человека.
— Ну как, Дениска, все в порядке?
— Да, все прекрасно. Сегодня сдал экзамен по испанскому — на «отлично». Потом поговорил с Эрнесто и Марией о том, как они готовятся к празднику. Скоро я с ними встречусь — в августе нас должны свозить в Гавану, на торжества по случаю столетнего юбилея вождя… — Эрнесто Гарсиа был кубинским школьником, его ровесником и партнером по дистанционному общению, а Мария — младшей сестрой Эрнесто.
— Молодец. Кошмары больше не мучают?
— Нет, все нормально…
…За день до двенадцатилетия Дениса, 9 апреля, его школьный воспитатель, Николай Дмитриевич Черкасов, беседовал с учениками об одном из самых страшных явлений в истории человечества — империалистическом глобализме. Аргументируя свою мысль, что единственным спасением для русского народа была социалистическая революция — как бы тогда некоторые ни относились к слову «социализм», он сказал своим воспитанникам:
— По мондиалистскому плану, все русские поначалу подлежали сокращению до пятнадцати миллионов человек, которые должны были обслуживать шахты, рудники и скважины; а в перспективе русские как нация должны были быть полностью истреблены. На период, соответствующий окончанию перевооружения своей армии, Америка запланировала военное нападение на предварительно ослабленную марионеточной властью Россию — с целью добиться прямого непосредственного тотального контроля над ее территорией, богатствами и населением. Американцы небезосновательно полагали, что пока такого контроля нет, Россия — с ее территорией и природными богатствами, с ее интеллектуальным, промышленным и военным потенциалом — все же будет иметь возможность возродиться и сорвать зловещие замыслы «мировой закулисы» по порабощению всего человечества. Так что надежды, которые тогда питали многие граждане, на то, что при Путине жить будет «неплохо», ни на чем не были основаны. Конец жизни даже благополучного меньшинства населения был лишь вопросом времени. Те, которые управляли тогда Россией, осуществляли исключительно вывоз сырья на Запад и при этом не проводили абсолютно никакой модернизации научно-промышленного потенциала — более того, ускоренными темпами его уничтожали. На основании этого можно вполне однозначно судить и о перспективах…
Внезапный тотальный удар неядерным оружием — из космоса и с территории союзных Америке приграничных государств — должен был полностью подорвать промышленный, научный и военный потенциал России — вернее, то, что от него должно было к тому времени остаться. Сопротивляться было бы уже бесполезно — ведь остатки ядерных сил России не смогли бы преодолеть мощнейшую систему национальной противоракетной обороны США. Марионеточная власть немедленно подписала бы договор о капитуляции — «лишь бы не было войны». Огромные территории, богатые минеральным и углеводородным сырьем, были бы переданы в прямое владение американским транснациональным суперкорпорациям — вместе с порабощенным населением. Что касается самого населения, то после капитуляции колониальная администрация страны, уже формально и окончательно ставшей американской колонией, должна была «на полную катушку» запустить маховик «неявного» геноцида коренных народов России — прежде всего, разумеется, русских. Отсутствие у людей средств к существованию, крыши над головой, медицинской помощи — все это в крайне суровых природных условиях России неизбежно должно было бы привести к таким же последствиям, которые наблюдались в блокадном Ленинграде. В результате жесточайшего подавления «голодных бунтов» и разнузданного бандитского террора русская кровь лилась бы нескончаемым потоком….
А как американцы распорядились бы захваченными несметными богатствами? Распорядились бы рационально, по-хозяйски: они вложили бы эти средства в реализацию так называемого проекта «Ковчег», разработанного американским ученым Стивеном Хокингом — он представлял собой программу осуществления качественного скачка — перехода на принципиально иной уровень развития цивилизации — но, разумеется, всеми благами должны были воспользоваться лишь немногочисленные «избранные». Беспрецедентный научно-технический прогресс, невиданный уровень жизни сплошь превратившегося в класс капиталистов населения «метрополии», полномасштабная экспансия по всем направлениям, абсолютная защищенность от болезней, старости и самой смерти — вот для чего нужно было американцам превращение всего остального человечества в топливо для своей мечты!..
