Глава 21
С той ночи как их впервые вывели на дорогу смерти, прошло два дня. А может, три. Мирра просто перестала следить за временем, как, впрочем, и все остальные. Она просто бежала. Бежала днём. Бежала ночью. И ей иногда начинало казаться, что это испытание никогда не закончится. Одна радость: Мирра перестала ощущать груз — поножи и жилет стали восприниматься как само собой разумеющееся, она с ними словно срослась.
Теперь день за днём она мечтала только об одном: пройти препятствие и вернуться в академию, где их будет ждать накрытый праздничный стол и мягкая постель. Правда вот сон был ограничен по времени, но это уже никого не пугало. Кстати, после первых суток их отряд не досчитался четырёх человек — двух девушек и двух мужчин, не считая тех, кто вовсе не вышел на первое построение и не побежал со всеми вместе.
Мирра сладко зевнула, разглядывая гномов напротив за столом: мужчины дремали над своими тарелками, забыв поесть. Она сама едва держала глаза открытыми, но, в отличие от них, успела немного перекусить, правда, совсем не почувствовала вкуса еды.
"Странно! — Мирра обвела усталым взглядом зал. Та же трапезная, те же столы, уставленные изысканными яствами, вот только никто больше не шутит и не выкрикивает тосты за будущие свершения, и все очень воздержаны в еде и выпивке. — Интересно, как долго ещё будет это продолжаться? Когда мы, наконец, сможем пройти эту проклятую насыпь?”
Да-да, именно из-за этого препятствия они продолжали возвращаться на дорогу смерти. Одно радовало: на ней больше не было ни оврагов, ни стены. Овраги они прошли ещё во второй день, правда, были наказаны дополнительным кругом из-за того, что в первой же яме бросили азарцев. Хотели наказать предателей, а в итоге — поплатились все. А вот стена поначалу им никак не давалась из-за высоты и верхнего узкого края, где невозможно было расположиться больше, чем одному человеку; они смогли её пройти только на третий день, и были несказанно счастливы от этого. Мирра улыбнулась, вспоминая, как они обнимали друг друга, когда все вместе оказались на другой стороне. Оставалась только насыпь, но с ней не работала лестница из живых тел, нужно было что-то другое.
Сегодня вечером в колокол ударили ещё два человека и, как ни прискорбно, ими оказались девушки. Они по доброй воле решили прервать обучение и покинули стены Шагоса. Теперь в отряде новобранцев оставалось всего пять женщин: три оборотня — шагосские выпускницы и два человека — Мирра и Аурика. Мужчины пока держались.
Где-то на стенах запел рог, возвещающий об общем отбое. Мирра с равнодушным видом наблюдала, как её сокурсники устало поднимаются из-за столов и шагают к выходу, но её ноги почему-то отказывались сегодня слушаться. Мирра заглянула под стол, решив на полном серьёзе остаться спать в столовой.
— Поднимайся! — Аурика требовательно потянула кифийку из-за стола. — Сейчас двери закроют. — Азарка без труда разгадала её намерение. — Ты не сможешь завтра выйти на построение, а вечером тебе придётся ударить в колокол. — Заглянула ей в лицо и рявкнула: — Соберись, размазня!
— Это кто ещё размазня? — спокойным тоном поинтересовалась Мирра; у неё сил не оставалось даже на эмоции. — Я просто не хочу никуда идти. — Немного подумала и добавила: — Не могу.
— Надо! — коротко бросила Аурика и рывком поставила кифийку на ноги. — Идём в душ — и спать.
Сказано — сделано!
И Мирра послушно потопала за азаркой на выход из столовой, а потом так же послушно стояла под струями горячей воды с закрытыми глазами, уперев руки в стену и напрочь забыв, что надо бы раздеться. Зачерпнула немного мыла из горшочка и нанесла поверх нагрудника. Застыла, недоумевающе разглядывая мокрую одежду.
“Вот это я понимаю — добегалась! — Обвела ошеломлённым взглядом помещение. — Я хоть в том душе моюсь?”
Напротив неё стояла Орджина, как ни странно, тоже полностью одетая, а рядом с ней в соседней кабинке на полу с закрытыми глазами сидела Нанира, а вот с другой стороны преспокойно стоял гном. Мирра осторожно выглянула из-за своей перегородки: её соседом оказался кротворговец. Получалось, весь её курс дружно мылся в одном помещении. Вот только в каком? Был ли это женский душ, мужской, или что-то ещё похлеще, куда они дружно забрели и решили совместно искупаться?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
“Мать наша великая царица!” — прошептала Мирра, но, если честно, не так уж её это и смутило.
Мирра не помнила, как вместе с Аурикой добрела из душа до здания, где их разместили. Сил хватило только на то, чтобы войти в открытую дверь. Она не пошла к своему месту, улеглась в мокрых вещах прямо на пол возле первой кровати от входа и тут же отрубилась. И она была не одна такая!
— Сколько лет одно и то же, ничего не меняется, — ворчливо проговорил Сверр, осторожно переступая через тела на полу. — Жмутся друг к другу, как новорождённые котята. — Бросил строгий взгляд на лис и приказал: — Кто-нибудь, позовите Валенда, пусть придёт и высушит бедолаг, иначе заболеют же. — И совсем ласково добавил: — А им ещё насыпь проходить.
Берг остановился возле кифийки, долго смотрел на неё, а затем решительно наклонился и подхватил её на руки, бережно прижал к груди и какое-то время так стоял на одном месте, стараясь унять бешеный стук своего сердца.
— Всё в порядке? — тихо поинтересовался Альрик, понимающе улыбаясь.
— Да, — прорычал Берг ему в ответ и зашагал со своей драгоценной ношей к ближайшей кровати.
Но девушка вдруг протестующие промычала что-то, дёрнувшись в его руках; видно, слишком крепко сжал он её в своих объятиях. Берг слегка ослабил хватку и с тревогой заглянул в лицо кифийки… и чуть не выронил её из рук. Мирра смотрела на него немигающим взглядом.
— Я никогда не доверюсь мужчине! — страстно прошептала воительница. — Никогда не разделю с ним ложе! И тем более, никогда не полюблю его! Клянусь!
Преподаватели и лисы застыли на своих местах, прислушиваясь к тому, что говорит кифийка.
— Тише! Тише! — Берг широкой ладонью накрыл затылок девушки и притянул к себе, покачал, словно испуганное дитя. — Спи. Всё будет хорошо!
Кифийка вдруг доверчиво прильнула к его груди и засопела.
— Это что такое сейчас было? — На лице Альрика читалось недоумение.
— Очень похоже на клятву, — предположил добродушный Торольв, смущённо взъерошивая на затылке и без того стоящие дыбом волосы; с сочувствием посмотрел на самонизложенного ректора и тихо добавил: — Которую дают мужчине перед долгой разлукой. Ну, типа, буду хранить тебе верность. — И тут же получил ощутимый тычок в бок от Альрика и осуждающий взгляд от Сверра. — А что-о-о? — возмущённо протянул он. — Но ведь похоже!
— Не слушай его, Берг! — Альрик обеспокоенно посмотрел на друга. — Мало ли что ей приснилось?
— Нет, это не приснилось, — уверенно проговорил Гренвир, с интересом поглядывая на истинную пару бывшего ректора. — Здесь что-то другое. Что-то очень личное и серьёзное, раз это не даёт ей покоя даже во сне.
— Да хватит вам уже! — Сверр стоял за спиной Берга и усиленно стучал себе по виску. — Сказала и сказала! Чего додумывать-то? — Перевёл взгляд на своих лис и твёрдо проговорил: — И нечего тут глазеть! Делайте, что вам велено!
Юноши тут же бросились кто куда. Никто не хотел попасть под горячую руку командира; при видимой добродушности и смешливости Сверр был довольно строгим наставником и учителем.
Хотя бывший ректор не стал высказываться вслух и даже сумел скрыть свои эмоции, но и так было понятно: все эти разговоры ему неприятны. Берг долго неотрывно смотрел на кифийку, потом тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, и уверенно зашагал вглубь помещения, где стояли кровати девушек. И никто из преподавателей не рискнул последовать за ним, давая ему возможность побыть наедине со своей парой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Берг остановился возле аккуратно застеленной постели кифийки и медлил, не в силах выпустить её из своих объятий.
